Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Готовы продолжить?

Кальдер кивнул, и Мартель начал спуск в очередную ложбину. Склон здесь оказался чуть более крутым, и Мартель увеличил скорость. Кальдер ухитрялся не отставать. Лыжники выскочили на небольшое пологое плато, за которым начинался очень крутой спуск. Мартель не стал притормаживать, и Алекс последовал его примеру. Он не спускал глаз с Жан-Люка, копируя все его маневры, так как знал, что тот выбирает оптимальный маршрут.

Оказавшись на краю плато, Мартель вдруг взмыл в воздух. Кальдеру за какие-то доли секунды надо было решить, следовать за ним или тормозить. Торможение казалось ему более опасным, и секунду спустя он уже был в воздухе. Он приземлился на склоне, который больше походил на почти вертикальный, чуть припорошенный снегом утес. Ниже его, в каком-то головокружительном слаломе, спускался Мартель. Француз находил узкие полоски снега и притормаживал, лишь чудом, как казалось Кальдеру, избегая столкновения с обнаженными скалами. Он понимал, что ему предстоит сделать то же самое или продолжать движение вниз по склону в бесславном свободном падении. Каким-то непостижимым образом ему удалось устоять на лыжах, бросаясь в рваном ритме из стороны в сторону.

Внизу находилась тропа, настолько узкая, что затормозить в ней было практически невозможно. Далее начинался очередной крутой спуск. Мартель докатил до края и ринулся в бездну. Боковым зрением Кальдер успел заметить, что, находясь в воздухе, Мартель развернул корпус налево.

Оказавшись на краю обрыва, Кальдер тоже развернулся чуть влево, повторив маневр Мартеля. Его лыжи снова потеряли контакт со снегом. Открывшийся пред ним вид поверг его в настоящую панику. В шести метрах под ним лежала еще более узкая щель, на которой нельзя было ни остановиться, ни даже притормозить, за ней открывалась покрытая снегом полка. Дальше было только небо, бездонное голубое небо. Как его обучали в ВВС, он превратил порожденный паникой адреналин в сгусток энергии и мгновенные действия. Ему удалось поднять вверх смотревшие влево носы лыж и таким образом смягчить удар при приземлении. Лыжи коснулись снега, и через миг одна из них уже оказалась над пропастью. По счастью, вся тяжесть его тела пришлась на другую лыжу, и он удержался, скользя на ней по покрытой снегом полке. После того как он проскочил между валуном и скалой, скольжение превратилось в падение, и еще через мгновение он оказался на вполне приличном склоне. Далеко внизу виднелась долговязая фигура. Мартель внимательно смотрел в его сторону.

Кальдер, тяжело дыша, заскользил к нему.

– А вы, оказывается, прекрасный лыжник, – с ворчливым восхищением произнес француз.

Кальдер хватал воздух широко открытым ртом. Его била крупная дрожь. Он посмотрел назад на утес, столкновения с которым ему только что удалось избежать. Если бы этого не произошло, то он от удара упал бы на острые скалы, пролетев не менее восемнадцати метров. Если бы он не успел развернуться влево, как сделал Мартель, то уже лежал бы на скалах мертвым.

Кальдер не сомневался, что именно на это и рассчитывал Мартель.

Француз развернулся и заскользил вниз по склону. Кальдер последовал за ним. Он знал, что ему надо держаться рядом с Мартелем и что это его единственная надежда. Кальдер понимал, что финансист не блефовал, когда говорил, что здесь множество тупиков. Если Мартель рассчитывал только на то, что его враг пропустит последний поворот и полетит в пропасть, то можно было надеяться на то, что смертельно опасных мест при дальнейшем спуске больше не окажется.

Кальдер не ошибся. Но за время спуска он настолько устал, что начал терять концентрацию. В итоге упал на сравнительно простом траверсе, пытаясь пройти его слишком быстро. Лыжа, попав в глубокий мягкий снег, заставила его развернуться, и, прежде чем оказаться в глубоком снегу, он довольно много метров пролетел в воздухе. Небо скалы и снег вращались вокруг него, как ему казалось, в бесконечной круговерти. От удара о снег у него перехватило дыхание, но, судя по ощущениям, никаких переломов не было.

