– Помогите! Мистер Маршалл сошел с ума! Он хочет ее обидеть!

– О Боже! – сказал Кристиан, мотая головой и закатывая глаза. – Миссис Брендивайн, вы что, не видите…

Подбежавший Скотт встал как вкопанный в дверях рядом с экономкой, и челюсть его отвисла.

– Что за черт?

– О, ради Бога! – устало сказал Кристиан и посмотрел на Джейн, надеясь, что она поможет прояснить ситуацию. Веки ее были опущены, дыхание стало слабым и прерывистым – она была без сознания. – Вот так здорово! – пробормотал он, отпустив Джейн, и в изнеможении упал на спину. Закинув руки за голову, он уставился на друга и экономку, стоявших в немом молчании. – Чертовски здорово!

Кристиан в мрачной задумчивости смотрел в окно своего кабинета. Он, казалось, не замечал случайные экипажи, изредка проезжавшие по Пятой авеню. Улица опустела – парад элегантных карет и модных вечерних туалетов закончился, и отужинавшая театральная публика разъехалась по домам. Кристиан не видел Лайама О'Шиа, который совершал свой обход, не слышал мерного постукивания его дубинки по остроконечной железной решетке, ограждавшей владения Маршаллов. Лунный свет заливал припорошенную свежим снегом лужайку, и снежинки соперничали блеском со звездами на темном небосклоне. Это был один из тех ясных вечеров, когда уличные фонари становятся ненужными. Где-то неподалеку раздавался печальный вой бродячих собак.

Кристиан крепко сжал в кулаки руки в глубоких карманах стеганой домашней куртки. Во рту пересохло, в горле першило, пальцы так и тянулись к бутылке. Поборов искушение, он взял чашку чая, который почти час назад заварила ему миссис Брендивайн. Холодный напиток, оставлявший во рту привкус горечи, был вполне под стать его настроению. Он быстро допил чашку и отвернулся от окна. Стоявший в дверях Скотт внимательно наблюдал за ним, но опустошенный усталостью Кристиан не выразил никакого удивления.

– И давно ты там стоишь? – спросил он без всякого интереса.

– Довольно давно, – добродушно ответил Скотт, не обращая внимания на мрачное настроение друга. – Тебе положено быть в постели.

– Это чуть позже. – Подойдя к камину, Кристиан взял кочергу и начал бесцельно ворошить головешки. – Как она?

– Сладко спит, укутанная одеялами.

Кристиан кивнул.

– Хорошо. А миссис Брендивайн?

– Она тоже уже оправилась от удара. Знаешь, ей очень неловко за то, что она подумала, увидев тебя в постели с Джейн. Сжалься над ней, Кристиан, скажи ей, что ты не сердишься! Всего несколько слов, и она перестанет чувствовать себя преступницей. Бедная женщина казнит себя за то, что подумала о тебе плохо.

В наступившем молчании был слышен громкий скрежет кочерги о решетку камина.

– Я поговорю с ней утром, – наконец сказал Кристиан, – пусть немножко помучается, ей полезно! Я никогда не давал ей повода считать меня насильником.

– Неужели? – вкрадчиво спросил Скотт.

Кристиан крепче ухватился за кочергу.

– На что, черт возьми, ты намекаешь?

– Посмотри на себя, Кристиан! – Скотт, нахмурившись, медленно окинул взглядом друга. – Посмотри, во что ты превратился! И ты думаешь, миссис Брендивайн знает, на что ты сейчас способен? Со мной дело другое. Мы с тобой знакомы… мы дружим… всего несколько лет, а миссис Брендивайн знает тебя с пеленок. Она в другом свете рассматривает твои поступки, поэтому те перемены, которые в тебе происходят, воспринимаются ею гораздо тяжелее, чем мной.

– Мы все меняемся, – отрезал Кристиан.

Скотт решил, что нет смысла продолжать этот спор. Кристиан держит прочную оборону. Если слишком на него давить, он опять потянется к бутылке. Может быть, это уже случилось или случится, как только Скотт уйдет.

– Ты с ней полегче, – сказал Скотт, – вот все, что я могу тебе посоветовать. Она и так чувствует себя виноватой, не хватало, чтобы и ты начал ее упрекать.

Кристиан положил кочергу и отвернулся от камина.

– Проклятие, я же не людоед! – заявил он.

Скотт усмехнулся.

