– Честно признаться, миссис Хендриксон, мне и самому далеко не все нравится, – сказал Дэвид.
– Я всегда знала, что вы умный человек.
– Не могли бы вы посчитать для меня, как много попыток ЭКО было за предыдущий год?
– Зачем считать? Каждый месяц я составляю отчет. Правда, он сейчас никому не нужен, но я все еще верю, что для клиники настанут лучшие времена. Я найду вам эту информацию.
– Это было бы просто замечательно, миссис Хендриксон!
Дэвид был искренне рад. Он и представить не мог, что все произойдет так быстро и легко. Сейчас он получит в руки информацию, в которой можно быть уверенным на сто процентов. Миссис Хендриксон он доверял как самому себе.
Через три минуты миссис Хендриксон протянула ему распечатку отчетов.
– Там все цифры, и для всех них у меня есть документальные подтверждения.
– Миссис Хендриксон, у меня есть к вам одна просьба. Вы не могли бы постараться уберечь все эти подтверждения от всяких случайностей? Например, от пожара…
– Я понимаю, что вы имеете в виду. – Миссис Хендриксон уверенно кивнула. – Не беспокойтесь, эти сведения никого, кроме вас, до сих пор не интересовали. Будем надеяться, что и не заинтересуют. В конце концов я не обязана их хранить! Все, что должно быть в официальных отчетах, передают врачи.
– Но этим документам можно доверять? – уточнил на всякий случай Дэвид.
– Конечно можно! Их даже в суде можно будет использовать. Это не просто какие-то там бумажки, это карточки наших пациенток. Там стоят подписи врачей, заключения написаны их рукой и четко указано, что, как и когда делалось, так что никто не уйдет от наказания.
– Спасибо, миссис Хендриксон! Вы мой ангел-хранитель! Мне нужно забежать еще кое-куда. Если что, я пытался найти мисс Сотбери.
– А что бы еще вы у нас здесь делали? Уж точно не ЭКО!
Дэвид еще раз улыбнулся медсестре и бросился в бухгалтерию. Там он даже не стал использовать ни личные связи, ни обаяние, а просто от имени Кэролайн попросил дать ему информацию об оплате сеансов экстракорпорального оплодотворения за предыдущий год и шесть месяцев текущего года. Все знали, что Дэвид не просто представляет интересы новой хозяйки, но и вводит ее в курс дела наравне с главным врачом, может быть, только чуть в другой роли… Поэтому через полчаса Дэвид получил копии всех интересующих его документов и поспешил исчезнуть. Ему нужно было поработать над полученным материалом, да еще и столик следовало заказать.
Ровно в семь тридцать Дэвид позвонил в дверь Бекки. Дверь распахнулась сразу же, и Дэвид вошел в небольшую, но чистую и светлую квартиру. Содомом и Гоморрой здесь и не пахло вопреки уверениям сплетников клиники.
Бекки была одета просто и со вкусом и явно волновалась, встречая Дэвида.
– У вас очень мило, – вручив цветы, сделал хозяйке комплимент Дэвид.
– Спасибо, – Бекки немного смутилась. – Вот то, ради чего вы пришли ко мне.
Она протянула Дэвиду небольшой клочок бумаги, на котором странно знакомым почерком были написаны реквизиты банковского счета.
– Эту бумагу доктор Берн отдал женщине, о которой я вам говорила. Ко всему прочему он собственноручно написал ее. Я видела.
Дэвид и сам видел почерк Стенли и с уверенностью мог сказать, что записка написана его рукой. Теперь картинка окончательно выстроилась у него в голове. Версия Дэвида подтвердилась, и оставалось только рассказать обо всем Кэролайн. Только сейчас Дэвид понял, что это-то и будет самым сложным.
– Вы думаете о том, как будете завтра говорить с мисс Сотбери? – вновь прочитала его мысли Бекки.
– Нет, я думаю о том, что сегодня мне предстоит приятный вечер в обществе очаровательной девушки.
Конечно, Бекки понимала, что Дэвид лжет и что это свидание будет первым и последним, но ей очень хотелось хотя бы на несколько часов представить, будто и с ней рядом есть надежный человек, на которого можно опереться.
