– Вы сделаете, как я прошу, Браннарт, – сказал Джерек. – Вы пошлете меня назад, в 1896-й год.

– Ты сможешь пробыть только несколько секунд в прошлом, прежде чем оно выплюнет тебя, – медленно сказал Браннарт Морфейл. – Джерек, послушай добрый совет…

– Вы сделаете, что он просит, Браннарт, – сказала Миледи Шарлотина, отбрасывая в сторону сине-зеленую розу. – Разве вы не можете оценить драму, когда она предстает перед вами? Что еще делать Джереку? Это неизбежно!

Браннарт снова начал возражать, ворча про себя. Но Миледи Шарлотина подплыла к нему и что-то прошептала на ухо. Ворчание прекратилось, и он кивнул.

– Я сделаю, что ты хочешь, Джерек, хотя это, судя по всему, пустая трата времени.

Машина времени представляла собой сферу, заполненную молочного цвета жидкостью, в которой, по замыслу авторов, должен плавать путешественник, защищенный прорезиненным костюмом, и дышать через маску, прикрепленную к шлангу, ведущему внутрь стенки машины.

Джерек Карнелиан смотрел на нее с нескрываемым отвращением. Машина была довольно маленькая и весьма потертая. На металлических боках виднелись пятна, похожие на ожоги.

– Откуда она взялась, Браннарт? – он потянулся в своем резиновом скафандре.

– О, она может быть почти отовсюду. При расшифровке внутренней отсчетной системы я пришел к заключению, что эта машина появилась за два тысячелетия до того периода, который ты хочешь посетить. Вот почему я выбрал ее для тебя. Я полагаю, это может слегка увеличить шансы.

Браннарт Морфейл праздно расхаживал по лаборатории, загроможденной приборами и техникой из различных эпох времени, большая часть приспособлений находилась в различных стадиях обветшалости. Самые немудренные из них были изобретениями самого Браннарта Морфейла.

– Она надежна? – Джерек осторожно дотронулся до шершавого металла сферы. Некоторые трещины казались сваренными заново. – Эта машина отслужила свое.

– Надежна? Какая машина времени надежна? – Браннарт решительно махнул рукой. – Только ты, Джерек, хочешь путешествовать в ней. Я пытался отговорить тебя от этой глупой затеи.

– Браннарт, у вас нет воображения. Нет чувства драмы, – сверкнув глазами, упрекнула его Миледи Шарлотина, сидящая на диване в углу лаборатории.

Глубоко вздохнув, Джерек вскарабкался в машину и проверил дыхательный аппарат, перед погружением в жидкость.

– Ты мученик, Джерек Карнелиан! – вздохнула Миледи Шарлотина. – Ты можешь погибнуть во славу исследований времени. Тебя запомнят как героя, если ты погибнешь – о, потрясающий странник во времени, Казанова хрононавтов, распятый на кресте Времени!

Ее кушетка устремилась вперед, и она, протянув руку, втиснула в его правую ладонь переводильную пилюлю, а в левую – смятую сине-зеленую розу.

– Я намерен спасти ее, Миледи Шарлотина, привезти ее обратно, – его голос немного дрожал.

– Конечно, ты сделаешь это! Ты – великолепный спасатель, Джерек!

– Благодарю, – несмотря на то, что он держался с ней довольно натянуто, она, казалось, забыла, что из-за нее он вынужден отправиться в это опасное путешествие.

Ее кушетка отплыла в сторону. Шарлотина замахала зеленым носовым платочком.

– Вперед, сквозь время, мой герой! Сквозь дни и месяцы, века и тысячелетия. Вы самый преданный из любовников – так Гитлер спешил к Еве, Оскар к Боши! О, о! О, как я тронута. Это так экстазно!

Джерек хмуро посмотрел на нее, но взял ее подарки с собой, втискиваясь глубже в сферу. Люк закрылся над его головой. Он плавал в неуютной невесомости, готовясь к прыжку в поток времени.

Сквозь жидкость он видел приборы загадочных, непривычных очертаний, плавающие, казалось, как и он, в жидкости. Приборы были безмолвны, циферблаты на них – неподвижны.

Вдруг одна из шкал замерцала. Появилось и исчезло несколько зеленых и красных цифр. Внутри Джерека все сжалось.

