— Да когда-нибудь. Это может случиться со дня на день.

— Надеюсь, вы не успели ему ничего рассказать о Фелиции?

— Нет. Хотела поделиться, но поскольку я обещала…

Хотя нет, дело не в этом. Она промолчала только потому, что Бен, как ей казалось, при определенных условиях мог и проговориться.

— Нет, я ничего ему не рассказывала, — еще раз повторила она, все так же не глядя на Дэвида, и вдруг почувствовала его руки на своих плечах.

— Если вы кому-нибудь расскажете обо всем, или вздумаете препятствовать моим планам, или навлечете как-нибудь на Фелицию опасность, тогда, уважаемая, вам нечего будет бояться — Бог тому свидетель — ни призраков, ни таинственных духов, ни несчастных случаев, поскольку в этом случае я собственными руками задушу вас. Понятно?

Испуганная Андреа молча кивнула головой.

— Никто не должен ничего узнать о Фелиции, так как ни один человек тут не в состоянии хранить тайну. Что бы вы там ни говорили о милом и добром парне Бене, он тут же помчится к моим родителям и начнет навязывать им психиатра. И вот тогда маленькая бедняжка Фелиция из ночи в ночь будет вынуждена оставаться в комнате наедине со своими страхами, которые будут выматывать ей душу.

— Бен — благородный человек, — сердито заступилась за доктора Андреа. — Более благородный, чем вы. А вас я… я просто ненавижу.

— Неужели? — спросил он. — Правда ненавидите?

Он склонился к ней и яростно поцеловал, погасив всякое сопротивление, которое она начала поначалу пытаться ему оказать. Андреа растерялась и затихла. Прикосновения его горячих губ заставляли бешено колотиться ее сердце. Ее бросало то в жар, то в холод, и, не отдавая себе отчета в своих действиях, она ответила ему долгим и страстным поцелуем.

Но он внезапно отпустил ее:

— Все ясно, — с издевкой констатировал он, — вы действительно ненавидите меня.

Андреа страшно обозлилась. Обозлилась на себя, обозлилась на него.

— Да, ненавижу, — всхлипнула она и провела по губам рукой, как будто стирая с них следы его поцелуя.

— Это не поможет, — задумчиво произнес он, пожимая плечами, — вам его более не стереть. В следующее мгновение он исчез. Еще долго после того, как «бентли» с ревом проехал мимо дома, она стояла все в той же позе и тупо смотрела на дверь.

В мае природа на ферме пробудилась к новой жизни. Тополя, клены и дубы зазеленели. На лугах проросла новая трава. На полях потянулись вверх посевы. В сараях появились телята и поросята.

Дэвид оказался прав. С его отъездом прекратились все несчастья.

Теперь, как никогда прежде, Андреа уделяла особенно много времени занятиям с Фелицией. Она старательно отыскивала уединенные места, где ребенок мог без боязни побегать. Фелиция прямо-таки расцвела. Но стоило Андреа заикнуться, что тайнам скоро конец, как девочка замыкалась, становилась упрямой и молчаливой. Это укрепляло Андреа в мысли, что Фелицию следует на некоторое время увезти с фермы.

Когда однажды Андреа предложила ей это, Фелиция с жаром принялась обсуждать план.

— Наверное, мы могли бы поехать в дом у озера, — предложила она, один раз я была там с мисс Клосон, и это было просто замечательно. Я смогла бы там плавать и не было бы никакой нужды целыми днями сидеть в этом противном старом кресле на колесах.

— Оно тебе изрядно надоело, не правда ли? — спросила Андреа.

— Ну, конечно же, — вздохнула Фелиция, — раньше это было для меня игрой, а потому было не так неприятно. Когда дядя Дэвид разоблачил меня и потом брал меня с собою на прогулки, я еще могла выносить его. Но теперь! Как же оно мне надоело!

«Ага, мы, кажется, постепенно продвигаемся в нужном направлении», подумала Андреа.

Видимо, Фелиция разгадала ход ее мыслей.

— Но все-таки никому не говорите об этом. Вы же обещали, — жалобным тоном напомнила она.

У Андреа появилась надежда, что Фелиция и сама долго не выдержит молчания и расскажет все бабушке.

