Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Вернее, там так озаглавлено: слева колонка - "Погибли в боях за Родину". Справа - "Исполнив свой долг, вернулись с войны".

Поразительная статистика!

В той и другой колонке, независимо от населенного пункта, приблизительно одинаковое число фамилий. Где-то чуть больше вернувшихся. Где-то - погибших. Но общая картина - половина на половину.

Если не по московским архивам считать, а отсюда, снизу, то с абсолютной уверенностью можно сказать, что в пехоте (а деревенские мужики именно в тот род войск попадали) погиб у нас каждый второй.

Сколько же бетонных "голов" потребуется отлить Игорю Мостовому хотя бы для увековечения памяти убитых на войне в одном только Ануфриевском сельсовете Белозерского района Вологодской области!

Каждый второй погиб. А сколько безруких, безногих вернулось. Израненных, больных…

Потому-то вскоре после войны и вынуждены были укрупнять деревни. Сначала из двух, трех делали одну. А потом, валом, одну на весь сельсовет. И оттуда, из такого агрогородка, действительно облагодетельствованного в семидесятые годы, все равно бежали люди в районный центр Белозерск и дальше.

Потому-то мы с Игорем Мостовым и ездим теперь по пустыне.

Убились мы в этой поездке до крайности. Это налегке, на джипе. А как бетон завозить, глыбы эти полуфабрикатные для памятников?

Зимой без проблем, - уверен Игорь. Летом подготавливаем площадку, а скульптуры - по морозцу…

По скорбному замыслу Мостового, город Белозерск может стать городом-мемориалом, и вся местность вокруг него - мемориальной.

При всем моем уважении к художнику, я сопротивляюсь подобному скульптурному осмыслению происходящего с нами.

Признаться, не без облегчения распрощался с Игорем. Не как с человеком (тут мы еще ближе сошлись), а как с ваятелем.

Весь вечер перед отъездом бродил по Белозерску. Было ощущение покоя, но никак не упокоения. На улицах никого, но за заборами слышится жизнь: лает цепная собака (значит, есть что охранять), у Дома культуры тусуются подростки, совсем как столичные - разноплановые. Вот первобытная улочка окраины. Навалы свежих кирпичей, бревен. По доске иду над лужей - в дом, где мне обещали заказать билеты из Череповца до Москвы. Попадаю в печное тепло. В русской печке трещит огонь. А за перегородкой - Интернет мерцает с самыми продвинутыми программами.

Тридцатилетний хозяин этого нового дома, Дмитрий, не поднимаясь с лавки, движением мышки снимает со своего банковского счета виртуальные полторы тысячи, переводит в кассу железной дороги. Я ему вручаю реальные полторы тысячи плюс пятьдесят рублей за услугу и получаю распечатку квитанции, по которой завтра утром без очереди возьму билет в кассе славного города Череповца, с ударением на втором слоге.

Иду в гостиницу и думаю, что ни у одного Димы здесь Интернет, не только у него тут водятся денежки на счете в банке…

Что там кони Апокалипсиса для этого типично русского городка! Проскакали - и нет их.

А вороная кобылка с телегой на железном ходу все бежит и бежит вдалеке.

Геннадий Сазонов ТРАНЗИТНЫЙ ЛЖЕЦ

На днях в прекрасной рукотворной кедровой роще города Грязовца , в построенном здесь чудном деревянном храме в честь Святителя Игнатия Брянчанинова (кстати, храм - первый в России, посвященный выдающемуся православному деятелю) специалисты из Ярославля начали установку главного иконостаса.

