В Америке Джерри преуспел. Он женился, удочерил маленькую сироту и основал строительную компанию, которая поначалу служила лишь чем-то вроде источника денег для дачи взяток и проведения различных политических кампаний, однако довольно скоро его фирма стала приносить неплохой доход. Джерри разбогател. Все шло прекрасно, но примерно год назад ситуация изменилась.

За последние двенадцать месяцев ИРА провела несколько консультаций и переговоров с Джерри Маккаганом. Руководство движения хотело знать, как отреагируют «Сыновья Кухулина», если военный совет ИРА объявит о возобновлении перемирия. Ответ Джерри был очень жестким. Он недвусмысленно заявил, что ни за что и ни при каких условиях не сложит оружия.

И снова свою роль сыграли высшие политические интересы. В перемирии были заинтересованы не только Великобритания, но и Соединенные Штаты, а руководству ИРА вовсе не хотелось, чтобы Джерри Маккаган скомпрометировал движение в глазах президента Клинтона. Решено было физически устранить непокорного инсургента. Собственно говоря, ликвидировать должны были всех закоснелых фанатиков, которые могли выступить против прекращения огня. Этакая Ночь Длинных Ножей для тех, кто не согласен с генеральной линией... Кроме Джерри в Бостоне убить должны были еще двоих в Белфасте, одного в Дандолке и четверых в Дублине. Так ИРА планировала одним ударом расправиться со всеми сторонниками жесткого курса. Только после этого можно будет объявить о прекращении огня, не опасаясь, что кто-нибудь из радикально настроенных элементов нарушит перемирие.

План был хорош, но, к сожалению, руководство ИРА не подозревало, что их основной поставщик оружия в Бостоне — пронырливый мерзавец по имени Пэки Куинлан — серьезно подсел на кокаин. Он попался, когда покупал целый килограмм порошка, и, стремясь спастись от тюрьмы, рассказал ФБР о готовящемся покушении на Джерри Маккагана.

Если бы что-то подобное происходило в Лондоне или Дублине, британская или ирландская полиция скорее всего позволила бы киллеру ликвидировать плохого парня, а потом задержала бы убийцу на выходе из бара, но с федералами подобный фокус не проходил ни при каких обстоятельствах. Арестовать наемного убийцу, не допустив насилия, — вот к чему стремилось ФБР. И тут какой-то светлый ум из числа сотрудников Бюро придумал заставить Пэки Куинлана передать киллеру испорченное оружие.

В качестве любезности ФБР проинформировало о планирующейся операции британское консульство; консульство поставило в известность МИ-6, и Саманта попросила федералов (во всяком случае я надеялся, что она так поступила) о позволении прицепить наш маленький вагончик к их составу.

Именно здесь на сцене должен был появиться я.

Самой сложной и самой серьезной частью любой секретной операции является внедрение агента. Когда такому агенту нужно делать ноги, соблюдать осторожность не обязательно. Операция по его спасению может быть сколь угодно массовой и шумной, с привлечением вертолетов, легавых или даже гребаных «зеленых беретов». Внедрение — совсем другое дело. Внедрять своего человека во вражеские ряды нужно осторожно, обдуманно и без использования силовых методов.

План Саманты был предельно прост — аж дух захватывало.

Когда киллер выхватит автомат с подпиленным бойком, я должен броситься на Кит и закрыть ее своим телом.

Вот и весь план.

Когда Саманта впервые рассказала мне о нем, я долго смотрел в окно самолета, делая вид, будто любуюсь облачным покровом над Азорскими островами, и думая о том, как же, черт побери, мне выбраться из этой заварухи. Предусмотрительная Саманта не отпускала меня от себя ни на минуту, до тех пор пока я не очутился в Ревери, и теперь мне оставалось либо осуществить ее идиотский план до конца, либо покинуть паб через заднюю дверь, разом заработав себе целую кучу дополнительных проблем.

