— Точно так же Папа Александр провел демаркационную линию между Испанией и Португалией, — заметил я.

Папочке сравнение не понравилось.

— С этого момента Реда Абу Адиль и я не мешаем друг другу, хотя живем в одном городе. Между нами мир.

Да, Бей был прав. Однако по какой-то причине он не желал оказывать мне прямое содействие.

— О шейх, — сказал я, — мне пора идти. Молю Аллаха о твоем здоровье и процветании. — Я подошел к нему и поцеловал в щеку. — Без тебя я чувствую себя покинутым, — ответил он. — Иди с миром.

Я вышел из кабинета Фридлендер Бея. В коридоре Кмузу попытался взять мой чемоданчик-дипломат.

— Вам не пристало носить его самому, когда я вам прислуживаю, — сказал он.

— Ты хочешь порыться в нем в поисках наркотиков, — сказал я раздраженно. — Там ничего нет. Они у меня в кармане, и, чтобы их получить, тебе придется побороться со мной.

— Это глупо, яа Сиди, — сказал он.

— Не думаю. Однако идти на работу я еще не готов.

— Вы уже опоздали.

— Черт побери, сам знаю! Мне надо сказать несколько слов Умм Саад, раз она опять живёт под этой, крышей. Она в той же квартире?

— Да. Сюда, яа Сиди.

Умм Саад, как и моя мать, жила в другом крыле дома. По пути, следуя за Кмузу по устланным коврами коридорам, я открыл дипломат и вынул модди Саида — жесткая, безжалостная личность. Когда я его вставил, эффект был потрясающий. Этот модуль был полной противоположностью дебильного модуля Халф-Хаджа, притуплявшего мое восприятие. Но этот модуль — недаром Саид называл его Королевским — концентрировал мое внимание. Я становился целеустремленным, и даже более того, я был готов идти к своей цели напролом, сметая с пути всякого, кто мне помешает.

Кмузу осторожно постучал в дверь Умм Саад. Я прислушался. Наступила долгая тишина — к двери никто не подходил.

— Отойди-ка, — сказал я Кмузу. Голос мой звучал грубо и хрипло. Я подошел к двери и громко заколотил в нее. — Вы впустите меня? — спросил я. — Или войти без разрешения?

Мои слова не остались без ответа. Мальчик распахнул дверь и растерянно уставился на незваного гостя.

— Моя мама не…

— Посторонись-ка, малыш, — сказал я, оттолкнув его в сторону.

Умм Саад сидела за столом и смотрела новости по небольшому голографическому телевизору. Она взглянула на меня.

— Здравствуйте, о шейх, — сказала она. Ее голос звучал невесело.

— Итак, — сказал я, присаживаясь на стул напротив. Я дотянулся до кнопки и выключил телевизор. — Вы давно знаете мою мать? — Еще один выстрел в темноте.

Умм Саад, казалось, была сбита с толку.

— Вашу мать?

— Иногда ее называют Эйнджел Монро. Она живет в другом конце коридора.

Умм Саад отрицательно покачала головой:

— Я видела ее раз или два и никогда с ней не разговаривала.

— Вы должны были знать ее прежде, еще до прибытия в этот дом. — Я только хотел убедиться в том, что она говорит правду.

— Вы что-то путаете, — сказала Умм Саад, глядя мне в глаза, и простодушно улыбнулась. Эта улыбка шла ей не больше, чем скорпиону.

Что ж, иногда выстрел в темноте не достигает цели.

— А как насчет Абу Адиля?

— А это кто? — Выражение ее лица было ангельски невинным.

Я начинал сердиться.

— Я хочу слышать правду. Или мне приняться за вашего парнишку?

Ее лицо стало серьезным. Сейчас Умм Саад играла в искренность.

— Простите, но я не знаю этих людей. Кто вам сказал, что я должна их знать? Фридлендер Бей?

Насчет Абу Адиля она, вероятно, лгала, но я понятия не имел, знакома ли она в самом деле с моей матерью. Если только можно доверять моей матери — это я выясню позже.

Тяжелая рука опустилась на мое плечо.

— Яа Сиди! — подал голос Кмузу, словно опасаясь, что я откручу Умм Саад голову.

— Хорошо. — Я чувствовал себя не на шутку разъяренным. Встав, я сверкнул на женщину глазами. — Если вы хотите остаться в этом доме, вам придется быть более сговорчивой. Я поговорю с вами позже. Подумайте получше о том, что вы захотите рассказать мне.

— Буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи, — отозвалась Умм Саад, взмахнув своими длинными искусственными ресницами.

Остро захотелось дать ей оплеуху. Но вместо этого я развернулся и вышел в коридор. Кмузу поспешил следом.

— Теперь вы можете отключить модификатор, яа Сиди, — взволнованно сказал он.

— А он мне нравится, черт побери. Я, пожалуй, оставлю его.

Я и вправду наслаждался своими ощущениями. В моей крови постоянно присутствовал адреналин. Теперь я понял, почему Саид не расставался с этим модди. Правда, он не очень подходил для работы в полицейском участке; кроме того, Шакнахай пообещал, что уничтожит любой модди, который обнаружит у меня. Поэтому, чуть поразмыслив, я нехотя отключил модификатор.

И сразу же ощутил разницу. Правда, некоторое время меня била дрожь от остатков адреналина, но скоро и это прошло. Я бросил модди в дипломат и улыбнулся Кмузу.

— Крутым я парнем был? — спросил я. Кмузу ничего не ответил, но по его взгляду я понял, что мое поведение его не устраивало.

Мы вышли во двор, где мне пришлось подождать, пока Кмузу подгонит машину. Он высадил меня у полицейского участка, после чего я велел ему ехать домой и присматривать за Эйнджел Монро.

— Понаблюдай, кстати, и за Умм Саад с мальчиком, присовокупил я. — Фридлендер Бей уверен, что она связана с Реда Абу Адилем, но она — хитрая бестия. Может, тебе удастся что-нибудь разузнать.

— Я буду вашим зрением и слухом, яа Сиди, — пообещал раб.

Перед зданием полицейского участка, как всегда, вертелись голодные мальчишки. Едва завидев подъезжающий к обочине седан, они замахали руками с криками:

— Хозяин! Добрый хозяин!

Я, как обычно, полез за мелочью, но, вспомнив Леди с Ягнёнком, которой помог на прошлой неделе, я достал свой солидный бумажник и вручил каждому мальчишке по купюре в пять киамов.

— Да хранит вас Бог, — сказал я и слегка смутился, увидев, что Кмузу наблюдает за мной.

Мальчишки были поражены. Один из ребят постарше взял меня за руку и потянул в сторону. Ему было лет пятнадцать, и на его узком лице уже пробивалась темная бородка.

— Моя сестра не прочь познакомиться с таким, щедрым господином, — сказал он.

— Но я не хочу знакомиться с твоей сестрой. Он усмехнулся. Среди его желтых зубов отсутствовали три, видимо выбитые в драке.

— Еще у меня есть брат… — продолжил он.

Я увернулся и вошел в здание участка. Позади мальчишки возносили хвалу в мой адрес. Я буду популярен до завтрашнего дня, когда мне снова придется завоевывать их уважение.

Шакнахай ждал меня у лифта.

— Где ты был? — спросил он. Шакнахай всегда приходил на работу раньше меня, независимо от того, как бы рано ни заявлялся туда я.

Меня тошнило от усталости. Я мог включить парочку дэдди, которые помогли бы мне, но опасался враждебных действий Шакнахая. В его присутствии я вынужденно обходился своими природными способностями, надеясь, что таковые еще сохранились.

Еще недавно как я гордился природной чистотой своего мозга, по быстроте мыслительных процессов и изобретательности не уступавшего ни одному модификатору, который можно было отыскать в этом городе. А сейчас я доверял только электронике и без нее трусил в любой трудной ситуации.

— На днях мы должны застать Абу Адиля врасплох — без модификатора, — сказал Шакнахай. — Не следует особенно нажимать, чтобы не вызвать у него подозрений, но на несколько вопросов ему придется ответить.

— Каких вопросов? Шакнахай пожал плечами.

— Узнаешь на месте. — Видимо, как и у Папочки, у него были причины не доверять мне.

В коридоре нам встретился сержант Катавина. Я знал об этом человеке только одно — то, что он был правой рукой Хайяра.

Катавина был коротышкой весом около семидесяти фунтов. Его курчавые черные волосы разделяло гнездо модификатора, из которого всегда торчал по меньшей мере один дэдди: по-арабски он не понимал ни слова. Для меня оставалось неразрешимой загадкой, какими судьбами Катавину занесло в наш город.