Он почувствовал, как напряглось его тело. Затем все снова успокоилось. Казалось, машина перевернулась. Джерек слышал свое дыхание, шумящее в трубке. Машина была такой неудобной, резиновый костюм – настолько тесным, что он почти пожалел, что отказался от другой машины.

Затем та же самая шкала замерцала снова. Зеленый и красный. Потом ожили еще две шкалы. Голубой и желтый. Быстро замигал белый свет. Скорость мигания все увеличивалась и увеличивалась.

Он услышал клокочущий звук. Толчок. Жидкость, в которой он плавал, все темнела и темнела.

Джерек почувствовал боль. Раньше он никогда не испытывал физической боли. Он закричал, но голос звучал глухо.

Он был в пути. Джерек потерял сознание. Он очнулся. Его ужасно трясло. Жидкость вытекала из трещины в сфере. Его тело швыряло из стороны в сторону, а сфера в это время катилась по земле, Джерек открыл глаза, потом закрыл и застонал.

Зашипел воздух, когда трубку выдернуло из его рта. Пластиковая обивка машины стала оседать, Джерек лежал на груде металла. Он застонал. Его тело было покрыто ушибами. Итак, он страдал сейчас. В этом не было сомнений. Несмотря ни на что, он обрадовался, что познал «страдание».

Новоиспеченный путешественник во времени посмотрел на зазубренную трещину в сфере и подумал, что придется искать другую машину времени, которая выдержит трудности пути при возвращении обратно. Если он находится в 1896 году и сможет найти миссис Амелию (Джерек полагал, что она сама прибыла благополучно), он пойдет к изобретателю и возьмет машину взаймы. Ему думалось, что это наименьшая из трудностей, с которыми ему придется столкнуться.

Джерек, попытался шевельнуться и вскрикнул, так как то, что было относительно тупой болью, превратилось в пульсирующую агонию. Боль медленно утихала. Он задрожал, почувствовав холодный воздух, ворвавшийся через расколотую стенку машины времени. За трещиной была темнота.

Джерек, поморщившись, встал и стащил костюм. Под костюмом были помятые пиджак и брюки розового цвета. Он убедился, что Кольца Власти по-прежнему находятся на пальцах. Это были кольца с рубином, изумрудом и бриллиантом.

Воздух пах очень странно и был плотным. Джерек закашлялся. Он протиснулся ближе к трещине и шагнул сквозь нее в темноту. Вокруг клубилась белая мгла. Машина, казалось, приземлилась на какую-то сделанную человеком поверхность и находилась на самом краю рядом с водным пространством. Ряд каменных ступенек вел вверх сквозь туман, и, вероятно, машина скатилась вниз по ступенькам, прежде чем расколоться.

Высоко над головой он различил тусклый свет, желтый и мерцающий. Джерек дрожал от холода. Он не ожидал этого. Если он находится в Лондоне эпохи Рассвета, тогда почему весь город покинут? Джерек представлял его набитым людьми – миллионами людей, так как это был период Множественных культур. Он решил пойти на свет и поковылял по ступенькам. Лицо его покрыла влага. Он коснулся лица и понял, что это такое, издав непроизвольный вздох облегчения.

Туман… Это был туман. Ободренный, он стал подниматься по ступенькам, и, в конце концов, ударился плечом о металлическую колонну. На верхушке колонны горела газовая лампа, очень похожая на те, что миссис Амелия Андервуд попросила сделать для нее. По крайней мере, он находился в правильном периоде времени. Браннарт Морфейл был излишне пессимистичен.

Но было ли это правильное место? Был ли это Бромли? Джерек посмотрел назад сквозь туман и широкую гладь темной воды. Миссис Андервуд много рассказывала о Бромли, но она никогда не упоминала большую реку. Все же это мог быть Лондон, находящийся рядом с Бромли, и если так, то река была Темзой. Что-то прогудело из глубины тумана. Он услышал тонкий крик вдалеке. Затем снова наступило молчание.

Затем Джерек вступил в узкий переулок с неровной, покрытой булыжником поверхностью. По обеим стенам переулка виднелись наклеенные на темные кирпичные стены листы бумаги. Джерек заметил, что листы покрывали письмена, но, конечно, он не мог прочитать ничего. Даже переводильные пилюли, действующие хитрым способом на мозговые клетки, не могли научить его понимать написанное.