Саманта нарисовала мне следующий сценарий развития событий: завидев Джерри, убийца выхватывает автомат. Паника, крики, смятение. Я прыгаю на Кит, сбиваю ее с ног и прижимаю к полу. Автомат дает осечку, агенты ФБР задерживают киллера, а я встаю с девушки и приношу извинения. Кит, натурально, чувствует себя польщенной, что кто-то, рискуя собой, попытался спасти ей жизнь. Она спрашивает, как меня зовут, а я говорю, что я, мол, Шон Маккена, ирландский иммигрант из Белфаста. Кит обещает, что запомнит это имя, и когда неделю спустя она «случайно» столкнется со мной в баре «На краю штата» в Солсбери, Массачусетс, то рассмеется от радости и скажет отцу, что я — тот самый отважный герой, который спас ей жизнь. После этого уже Джерри спросит, как меня зовут и что я делаю в Штатах, а я отвечу: «Честно говоря, мистер Маккаган, мне нужна работа».

Вот и все.

Дальнейшее, я думаю, понятно. Это будет мой шанс проникнуть в боевую ячейку. Сначала Маккаган, вероятно, возьмет меня на работу в свою строительную компанию, но когда ему станет известно о моих радикальных взглядах, ему, возможно, придет в голову мысль сделать меня одним из «Сыновей Кухулина».

Вот почему сегодня вечером я сижу в этом баре. Покушение давало мне возможность завоевать доверие Джерри. Как еще можно проникнуть в такую маленькую и тесную группу, какой была СК? В обычных условиях для этого потребовались бы годы упорного труда без права на ошибку. Малейший промах мог свести на нет все усилия. Но Саманта была уверена, что ее план сработает, и я сумею одним махом добиться того, чего за много-много месяцев не смогли бы добиться другие агенты. Мое дело должно было занять всего несколько минут — не самых легких, понятно, — но мне нравилось, что не придется выпрыгивать из штанов, втираясь в доверие к этим людям, не нужно будет форсировать события, изображать энтузиазм и вообще торопиться. Все будет зависеть не от меня — от них. На сегодня моя задача — произвести выгодное впечатление. И если все пройдет как надо, тогда через семь дней начнется основной этап нашей операции.

Ну а если говорить откровенно, то разработанное до тонкостей внедрение в ячейку было бы мне не по силам: ведь у меня не было никакой специальной подготовки, необходимой квалифицированному агенту. Роль, которая отводилась мне в плане Саманты, требовала осторожности, осторожности и еще раз осторожности, и я надеялся, что за ту неделю, которая будет в моем распоряжении, ее коллеги успеют хоть немного подготовить и проинструктировать меня относительно предстоящей работы.

Но для того, что должно было произойти сегодня, моей квалификации вполне хватало. Я, во всяком случае, надеялся, что все пройдет по плану: четко, аккуратно и быстро.

Увы, в плане Саманты имелся один изъян, о котором не подозревали ни я, ни она, ни ФБР, ни даже Пэки Куинлан. Изъян этот заключался в том, что киллеров было двое.

Эффективность боевых операций ИРА объясняется, в частности, тем, что при их планировании значительное внимание уделяется разработке страховочных вариантов. Военный совет ИРА придавал большое значение успешной ликвидации Джерри, поэтому и исполнителей должно было быть как минимум двое, причем каждый действовал совершенно самостоятельно, независимо от другого. Киллеры летели в Штаты разными рейсами и встречались с разными доверенными лицами, в задачу которых входило передать им оружие и инструкции. Думаю, убийцы знали о существовании друг друга, но никогда друг друга не видели. Впервые они должны были встретиться только здесь, в баре.

Да, убийц было двое, и один был вооружен неработающим автоматом, зато у другого оружие было, к сожалению, в полном порядке. И никто из нас: ни я, ни Саманта, ни федералы — не подозревали, что арест пройдет не так гладко, как задумывалось.

Кто-то тронул меня за плечо.

Я обернулся.

— Я слышал, ты приехал из Ирландии?

— Все правильно, — ответил я низкорослому лысому мужику с сумкой курьера-велосипедиста на плече и «пивным» брюшком, едва умещавшимся в майке с логотипом сериала «Звездный путь».

— Взгляни-ка на эту штуку, — сказал мужик и достал из своего мешка гипсовую статую Девы Марии.