— Вы останетесь здесь? — спросил Саймон у своих подчиненных, не желая приказывать. Гвардейцам Эсткарпа не привыкать видеть рядом смерть, но здесь оставлять людей против их воли не следовало.

— А эти корабли… мы узнаем когда-нибудь их секрет? — спросил один из них. — Впрочем, не думаю, капитан, что они когда-нибудь вновь отплывут из этой гавани.

Саймон согласился с завуалированным намеком. Втроем вышли они из подземной гавани, оставив пока всех ее мертвецов и обездвиженные суда. Прежде чем кабина тронулась, Саймон внимательно оглядел стенки в поисках каких-либо кнопок. Он хотел попробовать перехватить Кориса на одном из нижних уровней, не поднимаясь снова в зал с картой.

К несчастью, на стенках кабинки не было даже намека на какие-нибудь средства управления. Не без разочарования они закрыли за собой дверь, приготовясь к подъему. И когда вибрация в стенках показала, что они движутся, Саймон попытался представить себе коридор лаборатории и пожелать оказаться именно в нем.

Кабинка остановилась, дверь поползла в сторону, и все трое вдруг оказались перед изумленными воинами. Лишь мгновение изумленного замешательства спасло их от фатальной ошибки — кто-то из этой группы успел окликнуть Саймона, а он заметил Брианта. Потом фигура, которая могла принадлежать только Корису, отодвинула прочих на задний план.

— Откуда это вы? — спросил он. — Прямо из стены?

Саймону был знаком этот коридор, где собралось сейчас воинство Эсткарпа, — о нем-то он и думал. Но неужели кабинка привезла их сюда лишь подчиняясь его желанию? Только желанию!

— Ты нашел лабораторию?

— Мы нашли многое, но понятного мало. Но мы до сих пор не нашли никого из колдеритов! А вы?

— Одного-то мы встретили, и он сейчас мертв, а быть может, и все они тоже. — Саймон подумал о кораблях и о том, что могло быть внутри их. — Думаю, бояться встречи с ними теперь нечего.

Последующие часы показали, что Саймон оказался подлинным пророком. За исключением человека в металлической шапке в Горме не оказалось никого из этой странной расы. Все слуги колдеритов были мертвы. Их находили взводами, ротами, по двое или по трое в коридорах. Все, казалось, пали на месте, словно их выключили, и они обрели забвение, которого лишили их господа.

В комнате за лабораторией нашлись и другие пленные, в том числе и из тех, кого везли вместе с Трегартом. Они с трудом приходили в себя после наркотического забытья, не припоминая уже ничего, что случилось после подачи газа. Но при этом не забывали благодарить своих богов за то, что судьба привела их на Горм с опозданием, и последовать путем прочих пленников колдеритов им уже не довелось.

Корис и Саймон проводили мореходов-сулкаров в подземную гавань и в крохотной лодчонке обследовали пещеру. Повсюду была голая скала. Должно быть, вход в гавань крылся под водой, и скорее всего он был закрыт — ведь корабли колдеритов не вышли из гавани.

— Тот, в шапке, и правил всем, — подытожил Корис, — и смерть его закрыла им выход. Кроме того, раз с ним-то ты и боролся в Битве Сил, не исключено, что он сам отдавал путаные распоряжения.

— Возможно, — согласился отсутствующим тоном Саймон. Он думал о том, что успел увидеть в последние секунды жизни колдерита. Если все остальные были сейчас запаяны в корабли, как в консервные банки, у Эсткарпа были все основания ликовать.

Забросив линь на палубу одного из кораблей, его притянули к пирсу. Однако гнезда люков озадачили всех, и Корис вместе с Саймоном предоставили сулкарам решать эту задачу, а сами вернулись в цитадель.

— Кругом их магия, — пожаловался Корис, закрывая за собой дверь лифта. — Только похоже, что ты можешь управлять всем этим не хуже его. — Саймон привалился спиной к стенке, его одолевала усталость.

Победа не была полной, впереди была погоня, но поверят ли уроженцы Эсткарпа его словам.

— Думай о коридоре, где мы встретились с тобой, представь его себе, — сказал он.

— Так? — Корис стянул шлем, припал спиной к противоположной стенке кабины и сосредоточенно остановил взгляд.

