«Я испробовал на себе все виды голодания. Голодал и по 40, и по 20, и по 14, и по 7 суток. И пришел к выводу: если человек правильно питается, нет никакой необходимости устраивать про­должительные голодания, потому что переносить их все-таки нелегко, да и выход из них требует большой силы воли, чтоб не сорваться и не наброситься на еду.»

Это высказывание наводит на страшную мысль о том, что даже у одного из самых подкованных в науч­ном смысле авторов оздоровительных систем Геннадия Петровича Малахова НЕТ никакой теоретической базы. Потому что толи надо голодать, то ли не надо – настолько все расплывчато. Вчера было надо, а сего­дня он понял, что «нет никакой необходимости...». Все слишком субъективно чтобы быть научным.

Это показывает, что обычно оздоровительная система создается так – автор просто пробует на себе все, что в голову взбредет, всякие непроверенные методики. А потом, если у него получилось, советует их всем, причем (смотри в той же статье), как бы заранее подстраховываясь: «Например, во время очищения чело­век может испытывать сильные приступы недомогания: мигрени, боли в области живота, почек, мочевого пузыря, расстройство функций желудочно-кишечного тракта. Возможны аллергия, кожная сыпь. Иногда да­же фурункулы вскакивают, меняются показатели крови. Если человек строго придерживается тех рекомен­даций, которые даны в моих книгах, то пусть подобные изменения его не тревожат. Надо запастись терпе­нием и продолжать самоисцеление по полной программе. Через какое-то время (для каждого это индиви­дуально) обязательно наступит переломный момент и оздоровительный процесс начнет набирать оборо­ты.»

Выводы вы можете сделать сами.

Когда применимо голодание.

Вопрос: «Дело в том, что при любом заболевании весь животный мир, всегда голодал, что и возвраща­ло ему здоровье.

Отступая от этого закона природы, человек обрекает себя на затягивание заболевания или даже порой рискует превратить его в хроническую форму.

Вывод такой - голодать полезно для здоровья.»

Ответ: Действительно, известно, что и животные, и человек (особенно это заметно на детях) в момент болезни начинают меньше есть, у них пропадает аппетит. Это проявляется настолько явно, что возвращение аппетита считается вернейшим признаком выздоровления.

Но из этого факта голодания в момент болезни делать вывод о том, что «голодать полезно для здоро­вья» - совершенно ошибочно. Чтобы это понять, давайте разберемся, а почему, собственно, человек во время заболевания утрачивает аппетит. Начну с важной для нас цитаты из Популярной медицинской энцик­лопедии:

«Емкость кровеносной системы (артерий, вен, капилляров) значительно больше общего объ­ема крови в организме.»

Возможно, вы будете удивлены, но, вопреки расхожим представлениям, кровь отнюдь не заполняет нашу кровеносную систему до краев, а с большим или меньшим постоянством находится лишь в какой-то части организма, оставляя значительную долю сосудистой системы ПУСТОЙ.

Факт этот замечателен, многозначителен и нов не только для человека далекого от медицины, но, как правило, и для некоторых профессиональных врачей. Которые, конечно, «проходили» его во время учебы, но забыли за ненадобностью.

И, тем не менее, факт этот бесспорен, а наглядной иллюстрацией его может послужить история муми­фикации Мао Цзе Дуна. Когда китайский лидер умер, его соратники приняли решение мумифицировать тело. Такого рода традиция в китайской погребальной культуре отсутствовала, а обращаться за помощью к советским ревизионистам, власти не решились, и медикам был отдан приказ: обойтись собственными си­лами и опытом.

Как рассказывал врач, участвовавший в этой авантюре, китайцы пошли по пути наименьшего сопротив­ления и просто, выкачав из тела кровь, стали закачивать на её место формалин, логично предполагая, что объем кровеносной системы сам собой ограничит количество закачиваемого консерванта.