- Это будет уникальный иконостас, - показал его фотографию Константин Павлович Симаков, руководитель узловой газокомпрессорной станции КС-17. - Собраны иконы многих вологодских святых, а их более семидесяти, такого нигде больше нет…

Чувства Симакова понятны: по его инициативе и в основном на средства газовиков возведен храм в стиле русского деревянного зодчества, 13 лет заняла стройка. И вот последний штрих - иконостас. Все это, казалось бы, далекое от текущего литературного процесса, на самом деле имеет к нему прямое отношение. Дело в том, что в это же время в одном либеральном журнале (о названии и имени автора пока умолчу, чтобы не создавать рекламы ) были опубликованы заметки "Жизнь под газом. Вид земли с высоты компрессорной станции", где основной "удар" нанесен как раз по коллективу, который Константин Павлович возглавляет двадцать два года. Суть публикации в том, что город и люди, живущие в нём, - некая пакостная мерзость, такая, что дальше некуда. Хоть собирай вещи, коли обитаешь в Грязовце, и беги оттуда…

В недавнем прошлом это был популярный журнал: его любили, читали, там печатали известных писателей, поэтов, публицистов. Но теперь он стал выразителем одной литературно-общественной тенденции. А именно - русофобии, то есть неприязни к русскому и к русским.

В разные времена русофобия принимала разные обличья. Ныне она напоминает "психологическую войну". Об этом публично и уже не раз свидетельствовали писатели, ученые, социологи, исследователи журналистики.

В памяти письмо "К вопросу о разжигании" Президенту РФ Д.А.Медведеву литераторов Валентина Распутина, Савелия Ямщикова, Игоря Золотусского ( "Завтра", 16 апреля 2009 г.). "Не секрет, что многие наши "либерально-демократические" СМИ проводят в жизнь политику разрушения государственных основ, стараясь очернить самых высокопоставленных российских лидеров и извратить суть их внутреннего и внешнего курсов, - отметили писатели. - Некоторые журналисты и не пытаются скрыть, мягко говоря, пренебрежительного отношения к "этой стране", как они обзывают место нынешнего своего пребывания, позволяя себе эскапады, вызывающие гнев у тех, кто их читает и слушает".

О том же засвидетельствовал и доктор исторических наук Александр Грабельников, профессор кафедры массовых коммуникаций Российского университета дружбы народов в монографии "Средства массовой информации постсоветской России: пятнадцать лет спустя". Нормальная журналистика, по мнению профессора, занимает 10% (!) на информационном поле страны, остальное - заказные материалы, реклама, "обливание грязью" регионов и людей, пропаганда насилия, вседозволенности, низменных инстинктов…

За 15 лет потрачены огромные деньги, горы бумаги, тысячи часов теле- и радиоэфира на то, чтобы публично доказать: население России - совки, полудурки, неумехи, алкоголики, лохи, наркоманы, проститутки (список ярлыков можно еще продолжать). Ну, "доказали"! Дальше что? А дальше надо столь же рьяно доказывать, что места проживания "совков" такие же гадкие, как и они сами.

В качестве "мишени" либеральный журнал выбрал город Грязовец Вологодской области.

Каким образом "оператор систем спутниковой связи" из г. Щигры Курской области, выступающий "как журналист в центральных и местных изданиях", оказался в Грязовце, никто не знает, а сам автор не сказал. Чтобы сохранить "инкогнито", он с первых строк своих заметок начал "придуриваться":"Если при въезде в город на дорожном указателя фигурирует слово "грязь", - пишет автор журнала, - то можно не сомневаться в состоянии его улиц. Тем более, что состоит он из одних окраин…"

В дорожном указателе слово "грязь" отсутствует, есть название города Грязовец, а "грязь" - нет. Зачем вводить в заблуждение читателей журнала? Утверждение про "одни окраины", думаю, свидетельствует о том, что автор просто не был в Грязовце.

"Выяснить, каким образом городу так "повезло" с названием, - иронизирует он, - довольно сложно, так как местные краеведы работают строго в те часы, когда все добропорядочные граждане добывают средства к существованию, а по субботам-воскресеньям в городе всеобщий выходной, поэтому по поводу названия есть только версия местного бомжа".

Ничего себе признание! В самом центре города есть музей истории и народной культуры, двери которого открыты, в том числе и в выходные дни. Это один из лучших в России краеведческих музеев районного уровня, если бы автор журнала зашел туда, то узнал бы не только о том, как "городу повезло с названием", но еще многое чего.

20
{"b":"111718","o":1}