Журналист: Значит, в России официально снова появляется цензура?

— Да нет. Официальной цензуры нет. Просто появилась тьма-тьмущая всякого рода импресарио, продюсеров, которые просто боятся за свои бабки. Они все еще недавно орали о демократических принципах, а сегодня делают бизнес на том, что превратились в цензоров. Их бизнес — выслуживаться, подтирать и вылизывать. Шутка ли? Сегодня на экране можно ругаться матом, но при этом ни одного критического слова о правительстве, о политике, об экономике… Мой вывод следующий: если порнографические фильмы на телевидении допускаются, а разговор о власти считается сквернословием, значит, сегодняшняя власть еще более скверная, чем порнография!

Железный занавес для войны.

Журналист: На острую тему Жак прекратить войну с Чечней идут самые жестокие дискуссии. Предлагаются рецепты — от самых кардинальных до нежно-либеральных. Ваша позиция?

— Смешно и печально: по переписи населения за последние несколько лет войны чеченцев стало больше, чем раньше. Почему? Да потому, что по количеству чеченских голов чиновники выделяют помощь — то есть опять крадутся деньги. Вот почему они занимаются приписками несуществующих чеченцев… Бессмертное произведение «Мертвые души», часть третья.

Чеченскую войну надо прекращать, но как это сделать? Прежде всего прекратить врать, что это антитеррористическая операция. Это война!

И противник должен быть уничтожен. После чего мы должны разойтись с Чечней навсегда. И жить параллельно, отгородившись от нее частоколом советского, еще не заржавевшего вооружения.

Чечня все еще находится в периоде общинно-родового строя. Их будущее — рабовладельческий строй. И пусть они живут там своей жизнью. Нам рабовладельческо-демократическая республика не нужна. У нас и своего сора достаточно.

Все великие деятели умели с достоинством выводить войска. Как, например, американцы вывели войска с Филиппин, как де Голль вывел войска из Алжира. Истинно сильный человек, думающий о будущих поколениях, — это настоящий политик. Остальные — политиканы.

И не надо обращать внимания на вопли западных журналистов и политологов. Власть, которая зависит от мнения западных телеканалов, слаба. Нам по большому счету вообще не нужны никакие западные инвестиции. У нас внутри страны все есть. И когда к власти придут знающие, образованные люди с достоинством, они смогут наладить экономику независимо от стран, которые сами себя называют цивилизованными, а нас считают отсталыми.

Так что в решении проблемы с Чечней, я считаю, есть единственный правильный путь: отделиться абсолютно и оставить чеченцев на исконно исторических территориях.

Равнинные части Чечни никогда не принадлежали чеченцам, они люди с абсолютно другим мышлением, испокон веков жившие в горах. А на равнинах жили казаки, и была крепость Грозная, специально построенная Ермоловым, чтобы охранять территории. Потом Сталин, главный исторический минер мира, разложил свои мины повсюду. Позже и Хрущев мину заложил — с Украиной и Крымом. Теперь эти мины, оказавшиеся минами замедленного действия, начали взрываться. Поскольку политики наши своей слоновьей поступью не могут их обойти.

А еще лучше чеченцев подарить тем, кто за них хлопочет! Туркам, грузинам, американцам, всему НАТО и Евросоюзу. Вот это будет подарочек! Вот пускай тогда они и решают, кто нарушает, права человека, а кто нет.

Многие считают, что если Чечне дать независимость, то захотят отделиться другие российские республики. Это неверное суждение. Как только в той же Корякской республике увидят, что происходит в отделившейся Чечне: рабовладельчество, кровная месть… — отделяться уже никому не захочется!

В январе 1999 года наши реформаторы привезли российских бизнесменов в Бостон на конференцию по инвестициям. Когда произносят слово «инвестиции», я понимаю: кто-то опять хочет у кого-то украсть денег. Но тут я ошибся. В Бостоне идея была гораздо изящнее. Я это понял, когда в бане того же отеля, где жили участники конференции, ко мне неожиданно обратился на довольно сносном русском языке седовласый американец, похожий на постаревшего Джеймса Бонда.

