И вдруг, в очередной раз поймав на себе настороженный взгляд, он вспомнил, где видел этого человека. Вернее, не его самого, а изображение – у себя на работе, в отделе криминальных дел, на доске с надписью «Разыскиваются». На одном из вывешенных там снимков был изображен этот парень. Имени его Эдриен точно не помнил – Рико такой-то, – зато причина розысков сразу всплыла в его памяти: по подозрению в незаконной перевозке оружия.

Вероятно, во взгляде Эдриена что-то такое отразилось, потому что Рико быстро сказал своим собеседникам несколько слов и двинулся к выходу. В этот миг Джимми, всю последнюю минуту наблюдавший за группой беседующих, отрывисто бросил:

– Это же Рико Рамирес! – Собственно, слова эти он произнес на ходу, потому что сразу метнулся вперед. – Стоять! – крикнул он через мгновение, выхватив из наплечной кобуры пистолет.

Но Рико Рамирес и не подумал подчиниться. Вместо этого он с шага перешел на бег.

Он бы улизнул от них тогда, если бы не вмешался случай: почти перед самым выходом дорогу ему перегородили три неспешно двигавшихся друг за другом электрокара, груженных высокими контейнерами.

Прежде чем пуститься в обход, Рико Рамирес оглянулся, и эта задержка дорого ему обошлась. Впрочем, не только ему – так или иначе пострадали все, кто участвовал в погоне, включая Спайки-Сью, которая, разумеется, тоже не осталась стоять на месте.

– Стой! – снова крикнул Джимми.

И тут в руках Рико Рамиреса блеснул пистолет. Эдриен так и не понял, когда тот успел его выхватить. В ту минуту он, кажется, вообще не думал, только действовал.

Вероятно, сообразив, что упустил драгоценное время, Рико Рамирес выстрелил в Джимми. И попал, потому что тот вдруг споткнулся на бегу, а потом кубарем покатился по бетонному полу. В ту же минуту на Рико Рамиреса прыгнула Спайки-Сью. А затем с разницей в пару секунд прозвучало два выстрела. После первого пространство склада прорезал жалобный собачий визг.

Эдриен нажал на спуск в то же мгновение, когда понял, что Рико Рамирес сейчас выстрелит в Спайки-Сью, но опоздал: тот успел пустить пулю первым.

Это было последнее, что Рико Рамирес сделал в жизни, потому что, насколько Эдриен знал, с момента, о котором идет речь, и по сей день тот лежит в больнице в коматозном состоянии.

Все еще с пистолетом в руке, Эдриен бросился к Джимми, тяжело раненному, но остававшемуся в сознании. Затем, миновав не подававшего признаков жизни Рико Рамиреса, склонился над Спайки-Сью, которую выстрелом отбросило от места схватки ярда на три. Поскуливая, она тщетно пыталась подняться на все четыре лапы, ее левая ключица была в крови.

К счастью, позже выяснилось, что ранение не опасно для жизни. Когда Эдриену сообщили об этом, он едва не пустился в пляс прямо в приемной ветеринарной клиники, куда сам привез Спайки-Сью сразу по прибытии на место происшествия своих коллег и «скорой помощи», забравшей раненого Джимми Бейкера. Спайки-Сью попала к Эдриену еще щенком, и за минувшие три года он так сроднился с ней, что не представлял себе существования без нее.

А потом, пока Спайки-Сью выздоравливала, у Эдриена начались неприятности. Родственники Рико Рамиреса добились расследования по делу о превышении служебных полномочий полицейским инспектором Эдриеном Леттери. Это оказалось несложно, потому что за короткой перестрелкой наблюдали несколько свидетелей – складских работников. Их показания подтверждали факты, говорившие не в пользу Эдриена. Он действительно нарушил правила, так как не предупредил Рико Рамиреса, что собирается стрелять, не произвел предварительного выстрела в воздух, а, напротив, сразу выстрелил на поражение. То есть формальности соблюдены не были. Эту суровую правду не могло смягчить даже то обстоятельство, что Рико Рамирес открыл пальбу первым. В противовес данному факту выставлялось следующее: к тому моменту, когда Рико вынул пистолет, он уже видел оружие в руке другого полицейского, Джимми Бейкера. По мнению нанятого родней Рико адвоката, это только усугубляло вину Эдриена, который тем более должен был предупредить о намерении стрелять.

