– Недурная, кстати, идея, дорогая, – неожиданно поддержала ее Магда. – Уверена, в дипломатическом представительстве таких еще не бывало. В вашем возрасте можно и похулиганить.

– Сомневаюсь, что принцу это придется по душе, – осторожно заметила Леола.

– Бросьте, дорогая. Наш Нико тем и отличается от многих мужчин, что ценит в женщинах смелость. Кстати, он рекомендовал вас мне как молодую львицу.

– Это, наверное, из-за оттенка моих волос, – смущенно предположила девушка.

– Я считаю, он руководствовался иными соображениями, – хитро улыбнулась пожилая дама, протягивая Леоле еще одно зачехленное одеяние. – Сейчас, в самом начале отношений, вам может показаться, что Нико с вами играет. Но вы должны понимать, что этого бы не случилось, не имей он серьезных намерений. Если ваши взаимоотношения перейдут в новую фазу, уверяю, вы узнаете Нико как удивительно преданного и заботливого человека.

– Я не думаю, что такое возможно, – пожала плечами новозеландка. – Наши отношения – случайность. Между нами нет ничего общего.

– А вы всерьез полагаете, что в нашей жизни есть что-то случайное? – спросила ее Магда Райт, заставив глубоко задуматься.

– Но я ему не пара, – осторожно проговорила Леола.

– Вы так считаете? Вы молоды, красивы, независимы, талантливы, умны…

– Принц видится мне опасным человеком, – рискнула признаться девушка.

– Он кажется вам таковым, потому что в состоянии разбить ваше неравнодушное к нему сердечко. Но мне почему-то думается, что наш Нико не станет этого делать, – заверила ее пожилая дама.

Леола вздрогнула от такой откровенности.

Магда Райт уютно расположилась в кресле и вкрадчиво заговорила:

– Его мать, Евгения, была концертирующей пианисткой. Одной из лучших. Я в ту пору одевала ее для выступлений. Мы крепко сдружились. Она была настоящей энтузиасткой своей профессии, неутомимым популяризатором музыкальных шедевров среди публики из совершенно разных слоев. В этом она видела свое предназначение. Я представить ее не могла без инструмента, без разговоров о музыке, без очередных планов. Евгения буквально дышала своим искусством. Но потом она встретила своего будущего мужа, и ее словно подменили. Он стал для нее всем, она боготворила его, души в нем не чаяла. А все, о чем мог думать и мечтать ее родовитый супруг, – это вернуться в Иллирию, на родину своих предков. – Магда внезапно замолчала и просидела так некоторое время, недвижно глядя прямо перед собой. – Этому не суждено было случиться, – скорбно проговорила она наконец. – Когда убили отца Нико, Евгения свела счеты с жизнью, – коротко завершила она свой рассказ.

Леола буквально отпрянула от такой неожиданной и чудовищной развязки. Она опустилась на кресло поблизости и прошептала:

– Я и представления не имела.

– Да, – выдохнула Магда. – Политика… Отца Нико подло отравили.

– А в каком возрасте тогда был Нико? – спросила девушка.

– Подростком… Беззаботным мальчишкой лет пятнадцати… Для него это стало жестоким испытанием, настоящим переломным моментом, полностью изменившим его… Кажется, ваш принц вернулся, дорогая, – невзначай заметила Магда.

– Что? – непонимающе переспросила ее Леола.

– Слышите шаги в коридоре? Если я не ошибаюсь, это Нико, – пояснила пожилая дама.

– Ах да… Наверное, вы правы, – отозвалась девушка, когда в дверь ее комнаты отрывисто постучали. – Входите! – громко сказала она, после чего дверь отворилась.

В проеме показалась улыбчивая и весьма довольная физиономия Нико Магнати с вопросительно приподнятыми бровями. Кивнув Леоле и Магде, он вошел и тут же спросил:

– Ну что? Как успехи? К сожалению, должен вас прервать и пригласить перекусить.

– Да, мы уже закончили, – робко проговорила Леола, тревожно глядя на мужчину.

– Что стряслось? Почему ты так на меня смотришь? – насторожился он.