Примерно минуту Кальдер пролежал неподвижно, а затем, превозмогая слабость, поднялся. Одна лыжа оставалась на ноге, а вторая куда-то укатилась. Он огляделся по сторонам, но не увидел ее. Над ним примерно на шесть метров вверх шел заснеженный склон, заканчивавшийся отвесной скалой высотой три метра, а за скалой находилась площадка, с которой он и упал. Ниже его было еще шесть метров покрытого снегом склона, за которым оставался только воздух. Еще один вертикальный утес. Лыжа скорее всего отправилась именно туда.

Он попытался найти взглядом Мартеля, но того нигде не было видно.

Алекс снял единственную оставшуюся лыжу, взял ее в руки и двинулся вверх по склону. Снег был глубоким и рыхлым, палки при каждом шаге проваливались, и продвигался Кальдер с огромным трудом. В одном месте он провалился по грудь и, чтобы оставаться на поверхности, ему пришлось продвигаться чуть ли не вплавь. Чтобы добраться до скалы, ему потребовалось десять минут. Поврежденный при катапультировании крестец начал давать о себе знать. Это встревожило Кальдера, поскольку доктора его неоднократно предупреждали, что новое повреждение позвоночника может нанести непоправимый вред – именно поэтому ему запретили заниматься горными лыжами. Он же, естественно, проигнорировал их предупреждение.

До площадки на вершине скалы оставалось каких-то три метра, утес был покрыт множеством трещин, которые можно было использовать при подъеме, но чтобы вскарабкаться, следовало снять лыжные ботинки. Кальдер понурился, поняв, что потерпел поражение.

В обычных обстоятельствах он просто стал бы ждать помощи. Может, Мартель уже спустился к ожидающей внизу машине и поднял тревогу? А что, если нет?

Кальдер посмотрел на солнце. Дневное светило уже стояло угрожающе близко к вершинам гор. До наступления темноты, по его расчетам, оставалось чуть больше часа. Когда полоса тени от расположенных на юго-западе гор дотянется до этих мест, станет еще холоднее.

Кальдер достал мобильный телефон и нажал кнопку включения, не последовало никакого сигнала. Что ж, удивляться не приходится.

Он должен спуститься вниз самостоятельно. Никто ему в этом не поможет.

Сняв перчатки и ботинки, он двинулся по снегу в одних носках, которые мгновенно промокли. Передвигаться, неся в руках одновременно палки, ботинки и лыжу было невозможно. Он размахнулся и по широкой дуге закинул ботинки на находящийся над его головой скальный выступ. Сделать это было сравнительно легко. Разобраться с единственной лыжей оказалось существенно труднее, поскольку она каждый раз съезжала по склону и Кальдеру лишь с огромным трудом удавалось ее ловить, прежде чем та успевала умчаться вниз на свидание со своей подругой.

В итоге ему все же удалось забросить лыжу наверх. Скорее всего она зацепилась за ботинки.

К этому времени его руки замерзли, а ноги промокли и тоже начали замерзать. Кальдер начал карабкаться по скале. Острые камни впивались в его руки и особенно в ноги. С удивлением обнаружив, что большие пальцы его ног тверже, чем подошвы, он продолжил подъем, если так можно выразиться, на цыпочках. Для того чтобы найти выступы для рук, ему постоянно приходилось прогибать спину, и его позвоночник побаливал. Он довольно быстро добрался до места, от которого до вершины оставалось каких-то полметра, но эти последние шаги казались непреодолимыми. Кальдер попытался выскочить наверх одним резким рывком. Его правая рука дотянулась до ровной поверхности, Но как только он попытался слегка развернуться, рука сорвалась и опорная нога соскользнула. Он упал, ударившись головой о камень.

Момент приземления в его памяти не зафиксировался. Снова открыв глаза, он обнаружил, что лежит на боку, немного зарывшись в снег. Голова ныла, и было страшно холодно. Несмотря на холод, снежный матрас под ним казался очень комфортным. Он снова смежил веки.

В глубине его сознания прозвучал слабый, но настойчивый голос. Вначале это был какой-то бессвязный шепот, однако прошло еще несколько секунд, и голос зазвучал значительно громче: «Вставай, ленивый урод! Вставай немедленно! Если ты этого сейчас не сделаешь, то уже не сделаешь никогда!»

74
{"b":"113148","o":1}