— Вы Задорнов?

— Да, откуда вы меня знаете?

— Я долго работал в России.

— И кем же, если не секрет?

— Какой уж тут секрет! Я был военным атташе при американском посольстве.

— И давно с тех пор не были в России?

— Пятнадцать лет!

— Не пускают?

— Как вы быстро все понимаете! Зато теперь я возглавляю в ЦРУ отдел по изучению России. Вот сейчас как раз проводим конференцию с вашими бизнесменами. Вы что, тоже на нее приехали?

— Нет. У меня сегодня концерт в Бостоне.

— Интересно, а почему мы об этом ничего не знаем?

— Откуда ж я знаю?! Вы ЦРУ! Должны все знать.

Разговор начал меня интриговать, я бы даже сказал, заводить. Не каждый день все-таки удается съехидничать в глаза «самому ЦРУ»!

— У нас сегодня последний день конференции, — не обращая внимания на мое ерничанье, очень серьезно сообщил Бонд. — Ничего интересного не ожидается. Подведение итогов. Мне бы интересней было сходить на ваше выступление. Мы, кстати, по ним изучаем психологию вашего человека. Некоторые фразы даже знаем наизусть. Например: «Американцы, ну туп-ы-ы-ые!» Так что, если не возражаете…

Как я мог возражать? Хотя такая откровенность ЦРУшника меня несколько покоробила и даже насторожила. Они по мне изучают психологию русского человека?! Да за такое умозаключение, высказанное вслух, мне бы еще лет сорок назад предстоял расстрел по возвращении на Родину прямо у паспортного стола. Конечно, времена изменились. Но все-таки я был воспитан советским прошлым. Горстка мурашек по спине пробежала. Тем не менее на концерт я его пригласил. А то нечестно получалось: ФСБ на моих концертах бывало, а ЦРУ нет.

ЦРУшник остался концертом доволен. Он улыбался остаточной улыбкой после него в течение всего вечера. Сказал, что почти все шутки понял. И что они и впредь будут продолжать изучать мое творчество. В благодарность за доставленное удовольствие пригласил меня на чашечку чая в ресторане гостиницы, где жили все участники конференции.

Надо сразу отметить, ЦРУшник этот оказался порядочным скупердяем. Один только чай он у официанта и заказал, даже булочки к чаю не предложил. Поскольку есть было нечего, мы разговорились. И вдруг неожиданно к нам подошел… Березовский! Обнялся с моим собеседником так, будто они были старинными друзьями. Перекинулся двумя-тремя фразами, после чего отозвал меня в сторону и этак по-дружески предупредил:

— Ты осторожней с ним, знаешь, кто это?

— Я-то знаю! Но я писатель. А ты, между прочим, человек государственный!

Потом к нам подходили Немцов и пара-тройка известных наших губернаторов. Все здоровались. Обнимались, слава Богу, с Бондом не все. Кто-то все-таки из них пощадил достоинство нашего Отечества.

Когда мы снова остались одни, бывший военный атташе в России задал мне главный вопрос, ради которого он и выставил мне чашку чаю:

— Как вы думаете, кто будет следующим президентом в России? Понимаете, это единственное, чего мы не можем у вас понять. Мы знаем про вас все: и кто убил Листьева, и кто убил Старовойтову, а вот кто будет следующим президентом? Даже не представляем, какие условия заводить в решение этой задачи.

Он очень неплохо говорил по-русски. Видимо, действительно в ЦРУ готовили хороших, добротных профессионалов. Тогда же мне стало очевидно, что устроители этой конференции привезли сюда наших бизнесменов и начинающих перспективных политиков, чтобы ЦРУ под микроскопом рассмотрело каждого, подающего надежды. А у тех, кого «рассматривали», от счастья побывать на халяву в Америке аж крышу снесло. Делают доклады, вовсю развлекаются в Бостоне на деньги американской разведки.