Каков же был ужас неопытных мумификаторов, когда на их глазах труп Мао начал надуваться, прини­мая форму шара. Оставив все процедуры, они договорились скрыть произошедшее, предоставив времени решение проблемы. Такое заключение оказалось мудрым, две недели труп вождя потел формалином, и, наконец, тело вернулось к первоначальным размеру и виду.

В этой связи следует сказать, что счастье было на стороне китайских медиков в гораздо большей сте­пени, чем они предполагали. Если бы они упорствовали в своем стремлении заполнить кровеносную сис­тему Мао формалином, то за душевное здоровье их трудно было бы ручаться.

Дело в том. что протяженность кровеносной системы человека составляет 100 000 километров (!). И, по подсчетам А.Карреля, для её заполнения требуется 200 000 литров, Т. е. по 2 литра крови на один километр, тогда как наш организм располагает лишь 5-7 литрами.

Таким образом, в случае упорства китайских мумификаторов, они вряд ли бы смогли закончить свой эксперимент, потому что во всем Пекине не нашлось бы 200 000 л. формалина (больше трех железнодо­рожных цистерн), но если бы и набралось, тем хуже для эспериментаторов, - тело любимого китайским народом вождя обрело бы такой вид, что смертная казнь показалась бы медикам не самым большим для них наказанием.

Из этой небанальной истории можно сделать несколько поучительных выводов.

• Первое, если бы наша сосудистая система была заполнена до краев, то мы бы имели вид шаров объемом и весом больше трех цистерн.

• Второе, судя по поту, что исторгался трупом Мао, даже незначительное превышение нормы жидко­сти неприемлемо для физиологии мертвого организма, не говоря об организме живом.

• Третье, в неполноте системы есть свой резон: если, как мы знаем, существуют обстоятельства, тре­бующие особого притока крови к органам, то оттекать ей тоже куда-то надо, нужны пустоты для возможного отступления.

Человеческий организм - это пустыня, но пустыня, не имеющая по обезвоженности земных соответст­вий.

Над километрами человеческой внутренней пустыни витает крошечная капелька крови, носимая из конца в конец с единственной целью – не дать пустыне сделаться окончательно бесплодной. И на протяже­нии нескольких десятилетий это ей удается – вот в чем фокус.

Вместе с тем, в пустыне сосудистой системы ничего особенно хорошего нет. Очевидно, без питания и кислорода, приносимых кровью к органам, они быстро старятся и погибают.

Постоянно кровь курсирует лишь в треугольнике: легкие – сердце – печень. Если же судить по разме­рам сосудов, то можно представить себе географию мест, посещаемых кровью с большим или меньшим постоянством: «Калибр артерий и вен органов находится в прямой зависимости от функционального назна­чения органов. Такие органы, как почка, железы внутренней секреции, несмотря на сравнительно малые размеры, снабжаются крупными артериями, так как отличаются интенсивной функцией. То же относится к некоторым группам мышц.»

Интенсивный приток крови к другим органам можно вызвать искусственно: пообедав, можно пригнать кровь к желудку, охлаждением поверхности тела, или наоборот, нагреванием в бане можно усилить крово­ток в кожных покровах и т. д. Однако не все органы поддаются столь прямой провокации и, судя по разме­рам сосудов, не все они снабжаются кровью постоянно и автоматически.

Рассуждая чисто логически, и зная, что объем крови всегда значительно меньше объема кровеносной системы, естественным было бы предположить, что меньше всего крови поступает в органы и отделы, на­ходящиеся в наибольшем отдалении от сердца, на периферии. Проще говоря, прежде всего страдает от не­достатка крови то, что снабжается капиллярами.

Отдаленность от сердца не единственная проблема капиллярного кровоснабжения. Еще хуже то, что между артериями и капиллярами находятся артериолы, “краны кровеносной системы”, вольные пускать или не пускать в капилляры кровь. То есть, мало того, что крови трудно попасть самотеком в капилляры в силу отдаленности их от насосной станции, но вообще попасть туда без специального разрешения, приказа, отданного организмом.