Дверь открылась. Перед ними был снова коридор лаборатории, и Корис рассмеялся, будто изумленный мальчишка при виде восхитительной игрушки.

— Такую магию могу творить и я, Корис Уродливый. Похоже, среди колдеритов Сила была уделом не только женщин.

Саймон снова закрыл дверь и представил себе верхнюю часть цитадели — зал с картой. И только попав туда, ответил сотоварищу.

— Быть может, колдеритов больше не следует опасаться, капитан. У них была собственная сила, и ты видишь, они искусно пользовались ею. Горм теперь, похоже, просто сокровищница их знаний.

Бросив шлем на стол под картой, Корис оперся на топор и с укором в упор глянул на Саймона.

— И ты предостерегаешь против ее ограбления, — быстро догадался он.

— Не знаю, — Саймон тяжело опустился в одно из кресел и, подперев голову руками, уставился на покоящиеся на гладком столе локти. — Я не ученый, в такой магии не разбираюсь. Здесь все будет искушать: сулкаров — корабли, а Эсткарп — все прочее…

— Искушать? — Кто-то повторил это слово, и мужчины оглянулись. Увидев, кто уселся неподалеку от него, Саймон вскочил на ноги: она… и Бриант, верный щитоносец.

Она была в броне и шлеме, но Саймон уже знал, — что, даже если она изменит обличье, он узнает ее под любой личиной.

— Искушать, — вновь повторила она, — ты верно выбрал слово, Саймон. Да, все здесь будет искушать нас! И потому-то я здесь. У клинка два лезвия, и обоими можно порезаться, забыв о предосторожности. И если мы отбросим эти странные знания, уничтожим здесь все, то, быть может, обретем безопасность. Или же наоборот, сами откроем свои ворота для новой атаки Колдера — кто сумеет защититься от оружия, природы которого не знает?

— Что касается колдеритов, — медленно вымолвил Саймон, — теперь их можно не опасаться. Их было немного с самого начала. Если кто-то и спасся отсюда, путь можно проследить до ворот, а они теперь закрыты.

— Закрыты? — удивился Корис.

— В нашей последней схватке их вождь выдал свои секреты!

— Что они люди не нашего мира?

Голова Саймона шла кругом. Неужели она прочла его мысли или уже знала об этом и не считала нужным рассказать ему?

— Вы знали?

— Я не читаю чужие мысли, Саймон. Только мы узнали это совсем недавно. Да, они попали сюда тем же путем, что и ты, но, я думаю, по иным причинам.

— Они бежали, бежали от развязанной ими войны, их страна полыхала за ними. Не думаю, чтобы они осмелились оставить за собой открытую дверь, но в этом следует убедиться. Важнее всего решить, что делать с этой цитаделью.

— Понимаю, вы считаете, если мы воспользуемся их знаниями, зло, что кроется в них, совратит нас. Но Сила долгое время уже хранит Эсткарп.

— Госпожа, какое бы решение ни было принято, Эсткарп не останется прежним. Он должен либо обратиться к жизни во всей ее полноте, либо ему придется довольствоваться застоем, а это тоже смерть.

Они разговаривали, словно были вдвоем, ни Корису, ни Брианту нечего было сказать о будущем этой страны. Ум этой ведьмы удивительным образом был и близок и равен его собственному уму, он еще не встречал подобной женщины.

— Верно, Саймон. Быть может, расколется древнее единство моего народа. И окажутся среди нас такие, что пожелают жизни в новом мире, и такие, что будут бояться отклониться даже на волос от знакомого и безопасного пути. Но эта болезнь еще ждет нас. И это будет лишь одним из плодов этой войны. А что, по-твоему, следует сделать с Гормом?

Он устало улыбнулся:

— Я человек действия. А потому должен проследить путь до ворот, из которых явились колдериты, и убедиться, что теперь они безопасны. Приказывайте, госпожа, и ваши распоряжения будут выполнены. Но пока я бы охранял это место — пока мы не примем решение. Кое-кто может попробовать забрать отсюда все, что осталось.

— Да, и Карстен и Ализон с удовольствием приняли бы участие в ограблении Сиппара, — она резко качнула головой. Рука ее поднялась к прикрытой кольчугой груди; зажав в кулаке камень власти, она подняла руку.