К некоторому удивлению Дэвида, вечер прошел приятно. Манеры Бекки были безукоризненны, она была весела, мила и в меру говорлива. Они много танцевали и смеялись. Но ни разу за весь вечер Дэвид не почувствовал желания обнять Бекки или поцеловать ее.
Только когда он высадил Бекки у ее дома и пожелал спокойной ночи, Дэвид понял, что Кэролайн прочно заняла его сердце и никто, даже самая очаровательная девушка на свете, не сможет ее оттуда выжить.
То, что не смогла сделать Бекки, сделаю я сам! – с ужасом думал Дэвид, набирая вечером телефон Кэролайн. Если я ей прямо скажу о том, что Стенли мерзавец и вор, она возненавидит меня на всю жизнь. Но и не сказать этого я не могу.
Когда Кэролайн наконец подняла трубку, уверенность Дэвида в собственной правоте почти испарилась.
– Добрый вечер, Кэролайн, – поздоровался он.
– Ой, Дэвид, как хорошо, что вы позвонили! Я звонила вам, но вас не было дома. Я хотела сказать, что завтра не нужно за мной заезжать. Меня заберет Стенли. Он сказал, что хотел бы навестить могилу моего отца.
– Очень мило с его стороны, – холодно заметил Дэвид. – Спасибо, что предупредили. Но я хотел бы встретиться с вами завтра. Это очень важно, Кэролайн.
– Что-то случилось? – с тревогой спросила она.
– Это не телефонный разговор. Дело касается клиники.
– Тогда давайте завтра встретимся в моем кабинете в одиннадцать. Раз дело касается клиники, Стенли должен это услышать. Думаю, он сможет со всем справиться.
– Не сомневаюсь в этом.
Кэролайн не расслышала горькую иронию в голосе Дэвида.
– Тогда до завтра! – попрощалась она.
– До завтра, – еле слышно отозвался Дэвид и положил трубку. У него было ощущение, будто он затягивает веревку на собственной шее.
У меня просто нет другого выхода! – подумал Дэвид и с силой ударил кулаком по стене, но тут же устыдился этого всплеска эмоций. Он должен оставаться завтра беспристрастным и уверенным в себе, если действительно хочет освободить клинику имени доктора Дэйва Сотбери от нечистоплотных сотрудников. И если хочет уберечь Кэролайн от страшного разочарования. Он лишь мог надеяться, что это не настоящая любовь, а обычная влюбленность молодой девушки, впервые встретившейся с настоящим ловеласом.
А ведь на месте Стенли мог бы быть я, понял Дэвид. Что мне стоило хоть раз обнять Кэролайн, когда мы сидели вечерами у нее дома перед камином? Или поцеловать в тот вечер, когда она тянулась хоть к кому-нибудь в поисках тепла. Нет ничего удивительного в том, что она легко поддалась очарованию Стенли, ведь после смерти мистера Сотбери она была ужасающе одинока, а он пообещал наполнить ее жизнь новыми впечатлениями. Он пообещал ей то, что побоялся дать я. Имею ли я право после этого чувствовать себя обиженным или, хуже того, униженным? Я сам упустил свое счастье, а завтра убью последнюю надежду.
Дэвид тяжело опустился на диван и запустил пальцы в густые волосы. Он сидел так почти полчаса, но выхода из лабиринта своих чувств не нашел. Почти в двенадцать вечера Дэвид потянулся за телефоном, чтобы позвонить шефу полиции Арнольду Маккалистеру, своему хорошему приятелю. Он только надеялся, что Эрни, и особенно его жена, простят этот поздний звонок. Но Дэвид должен был довести начатое до конца, иначе зачем вообще было браться за все это?
– Привет, Эрни, – поздоровался он с приятелем, – извини, что я так поздно, тут появились особые обстоятельства. Кажется, тебе завтра придется кое-кого арестовать.
6
Этим утром Кэролайн проспала, наверное, впервые в жизни. Она проснулась от того, что Стенли сигналил под окнами ее дома. Кэролайн сразу же схватила телефон и набрала номер Стенли, поскольку не решилась выйти к нему заспанной, со спутанными волосами.
– Стенли, я проспала! – обреченно ожидая скорой расправы, сообщила Кэролайн.
– Везет тебе! – В голосе Стенли она услышала зависть. – А я всегда просыпался минут за пятнадцать до звонка будильника. Ты сможешь добраться сама до клиники?