– Значит, просто чертовски похож. – Улыбка сползла с его лица. – Господи, ты только послушай, как много я ругаюсь! – Он искоса взглянул на Кристиана. – Это твое влияние, дружище! Сьюзен всегда знает, если я провел в твоем обществе больше получаса.

– Ты у нее на коротком поводке.

– Я у нее там, где хочу быть, – поправил Скотт, – а это большая разница.

– Ну что ж, тебе виднее. – Кристиан пожал плечами. – Какие будут указания насчет Джейн?

– Я все сказал миссис Брендивайн. – Увидев, что это не удовлетворило Кристиана, он добавил:

– Мы установили ночные дежурства среди женской части твоей прислуги. Необходимо, чтобы кто-то постоянно был с Джейн, хотя, думаю, по крайней мере эта ночь обойдется без приключений. Я дал ей слабую дозу лауданума, теперь она должна проспать до позднего утра. Я забегу около полудня, посмотрю ее. Если понадоблюсь раньше, ищите меня дома или в клинике. Разумеется, в клинике никто не должен знать о том, что меня вызывают сюда.

– Как ее руки и ноги?

– Пока не могу сказать ничего определенного. Завтра будет видно. Ты все сделал правильно, Кристиан, так что не надо себя корить. Ее нужно было удержать в постели.

– Мне надо было позвонить тебе, как только она проснулась.

– Может быть, – сказал Скотт, – но кто знает, успел бы я прийти вовремя или нет?

Кристиан почти не слушал возражения Скотта.

– Она действительно думала, что покалечила меня, – сказал он слегка озадаченно, как будто обращаясь к себе самому, и машинально положил руку себе на бедро. – Она решила, что это ее рук дело, и чувствовала себя виноватой.

– Это тебя удивляет?

– Что? – Кристиан оторвался от своих мыслей. – Ах, да. Да, удивляет. Я не думал, что она способна на подобные чувства.

– Просто днем ты наслушался ахинеи доктора Гленна. А я-то считал тебя умнее. Как видно, я ошибся. – Оттолкнувшись от двери, Скотт прошел в кабинет и взял с кресла свое пальто и цилиндр. – Она, так же как и все мы, чувствует жару и холод, удовольствие и боль, – раздраженно объяснил он, – так почему она не может испытывать и другие чувства, например, чувство вины?

– Но она же ничего не сделала! – возмутился Кристиан.

– И ты тоже, черт возьми!

Скотт заметил слабый румянец, тронувший щеки Кристиана. Отлично, значит, он понял! Они оба знали, что он говорил не о том, что произошло сегодня в этом доме. Воображаемые грехи Кристиана брали начало несколько лет назад, и с тех пор вина была его постоянным, иссушающим душу спутником.

– Спокойной ночи, Кристиан, – сказал он негромко, – может быть, увидимся завтра, когда я приду навестить Джейн.

– Может быть, – бросил Кристиан, не потрудившись проводить Скотта до дверей.

Не успел еще его друг дойти до ворот, как Кристиан уже наливал себе виски. Он отнес стакан с графином к своему любимому креслу перед камином и уселся, закинув ноги на оттоманку. Ни о чем не думая, Кристиан Маршалл добросовестно накачал себя спиртным и заснул.

.

– И где он сегодня? – спросил Скотт у миссис Брендивайн, скидывая пальто.

Он отдал его экономке вместе с кашне и шляпой, подхватил свой черный кожаный чемоданчик и посмотрел на женщину. На этот раз ее непритворно-страдальческий взгляд имел веские причины. Скотт скосил глаза на двойные дубовые двери кабинета Кристиана.

– Неужели все еще там? Бог мой, уже почти две недели!

Миссис Брендивайн, которая в это время вешала пальто и шляпу доктора на медную вешалку в прихожей, застыла с поднятыми руками.

– Сегодня ровно две, – сказала она, понизив голос, – вспомните, ведь вы не были здесь с понедельника. До Рождества осталось меньше недели, и мне кажется, он нарочно задумал пропустить этот праздник. Понимаете, это его первое Рождество совсем без родных. В прошлом году в это время у него еще был отец.

– У него есть мы, – Скотт тяжело вздохнул, – все это смешно, и у меня уже кончилось терпение!

Он пошел по коридору, легко постукивая каблуками по паркетному полу, но почувствовал, как миссис Брендивайн настойчиво тянет его за рукав, и остановился. Оглянувшись через плечо, Скотт увидел ее испуганный взгляд и повернулся к ней.