— Да, я детектив Делорм.

— Входите. И давайте я закрою дверь. Не могу больше видеть пациентов. С самого ланча их выпроваживаю.

— Во сколько должна была прийти доктор Кейтс?

— Первого больного она должна была принять в одиннадцать. К половине двенадцатого я начала беспокоиться. Понимаете, она никогда не опаздывает. Я раза два позвонила ей домой. Я даже в больницу к ней позвонила. Но когда мне сказали, что она и там не появлялась, у меня просто началась паника. Тогда-то я к вам и обратилась.

— А вчера вы ее видели?

— Да, она провела тут весь день. Мы закончили прием около семи.

— То есть вчера вы говорили с ней в последний раз?

— Да. Вчера вечером.

— В каком она была состоянии? Ее что-то беспокоило? Может быть, в ней чувствовалась какая-то необычная напряженность?

— Ничего такого не заметила. И потом, Уинтер — очень жизнерадостный человек. Некоторые пациенты так себя ведут, что просто кричать хочется, а она остается невозмутимой. Поэтому сейчас… это на нее так не похоже. Ума не приложу, где она может быть.

— Были какие-нибудь необычные звонки?

Мисс Гейл склонила голову набок и подумала.

— Никаких.

— А сегодня утром, когда вы открыли кабинет? Были какие-нибудь сообщения на автоответчике, которые вам показались странными?

— Было штук пять. Больные записывались на прием, интересовались результатами анализов, все в таком роде.

Делорм огляделась. Приемная была небольшая, просто обставленная, ее слегка оживляли лишь старый кожаный диван да несколько крупных густолиственных растений. Аккуратно расставленные пустые кресла, журналы, ровными стопками лежащие на столиках.

— Когда вы вошли, вы не заметили здесь ничего необычного? Ничего не было сдвинуто с места?

— Нет, все было как обычно. Вчера я закрыла кабинет поздно вечером, а когда пришла утром, все было в точности как я оставила.

Делорм кивнула на компьютер мисс Гейл, где на экране светилась анкета медицинского страхования.

— А на компьютер не приходили какие-нибудь странные письма?

— Никаких. Обычные сообщения на медицинские темы, рекламные послания фармацевтических и страховых компаний. Нам приходят тонны спама.

— Можно мне осмотреть ваши помещения?

— Прошу вас. Вот сюда.

К приемной примыкал кабинет с большим дубовым столом, застекленными книжными полками и восточным ковром. Делорм оглядела стол: телефон, маленький блокнот, большой желтый блокнот, органайзер с ручками и карандашами, телефонная картотека «Ролодекс», никаких фотографий. Эта аккуратность резко отличалась от того хаоса, который Делорм видела в квартире пропавшей.

— У нее всегда такой порядок на столе? — Она указала на блокноты. — Даже никаких записей на отдельных листках? Скажем, списков дел?

— Уинтер — из тех, кто не уходит домой, пока не сделает все, что наметила. Предпочитает ничего не оставлять на утро. Так что, когда мы заканчиваем прием, тут примерно так все и выглядит.

Дверь в смежную комнату была открыта.

— Вспомнила, — сказала мисс Гейл. — Одна вещь мне показалась странной. В смотровой.

— Покажите. Только ничего не трогайте руками.

— Господи. Это же не расследование убийства, правда?

— Просто мера предосторожности.

Мисс Гейл провела ее в смотровую, служившую также и процедурной. Здесь все было как обычно бывает в таких кабинетах: яркие флуоресцентные лампы, банки с ватными тампонами и зажимами для языка; на одной стене — плакат, призывающий правильно питаться, на другой — анатомическая схема. На небольших латунных часах была надпись «Прозак».

Мисс Гейл указала на смотровой стол:

— Видите, он закрыт бумагой? После каждого пациента Уинтер убирает бумажное покрытие, рвет и выбрасывает в корзину, а перед каждым новым пациентом стелет свежее.

— По-моему, сейчас тоже так, — заметила Делорм.

— Сегодня утром, когда я пришла, было не так. Покрытие было смято, в некоторых местах даже разорвано. Так что я его сняла, порвала и отправила в корзину.

— В эту корзину? — Делорм показала на высокий открытый бак в углу.

— Да.

