Да и сами продавщицы при виде своего хозяина дружно заливались румянцем, как-то подтягивались, застегивали форменные халатики, и на лицах у них появлялись призывные улыбки.

– Персонал его любил, что и говорить, – пробормотала Леся. – Мы видели, какими глазами смотрели на него продавщицы. Съесть его были готовы!

– А он сам ни на кого не смотрел! – решительно произнесла Викуля.

– Ты так уверена? Ты все-таки с ним не под одной крышей работала. Много ли ты через дорогу могла увидеть?

– Так тут же у нас вроде деревни. Ничего от других не скроешь. Если бы Сергей от жены начал налево ходить, наши продавщицы мгновенно бы все про его любовницу выяснили. Уж вы не сомневайтесь, все косточки бы ей перемыли. А раз нет, значит, и не было у Сергея никого!

Верный муж, отличный семьянин, сексуальный красавец, здоровяк и умница. Вот таков портрет Сергея. И как в это описание укладывалось то, что сам он пропал неизвестно куда? А в его магазине произошел пожар. Да еще в подвале обнаружили труп человека, которому весь этот магазин, а стало быть, и сам Сергей принадлежали? Этого подруги понять пока что никак не могли. И они продолжали слушать Викулю.

– И куда потом вдовы пошли?

– В милицию! Куда же еще! Изъявили желание побеседовать с виновником всего произошедшего.

– С кем это?

– Со сторожем.

Вот те на! Они уже и виноватого нашли. И оказался им, конечно же, стрелочник. Вернее, в данном случае – сторож.

– А почему они решили, что в пожаре виноват сторож?

– А кто же еще? Он один в магазине ночью оставался. Значит, с него и спрос.

– Пожар мог и от неисправной проводки вспыхнуть.

– Не было у Сергея ничего неисправного, – рассердилась Викуля. – Он свой магазин в большом порядке содержал! И пожарные говорили, что загорелось сразу с четырех сторон. А разве такое могло произойти, если бы проводка неисправна была?

– Изнутри вспыхнуло?

– Да. Поэтому дамочки на сторожа и подумали. Он один внутри, в магазине, был. Ну, если не считать трупа этого Всеволода.

– А труп они тоже хотят на сторожа повесить?

– Так, кроме него, в магазине ночью никого не было!

– Это он сам сказал?

– Да что там говорить, если ясно, что он там один торчал!

– А мотив?

– Мотив?

– Для того чтобы совершить убийство и поджог, нужно иметь мотив, и очень весомый!

Но, казалось, Викуля так вовсе не считала.

– Мотив найдется, – отмахнулась она. – Главное, чтобы преступник больше никого не убил. Я считаю: правильно, что его задержали. По крайней мере, вреда от него уже не будет.

Конечно, со своей колокольни Викуля рассуждала здраво. Лучше перестраховаться и задержать невиновного, чем потом кусать локти, когда преступник совершит еще одно – или даже не одно – злодеяние. Но подруги думали о том, каково сейчас приходится бедняге сторожу. А вдруг он ни в чем не виноват?

– Не виноват – отпустят! – отмахнулась Викуля.

Она откровенно радовалась, что жребий пал не на нее и не на ее драгоценного Лешку. А сторож… Ну, что же, может быть, он все это сделал, а может быть, и не он. Какая разница, лишь бы ее саму и ее жениха не трогали. И от осознания того, что Викуля думает точно так же, как подумали бы на ее месте девяносто процентов человек, подругам стало очень грустно.

– А я не верю! – вскочила на ноги Леся. – Не верю, что этот человек мог убить!

– Раз его задержали, значит, подозрения есть.

– Да какие там подозрения! Ты же сама была в отделении! Этот участковый – просто болван!

– Но нас с Лешкой он не арестовал. Значит, не такой уж он и болван!

Логика Викули была непробиваема. Раз он хорошо к ним обоим отнесся, значит, и вообще он человек хороший.

– Не мог сторож никого убить. Ты вспомни, в каком он был состоянии, когда мы все ехали в отделение!

