— Не нужно оправдываться, — сказал Гарибальди.

— У тебя талант заставлять других чувствовать себя оправдывающимся, Майкл.

— Приятно, что наши ощущения похожи.

— Здесь находятся архивы. Здесь все — эксперименты, которые они ставили над своими же людьми, покушения и убийства, пере… скажем так, перестановки государственных деятелей. В общем, все, что нам необходимо, чтобы склонить общественное мнение в свою сторону.

— Круто, — сказал Гарибальди, заметив, что выражение лица Литы отображало что угодно, только не оптимизм. — Мы сможем покончить с этим.

«Но не раньше, чем я поджарю Бестера».

— Сначала и я так думала, — ответила Лита. — Но потом один из моих людей обнаружил нечто тревожное.

— Что именно?

— Файл, многократно зашифрованный 65 лет тому назад. Но что еще более интересно, на нем стоит блокировка, снять которую может только сильный телепат.

— Никогда о таком не слышал.

— Как и я.

— Но ты вскрыла его.

— Нет. Это сделал кто-то еще, а на дешифровку с помощью мощного суперкомпьютера ушел почти год.

Гарибальди кивнул на трупы.

— Эти ребятки?

Лита наклонила голову.

— Они как раз работали над некоторыми деталями, когда все и произошло, но главная тайна, изложенная в документе, была известна уже в течение нескольких дней.

— Ты продолжишь держать меня в неведении?

— Нет.

Она нажала кнопку на мониторе, и на нем появилось звездное небо. Еще нажатие — и на экране осталась одна желто-оранжевая звезда.

— Насколько мне известно, у этой звезды нет названия. Она находится на расстоянии 58 световых лет от ближайшей зоны перехода, и записей о ее посещениях нет. Кроме вот этой.

— Что ты имеешь в виду?

— Семьдесят лет тому назад Пси-Корпус отправил секретную экспедицию ко второй планете этой системы. Она так и не вернулась, и о ней больше ничего не известно.

— Это невозможно. Семьдесят лет тому назад — это ведь до того, как мы стали строить корабли с гиперприводом.

— Верно. Корабль Пси-Корпуса мог передвигаться со скоростью, очень близкой к скорости света. Из наших данных следует, что центаврианский корабль отбуксировал его до зоны перехода у границ их владений, а дальше наше судно отправилось самостоятельно.

Гарибальди нахмурился.

— Пятьдесят восемь световых лет на скорости ниже световой? Это означает, что они только-только туда добрались.

— Мы полагаем, что они прилетели туда где-то от года до восьми лет тому назад, в зависимости о того, как снижали скорость. Возможно, именно их прибытие привлекло внимание Корпуса к этому файлу — тайные часы, отмерявшие время, наконец-то зазвонили.

— Я пока не въехал. Если им удалось заставить центавриан подбросить их так далеко, то почему не к самой планете?

— Потому что, — ответила Лита, — эта звезда находилась во владениях Ворлона.

— Ого! Брр.

— Именно. Майкл, мне нужна твоя помощь. Мне нужно попасть на эту планету и опередить Бестера.

— Ты полагаешь, он улетел?

— Я знаю, что он послал экспедицию. Может, он полетел с ними, а может, и нет. Майкл, им нельзя позволить слетать туда и вернуться.

— Почему?

— Я… я не могу сказать тебе этого. Не могу, пока ты не согласишься помочь. Достать мне корабль, который способен совершать прыжки.

— Ты представляешь себе, о чем просишь? Подобные корабли не растут на деревьях.

— У тебя есть ресурсы. Ты можешь это сделать.

— Верно. Но убеди, что этим стоит заниматься. Что найдет там Пси-Корпус?

Она заколебалась.

— Если ты полетишь, я удалю блокировку Бестера.

— Мы договорились, что ты и так это сделаешь, но все тянешь и тянешь. И ты не ответила на вопрос.

— Больше никаких задержек, Майкл. Я удалю блок в ту же секунду, как ты дашь мне слово.

Гарибальди почесал подбородок.

— Я хочу знать, что там находится, — настойчиво заявил он.

— Я до конца не уверена, — ответила Лита. — Но я знаю одно — если Бестер попадет туда первым, мы проиграем войну. А когда я говорю «мы», то не имею в виду просто Сопротивление — я имею в виду и тебя. Если то, о чем я подозреваю, правда, то Бестер наконец-то найдет волшебную пулю и, поубивав всех нас, он всадит ее в мозги нормалов. Можешь не сомневаться.

Гарибальди вздохнул.