Поскольку теперь на ферме царило спокойствие, у Андреа более не появлялись мысли о скорейшем отъезде.

Джордж постепенно шел на поправку. Бен трогательно заботился о нем. Андреа за последнее время провела несколько вечеров у Альваресов и пару раз встречалась с Джастином. Теперь он перестал бояться Андреа, да и она также не испытывала перед ним страха.

«А ведь жизнь не так уж и плоха», — думала она в ожидании Бена, который должен был заехать за нею. Недавно он между прочим завел разговор о браке, и Андреа была убеждена, что в один прекрасный день он попросит ее стать его женой. Что ж, у нее нет никаких оснований отказывать ему.

Подумав о Бене, Андреа тут же вспомнила о Дэвиде. Некоторое время назад она снова побывала в гостиной Альваресов. В тот вечер никаких сквозняков и голосов не было.

— Ну, вот видите, говорил я вам или нет? — прошептал ей Хосе, прикрывая рот рукой. — Всегда только в первый раз. А потом лишь в том случае, когда впереди опасность.

— Вы хотите сказать, что все опасности остались позади?

— Да, именно это я и имею в виду. Если только они вообще были, спокойно ответил он.

«Он также связывает Дэвида со всеми неприятными событиями, — мелькнула у нее мысль, — только он едва ли признается в этом. Да, жизнь, похоже, и впрямь стала легче после того, как Дэвид уехал с фермы».

И тогда, и теперь она поймала себя на мысли, что ее чувства к Дэвиду потеряли свою остроту. Дэвид был далеко, может быть, — в Европе.

Время от времени Фелиции приходила от него открытка. А однажды она получила даже письмо. Девочка заперла его в ящике стола и носила ключ на цепочке у себя на шее.

— Если дядя Дэвид не сможет вернуться домой в июне, то я должна буду передать письмо вам, — заявила она Андреа. — В нем написано, что вам нужно делать.

Андреа не удалось вытянуть из Фелиции больше ничего.

Зазвонил телефон. Это был Вен.

— Мне страшно жаль, дорогая. Но я только что получил срочный вызов. Острый аппендицит. Мне нужно быстрее ехать в больницу Клинтон-Сити.

— Ах, Бен! — разочарованно воскликнула она, хотя уже и успела за последнее время привыкнуть к подобным изменениям планов.

— И так будет всегда, — пошутил он. — Я имею в виду, если ты выйдешь замуж за врача.

— Хорошо, — протянула она. — Конечно, с аппендиксом мне трудно тягаться, хотя такой соперник не особенно льстит моему самолюбию.

— Ну-ну! Ты много прекраснее аппендикса, радость моя. Но время не терпит. Я позвоню тебе завтра, хорошо?

— Все в порядке, — ответила она, но Бен уже успел положить трубку.

Она почему-то испытывала беспокойство и не могла оставаться в комнате. Ведьма находилась уже в комнате Фелиции. Гордоны сидели за чтением в гостиной. Поэтому она собралась немного прогуляться. Выскользнув из своего элегантного платья, она натянула джинсы и блузку. Переодеваясь, она решила поговорить с Гордонами о том, чтобы после экзаменов им позволили с Фелицией ненадолго куда-нибудь уехать.

— Фелиция была очень усердной ученицей, — обосновала она несколько позже свое предложение. — Поездка пошла бы ей на пользу. К тому же ее можно будет рассматривать как награду.

— И куда вы хотели бы направиться с нею? — спросила миссис Гордон.

— Фелиция предложила домик на озере, — пояснила Андреа. — Она бывала там уже с мисс Клосон. Это всего сорок миль отсюда.

— И как долго вы хотели бы там оставаться?

— Неделю. Или, лучше, пару недель, если возможно.

— Но там вам некому будет помогать. Управляющий со своей женой живет в собственном доме. Их фамилия Дюмон. Хотя, миссис Дюмон могла бы готовить и прибирать…

— Все это я смогу делать и сама, — заметила Андреа. — Достаточно будет знать, что поблизости есть соседи, а также магазин, где можно делать покупки. Прошу вас, миссис Гордон, Фелиция уже заранее так радуется этой поездке!

Миссис Гордон пообещала распорядиться, чтобы дом привели в порядок и подключили телефон, Андреа чувствовала себя счастливой, получив согласие хозяев.