Разумеется, в этом вопросе коллеги взяли сторону Эдриена, но закон есть закон – даже внутри самой полиции. Следуя его букве, судья вынес решение не в пользу инспектора Эдриена Леттери, правда отправив того не за решетку, а всего лишь в отставку.

Так, подобно многим своим коллегам, в силу сложившихся обстоятельств подвергшимся внутриведомственному судебному разбирательству, Эдриен оказался не у дел.

Месяца три он приходил в себя, пытаясь сообразить, что же ему теперь делать, потом решил подыскать работу, которая, кроме всего прочего, помогла бы ему избавиться от постоянного прокручивания в голове приключившейся с ним истории. Правда, поиски работы продолжались недолго: Эдриен взялся едва ли не за первый попавшийся вариант, устроившись экспедитором на парфюмерную фабрику. Последние три недели он занимался тем, что развозил продукцию по магазинам на принадлежавшем предприятию «форде»-фургоне, в то время как Спайки-Сью ждала его дома. О своей дальнейшей жизни Эдриен старался не думать.

Из «Майпет-шопа» он вышел с упаковкой собачьего корма, который использовал не совсем по назначению – в качестве лакомства, а не еды. Кроме того, в пакете лежали специальные сырные палочки для чистки собачьих зубов, печенье в форме косточек и игрушка в виде тугого веревочного кольца.

– Надеюсь, ваша девочка будет довольна, – сказала продавщица, с которой Эдриен был знаком не первый год.

– О, уверен, – улыбнулся тот, наблюдая, как она складывает покупки в пакет с крупно напечатанным на нем названием магазина.

– Что ж, приятного ей аппетита и веселых игр!

Эдриен покинул магазин с улыбкой, которая, через минуту несколько ослабнув, держалась до самого дома. Огибая его – вход был со двора, – Эдриен скользнул взглядом по окнам своей квартиры и улыбнулся шире. Еще минута – и Спайки-Сью накинется на него с намерением зализать до полусмерти!

Он действительно подвергся атаке, однако Спайки-Сью имела к ней лишь косвенное отношение.

Поднявшись по ступенькам на площадку первого этажа, Эдриен увидел, что дверь квартиры номер четыре приоткрыта, образовывая с дверным косяком щель шириной примерно в полдюйма. Эдриену показалось, что там блеснул чей-то глаз, и не успел он подумать, что, должно быть, это миссис Купер кого-то высматривает, как на пороге возникла она сама – в зеленых домашних брюках и малиновой трикотажной блузе без застежки, с вышивкой на груди и левом рукаве.

– Добрый вечер, миссис Купер! – весело приветствовал ее Эдриен. После посещения зоомагазина и в предвкушении встречи со Спайки-Сью у него было хорошее настроение – в карих, теплого медвяного оттенка глазах поблескивали искорки.

– Для кого как, – хмуро буркнула миссис Купер, не глядя на Эдриена.

Подобный ответ заставил его остановиться и пристальнее взглянуть на нее. Сегодня она была не похожа на себя. Обычно аккуратно причесанные почти белые волосы – с некоторых пор миссис Купер перестала красить их в бронзовый тон, отдав предпочтение естественному цвету, – были несколько взъерошены спереди, в районе челки. Причину этого Эдриен понял, когда миссис Купер нервно потерла пальцами лоб. Складывалось впечатление, что за день она то и дело повторяла этот жест.

– Вижу, настроение у вас сегодня неважное, – с улыбкой заметил Эдриен.

Миссис Купер на миг обиженно поджала губы.

– Не только сегодня. Уже давно.

– Вот как? – удивленно вскинул Эдриен бровь.

С миссис Купер у него наладились неплохие отношения, причем давным-давно. Года два назад он снял с ветки растущего напротив входа в дом вяза кошку миссис Купер, которая – разумеется, кошка, а не хозяйка – забраться-то наверх забралась, а слезать боялась. Она только жалобно мяукала, глядя сверху вниз на беспомощно бродящую вокруг толстого ствола миссис Купер и припадая к ветке. Эдриен вынес из дому металлическую лестницу, поднялся по ней и снял кошку. Вернее, почуяв избавление от нежданных неприятностей, розоватого оттенка персидская красавица сама вскарабкалась к Эдриену на плечо и так была доставлена вниз, в ласковые объятия миссис Купер. На следующий день та постучала к нему и, когда он открыл дверь, вручила собственноручно испеченный пирог со свежими сливами.