Вспомнили достойных, слава им![10]В этой общей круговерти главным видится, что благодаря стараниям и трудам людей разного происхождения, многоцветии кожи, строения черепа, данных дактилоскопии, теории о «face» в стиле итальянского ученого доктора Чезаре Ломброзо, иного многого, касающегося его величества Человека, почти уже решенная проблема предстала началом победного шествия великой баховской музыки, в свое время людской нерадивостью превращенной в надежно усыпленную, бессловесную «мумию», которая, велением Бога, стараниями всех отмеченных известных, малоизвестных или вовсе канувших в бездну житейского времени грандов музыкологии, искусства переложений, исполнительства, проснулась, продрала глаза, поднялась на обе ноги, выпрямилась во весь свой рост и смело зашагала по Всевышним указанному вечному пути!
Отяжелевшие от долголетия листы истории повествуют и многое иное, из которых делаются выжимки вроде: «почему вокруг неординарных людей с особой затаенной злобой окучивались негодные?» «почему, треклятые, еще тогда нещадно косившие ряды гениев никак не насытились и сегодня продолжают отстреливать неординаров?» «почему „многознающие вещатели“ постоянно „сыпят соль на раны?“» «почему не угомонятся, все ноют, скулят и подвивают, мол, „вскоре настанет апокалипсис вашему искусству?“» Что же касается истинных служителей Музы, они никак не кровожадны. В самом деле, не начнут же травить их стрихнином?! Лично я предлагаю благородное: подкинем-ка мутантам долгочасовые, головоломные игры вроде «Снукера». Они же своими тупыми мозгами ни в жизнь не разберутся, запутаются, вот и оставят истинных людей искусства в покое! Думаете, — утопия?..
Вразрез этим негативно-подоночным феноменам, великие религиозные постулаты различных вероисповедании различных народов планеты крепко держат в себе бетонно-нерукотворное, нас поддерживающее: …если бы (он) … для Аллаха был равен (по ценности) …хотя бы комариному крылу, он не дал бы неверному выпить и глотка воды (Суна, ат. — Тирмизи); или дует из десяти мудростей Главной книги христиан, именуемой Библией: не убий, …не суди и судим не будешь; или подобие в еврейской хрестоматии «Арух»; или слова из «писания» трибуна глобальной революции (1917) по человеческим меркам очень уж несчастного россиянина Влад. Маяковского: «…в этой буче, боевой кипучей (без них) и того лучше…» Единолично!
Все жизненные мудрености выступают против кучками собирающихся, подчас никчемных, пустозвонных «людишек — ухмыльщиков», всю жизнь просидевших на лавчонках в «забивании „Козла“» в честь дворовых чемпионатов и постоянно занимающихся словоблудием, вроде: «подумаешь, проблема, что писал для нашей гитарушки толстячок!» «говорите, „с гулькин нос“?» «да, черт с ним, и мы — с усами, надо — накалякаем!» «если уж так приспичило, почему ваши „музпророки“, если они — доки, за столько время не могут в развалинах старого замка нашенского „модестика“[11]накопать крупинки истины?» «не можете промолоть через кофемолку как все писалось — игралось для нашей семиструнки?» «Ох вы, мудрецы никчемные!»
Скажу так, господа хорошие, вместо хи-хи — хахания, лучше бросили бы костяшки, встали с лавочек, да вспомнили славное дедовское: «Паря, а помнишь, а помнишь, как все бывало?» да постарались помочь людям раскопать истину, как текли те неблизкие дедовские времена?! Заодно порылись бы на чердачках ваших вековых изб, где в старом хламе, вековых сундучках и сегодня могут валятся разные великие инструменты, чудо — иконы, обветшавшие рукописи… созданные великими мастерами и кто знает как «забравшиеся» туда?! Может что и сыщете? Ведь бывало? Вот тогда и стало бы всем нам «…и того лучше!» Хотя, как вещает классика: «…если бы имели веру с горчичное зерно, не было бы ничего невозможного!») «Jusus and the Early Church», D. C. Cook Publishing).