– Пьян он был! – брезгливо поморщилась Викуля. – Небось спьяну и убил. Спьяну чего только не сделаешь. Вот у меня папа был – тишайший человек, интеллигент, умница. Но как выпьет – такая дрянь из него лезла! Нас с мамой до слез доводил. Придерется к чему-нибудь и зудит, и зудит. И то мы плохо делаем, и это плохо, и тут мы плохие, и там дурные. Вот что водка с интеллигентным человеком делает! А уж с таким, как этот деревенский сторож…

И Вика презрительно махнула рукой: мол, даже и обсуждать это не стоит.

– Сторож очень хорошо относится к своему хозяину, к этому Сергею.

– И что? К Сергею все хорошо относятся!

– Сторож не мог сделать что-то такое, что принесло бы вред Сергею.

– Ой, я тебя умоляю! – воскликнула Викуля. – Какие высокие материи! Уверяю тебя, этот парень, когда убивал, даже и не думал ни о чем таком. Стукнул по башке не понравившегося ему человека, и все дела. Наверное, владелец приехал не вовремя, стал упрекать сторожа, что тот пьян. Может быть, увольнением ему пригрозил. Или еще чем. Ну, сторож и психанул. Взял да и толкнул противного типа. А тот на ногах не удержался, упал, да и стукнулся головой о прилавок. Вот и все, что было.

– Ты так рассказываешь, как будто сама все это видела!

– Сама не видела, а думать тут особо нечего. Увидев, что натворил, сторож испугался. Наверное, кровищи там было полно! Налил этот умник себе еще стакан, выпил залпом, да и надумал, как ему все улики, а заодно и труп, уничтожить. Поджечь все к ядреной бабушке! И поджег!

– Да? – ехидно переспросила у нее Леся. – Поджег?

– Ага.

– А труп зачем же он тогда в подвал-то перетащил? Ведь знал же, что до подвала огонь не доберется. Подвал – из бетона! Ничего бы ему не сделалось!

– Он мог и не знать насчет бетона, – произнесла Вика, но голос ее на сей раз прозвучал неубедительно.

Она и сама понимала, что не мог человек, который последние два года каждую ночь проводил в магазине, не знать о том, что подвал забетонированный. Да сторож должен был изучить в магазине каждую щелочку, каждую трещинку! И если уж он решил бы уничтожить улики, то сунул бы тело убитого туда, где бы его обязательно завалило рушащимися перекрытиями. И не потащил бы он его в подвал, куда нести труп было далеко, неудобно и совершенно бессмысленно.

Пока подруги разговаривали с Викулей и грелись на вечернем солнышке, к ним подсел странного вида старикашка. Все его лицо закрывала пышная седая борода с застрявшими в ней табачными крошками. В руках у деда была бутылочка портвейна, из которой он то и дело отпивал по глоточку. Дед, похоже, был уже изрядно под газом. Поэтому подруги ничуть не удивились, когда Викуля заторопилась обратно в магазин. Еще бы! Кому охота болтать с пьяным!

– И так уж я засиделась. Меня там покупатели ждут!

И она упорхнула. Подруги хотели пойти с ней, чтобы не оставаться в компании старого пьяницы, от которого к тому же пахло то ли кошками, то ли несвежими носками, то ли рыбой, то ли всем этим вместе. Но он, словно угадав их намерение, вцепился в Лесю, не давая той уйти.

– Посиди рядышком, красавица! Разговор у меня к тебе есть. Вы ведь с подружкой Серегой интересовались? Так? А зачем он вам сдался?

Подруги переглянулись. Старикан был не из их «Чудного уголка». Но они давно заметили, что возле их магазинов трутся самые разнообразные личности. Деревенские приходили предложить свои услуги в качестве садовников, маляров, плотников. Они не гнушались никакой работой. И среди них попадались поистине уникальные кадры, которые могли справиться с любой задачей. И брали они за свое умение совсем небольшие деньги.

Хозяйственный Таракан давно смекнул, что куда выгоднее взять бригаду деревенских жителей, чем платить втридорога какой-нибудь иностранной фирме. Да, может быть, фирма и выполнит свои обязательства, но в эпоху кризиса этого мало. Нужно, чтобы они эти обязательства выполнили еще и дешево!

Видимо, старикашка был из таких наемных работников. Хотя кому и что он мог чинить или ремонтировать?

– Выходит, выкрутилась наша Викочка-выскочка, – недоброжелательно произнес дед. – Вышла сухой из воды? Петруха за нее отдуваться будет, так я понял?