— А все остальное было в порядке? — Делорм указала на банки с тампонами и зажимами.

— Ну, кроме каких-то совсем уж мелочей. Бинты у нас обычно лежат в шкафу, а тут один рулон оказался на рабочем столе. И там же — банка с дезинфицирующим средством.

— А когда вы закрывали кабинет вчера вечером, они были на месте?

Мисс Гейл прищурилась, вспоминая.

— Знаете, я не уверена на сто процентов. Обычно понедельник очень долго тянется, и я иногда стараюсь уйти домой как можно быстрее. Извините.

Делорм подошла к небольшой хромированной корзине для мусора и нажала ногой на педаль.

— Когда из нее выбрасывают мусор?

— Каждый вечер. Иногда и днем.

— И мусор, который накопился, он сейчас там, внутри?

— Там сейчас ничего не должно быть. — Мисс Гейл подошла поближе и заглянула в корзину. В ней лежала обертка от бинта. — Вчера вечером этого тут не было. Я уверена.

— Уверены? Вы помните, что выносили вчера эту корзину?

— Да. Я как раз выходила с ней, когда Уинтер со мной попрощалась.

— Предположим, кому-то из ваших пациентов ночью понадобилась неотложная помощь. Скажем, около двенадцати часов. Что происходит дальше?

— Вы хотите сказать — если пациент позвонит Уинтер? Она посоветует ему вызвать «скорую». Наши кабинеты не предназначены для оказания неотложной помощи.

— А если кто-нибудь позвонил ей и сказал, что у него кончилось лекарство — или что-нибудь в этом роде?

— Домой ей бы не позвонили, ее домашнего телефона нет во врачебных справочниках. А если бы они позвонили сюда, автоответчик посоветовал бы им обратиться в службу «Скорой помощи».

— Хорошо, — сказала Делорм. — Давайте вернемся в приемную. Не надо здесь оставлять слишком много следов.

— Значит, вы все-таки думаете, что с ней что-то случилось.

— Может оказаться, что не случилось ничего особенного. Но я вызову сюда наших экспертов, пусть посмотрят. У вас есть какое-то другое помещение, где вы можете подождать, пока они приедут?

— Конечно. Я могу посидеть у доктора Виссона, это рядом.

Делорм вышла вместе с ней в коридор. Мисс Гейл заперла кабинет.

— Кто-нибудь из пациентов был недоволен доктором Кейтс?

— Пациенты всегда недовольны. Вы и представить не можете, сколько к нам приходит всяких сумасбродов. Уинтер говорит, что они просто одиноки и когда кто-то обращает на них внимание, они на это очень бурно реагируют и иногда ведут себя как настоящие безумцы. Например, принимают вдвое больше лекарства, чем надо, а потом злятся, что доктор не хочет каждые пять дней выписывать им новый рецепт. Или хотят, чтобы доктор выписал им справку, что они не в состоянии работать, то есть они готовы обмануть свое начальство. Один тип у нас из-за этого просто свихнулся. Кричал, колошматил кулаками по столу, своротил цветочный горшок. Я думала даже, что нам придется вызвать полицию.

— Как его звали?

— Гленн Фримонт. — Спохватившись, Мелисса прикрыла рот ладонью. — Как бы у меня не вышло неприятностей из-за того, что я вам это сказала. Мы же должны хранить врачебную тайну.

— Когда это произошло?

— Недели две назад. Если хотите, я посмотрю в журнале.

— А у кого-нибудь еще были с ней натянутые отношения? Друзья? Родственники?

— Да, у нее есть давний поклонник. Крейг Симмонс. Он не особенно буйный, насколько я знаю. Но он ей все время названивает. Обычно мне приходится говорить ему, что у нее прием и что она ему перезвонит. Но у нее не всегда есть время ему перезвонить, и тогда он начинает злиться. Иногда он даже сюда заявляется. Да вот и вчера, например. Уинтер это очень рассердило. Я слышала, как они друг на друга кричат.

Делорм показала ей фотографию, на которой доктор Кейтс и юный сотрудник Конной полиции были сняты вместе.

— Это он?

— Да, он самый. Но я бы никогда не догадалась, что он служит в Конной полиции. Он больше похож на актера или кого-то в этом роде.