* * *
Как человек имеющий врожденную интуицию, думаю, что «баховские гитарные листочки» были. Эту гипотезу подтверждают и серьезные первоисточники, с которыми, повторюсь, неплохо знакома. Они сообщают, что кантор, великолепно владея многими инструментами (алфавитно): альтом, виолончелью, лютней, скрипкой (не говоря уже о любимых «коньках» в лице клавесина, особо — органа), не удивляйтесь, «баловался» и гитарой. Историки пишут, например, что «…Все это не мешало ему участвовать въ качестве скрипача въ квартетъ, играть недурно на вiолончели и аккомпанировать себе на гитаре, когда по просьбе друзей онъ пъелъ имъ въ вечернiе часы разныя прiятныя для слуха псънки» собственного сочинения (Ф. Вольфрум. С. 4, А. Швейцер, Ф. Шпитта (сын), С. Морозов, др.).
Видные эксперты, серьезные знатоки биографии кантора школы и церкви св. Фомы сообщают, что считающийся родоначальником огромного баховского семейства булочник Витус Фейт Бах, согласно фамильной хронике, был вынужден долго жить и работать в Венгрии. Вернулся Фейт Бах, когда контрреформация обрушилась в Венгрии на там живущую колонию немцев. Бежав, Фейт вернулся в Германию, прихватив с собой гитару. Далее сообщается, что «Самую большую радость въ жизни Фейту Баху доставляла игра на небольшой гитаре (an einem Cythringen), которую онъ бралъ съ собой на мельницу и игралъ на ней, пока мололась привезенная имъ мука»; «Можно себе представить, какъ красиво звучало сочетанiе шума жернововъ и игры на музыкальномъ инструменте и тамъ на мельнице онъ научился, въроятно, чувствовать ритмическую основу музыки»; «Это было исходной точкой художественнаго творчества его потомковъ» (Ф. Вольфрум, С. 6, А. Швейцер, 71–72, С. Морозов, др.).
Маститый ученый-исследователь проф. Карл Бюхер писал: «…ритмической основой многихъ формъ стиха и мелодiй послужили равномерныя движенiя во время работы. …игра на мельнице, подъ аккомпаниментъ вращающагося жернова, уже не кажется намъ больше профанацiей искусства и на работу этого мельника мы будемъ смотреть какъ на священный источникъ святого искусства» (Ф. Вольфрум). По данному поводу А. Швейцер отмечал: «Видимо, прародитель кантора, играя на гитаре, слушал монотонный перестук жерновов, тогда и выучился строгой ритмике музыки — исходной точки великого художества своего будущего огромного музыкального баховского потомства, где каждый был весьма искусным музыкантом». Может именно от этого, а не от другого, великий ИСБ в своих шедеврах особое внимание уделял ритмической дисциплине.
Давайте доверимся и другому знатоку биографии кантора, который из далеких времен уверяет: …в пору полнокровного юношества, веселого озорства и жизнелюбия, юный Себастьян написал шутливую песенку для мальчишника, эдакий «квардлибет» (нем. «шутка», «все что угодно» — авт.) и мастерски спел — исполнил ее друзьям под гитару. О классической гитаре встречаем и другие указания, сообщения историков относительно игры на ней и творчества ИСБ в данном интересующем нас направлении…
Думаю, надо бы трижды сказать «мерси» вольной Гитаре — неразлучной подруге плаща, шпаги и любви, которая хотя и слегка поздновато, однако в отличие от многих других, полностью не отвернулась от канторовского, всего сложного, непонятного, «трудноогитариваемого», чуть отстоялась, определилась, вмиг всколыхнулась, приоделась, приосанилась, навела марафет, затем, ворвавшись в общий «струнный хоровод бахианы», назло всем нечистым силам, на радость светлым и чистым помыслам, стала круто отплясывать знаменитые баховские «аллеманды», «куранты», «сарабанды», «жиги», «гавоты», «менуэты», «сицилианы», «фуги» и др. Конечно вперемешку с собственноличным, уже себе напридуманным полифоническим, а как без того? Ведь все друг у друга учимся, все друг-другом живем!
Еще раз уверившись в своих безграничных возможностях, уверив и своих многочисленных фанов в огромном темпераменте, большом диапазоне, ином, только Богом преподанном, «Малый оркестр», виртуозно руководимый истинными спецами, стал воочию доказывать всем, что может стать прекрасным всемирным глашатаем великой полифонии несравненного композитора в увязке с уже освоенными гитарными шедеврами, с яркой демонстрационной всемирной мисс-моделью, т. е. символом всегдашней молодости, красоты и неуемного темперамента, примером подражания для безнадежно — отставших или уже отстающих разномастных коллег, рассеянных по миру, с тем, чтобы дать пример, как веселее шагать по сотворенному кантором гениальному пути, нареченному «очень серьезным испытанием очень серьезной музыкой»!