— Здорово. И это все, что ты собираешься сказать?

— На данный момент все.

Гарибальди провел рукой по затылку.

— Мило. Тогда вот мои условия. Мой корабль, моя экспедиция. Ты можешь лететь, можешь взять с собой кого-то еще, но решаю все я. Ты говоришь: что бы там не находилось, Бестеру это доверить нельзя. Возможно, не смогу доверить это и тебе. Не так ли?

Она не ответила.

— Послушай, я знаю, сколько ты сделала, чтобы разгромить Корпус. Я был с тобой. Но в твоей организации есть люди, которые, как и Бестер, будут рады повернуть это против нас.

— Это не так. Мы хотим лишь того, чтобы нас оставили в покое, чтобы у нас была своя планета.

— Так ты говоришь, и я верю, что ты, по крайней мере, серьезна в этом стремлении. Но я ни разу не встречал ни одного телепата, который бы не проявлял презрения…

— Как ты можешь обвинять нас? После двухсот лет угнетения, убийств, подавления?

— Спасибо, что правильно поняла меня, — ответил Гарибальди. — Либо по-моему, либо никак, Лита. Будет именно так.

Она колебалась не долго. Даже если бы она не сканировала его, она понимала его достаточно хорошо, чтобы знать, что Гарибальди не блефует.

— Хорошо, — сказала Лита. — Когда мы сможем улететь?

PPG весело шумит при зарядке. Так же делал и Гарибальди — напевал «Желтую розу Техаса», слегка фальшивя. Он нажал кнопку и ухмыльнулся, а комнату залило зеленоватое мерцание. По-прежнему напевая, он взял еще одно голографическое изображение Бестера, прикрепил его к щиту рядом с другим, почерневшим, и отошел назад.

— И как долго ты намерен этим заниматься? — спросила Лита, появляясь в дверном проеме.

— Просто получаю удовольствие от жизни, — ответил Гарибальди. — Способностью не только хотеть убить кого-то, но и сделать это.

— Полагаю, я создала монстра.

— Нет. Ты просто сняла поводок. Приз в этой категории или создатели монстров отправляются…, — он прицелился и выстрелил. Злобная усмешка Бестера исчезла во вспышке перегретого гелия. Гарибальди дунул на ствол PPG, сдувая воображаемый дымок, и засунул оружие в кобуру.

— Два дня тому назад я не мог этого сделать. Я не мог выстрелить даже в его фотографию. Спасибо, Лита.

— Не стоит вспоминать. Я просто подумала, что ты захочешь узнать — мы совершим прыжок где-то через час.

— Да? В таком случае, учитывая размеры моей благодарности, не следует ли нам еще раз поговорить? Это Бестер обычно использует принцип «нужно знать или не нужно».

Лита неохотно кивнула.

— Это останется между нами?

— Я всегда был осмотрителен.

— Хорошо.

Она сложила руки на груди и подошла к иллюминатору, чтобы взглянуть на звезды.

— Ты думаешь…, — начала она.

— Что?

— Ты думаешь, я спятила? Все эти звезды, эти миры? Неужели там нет планеты, которую мы могли бы назвать домом?

— Это не так просто.

Она вздохнула.

— Знаю. Понимаешь, я ведь привыкла думать, что надежда существует. Что нормалы и типы смогут жить вместе. А теперь…, — ее голос вновь умолк.

Гарибальди помолчал, придумывая, что ему следует сказать.

— Думаю, Байрон был немного с приветом…, — начал было он, но боль и гнев, отразившиеся в глазах Литы, подсказали ему, что он подумал недостаточно хорошо.

— Нет, послушай, — поспешно добавить он. — Я знаю, он был твоим другом, и гораздо большим. Ты любила его, а любовь вызывала у каждого классическое сужение взгляда. Это говорит тебе тот, кто в этом разбирается. Но я собирался сказать только, что он был прав, по крайней мере, в одном. Чего бы не хотела ты, чего бы не хотел я, мы не сможем жить вместе. Это не слепой фанатизм, основанный на идиотских критериях вроде цвета кожи или религии. Это реальность. Ты можешь читать в моей голове, а я в твоей — нет. Тебе слишком сложно не использовать это преимущество, а мне слишком сложно не завидовать тебе и не бояться тебя. Мы можем отрицать это, подавлять, но оно все равно вернется. Всегда. Поэтому нет, я не думаю, что ты спятила. Я надеюсь, что вы найдете свою планету, что она будет далеко отсюда, и что вы останетесь там до тех пор, пока все мы не станем хоть в чем-то лучше.