– Ничего… Все в порядке… – поспешно проговорила Леола.

Магда Райт, не пряча насмешливой улыбки, любовалась молодыми людьми.

– Ладно, – тоже смутившись, пробормотал молодой принц. – Не будем тянуть время, у нас сегодня еще масса дел. Пойдемте, дамы, подкрепимся, – настоятельно позвал он обеих женщин.

– Расскажите, дорогая, как вам работалось у Табиты Грэнтхем? – спросила Леолу за столом Магда Райт.

– Тяжело и поучительно, – с улыбкой охарактеризовала свой прошлый опыт начинающая дизайнер. – Этакое нелегкое везение. Но она с самого начала предупредила, что требует от своих подчиненных абсолютной самоотдачи. Я, конечно же, не раздумывая, согласилась войти в ее команду. Потому что для меня этот шаг был настоящим прорывом. Из Окленда в одну из европейских столиц моды.

– Понимаю… Но признайтесь, что она нещадно эксплуатировала вас.

– Я вольна была не соглашаться на ее условия, – объективно заметила Леола. – Но как я могла не согласиться, будучи лишь заурядной выпускницей новозеландского политехнического. Для меня работа с Табитой была продолжением учебы… до определенного момента. И ушла я отнюдь не потому, что научилась у нее всему, чему могла научиться.

– Не сожалейте, Леола. Если вас что-то или кто-то подхлестнул к этому решению, считайте, что так тому и надлежало случиться, – мудро заметила Магда.

– Вам что-то известно об этом? – осторожно спросила ее Леола.

– Нет. Но я знаю порядки, царящие в индустрии моды. Если слишком близко к сердцу принимать любую обиду, однажды можно и не оправиться. Но у каждого человека есть путь, который он обязан пройти, невзирая ни на что, – назидательно произнесла старшая коллега. – Многие творческие люди оказываются не в состоянии пережить тот факт, что появляется кто-то молодой, талантливый, перспективный, который способен пойти дальше своих наставников, перерасти уровень подмастерья, стать мастером. Это не ваша проблема, милая. Просто не оглядывайтесь на прошлое.

– У меня было подозрение, что в определенной степени я сама виновата в том, что повлекло за собой разрыв с домом Табиты Грэнтхем. Дело в том, что я параллельно с работой на нее придумала небольшую коллекцию для очередной новозеландской Недели моды.

– Вы делали это у нее за спиной? – строго спросила Магда Райт.

– Нет. Таков был уговор. Я согласилась работать у нее с правом производить собственные коллекции. Более того, Табита активно интересовалась моими разработками. Многие из них она одобрила. Собственно, мы и познакомились с ней после моего дебюта как дизайнера на оклендском дефиле. Она сама инициировала встречу, в течение которой предложила мне стажироваться у нее.

– А что там у тебя было с ее деловым партнером? – неожиданно вклинился в беседу Нико Магнати, тем самым заработав укоризненный взгляд Магды Райт.

– Да ничего у меня с ним не было! – воскликнула Леола.

– Но слухи… – попробовал вставить он.

– Вот именно что слухи – не более чем попытка опорочить мое имя.

– Тебе незачем оправдываться, даже если у вас и была связь… – вновь вступил Нико.

– Не было никакой связи, – не позволила ему договорить оскорбленная гнусными намеками девушка. – Откуда такая склонность к сбору непроверенной информации?

– Ты амбициозная женщина, Леола.

– И что же из этого следует, Нико? – сухо спросила она, заметно побледнев.

– Если бы ты решила, что это пойдет на пользу твоей карьере, ты бы уступила домогательствам партнера Табиты Грэнтхем?

– Это возмутительное предположение, – холодно ответила она.

– Но, по-моему, весь модный бизнес – это одна сплошная уступка, – настаивал на своем Нико.

– Объяснись, пожалуйста, – строго проговорила Магда Райт, до этого не вмешивавшаяся в перепалку молодых людей.

– Чем занимается модный дизайнер, за редким исключением? Ублажает богатых бездельниц, удовлетворяет все их капризы, стремится создавать коммерчески успешные вещи даже вопреки канонам морали, – высокомерно произнес принц.