С этой минуты желание Лолонуа отомстить испанцам не знало более границ; но он обеднел и только с величайшим трудом мог вооружить две лодки, на которых находилось 26 человек. С ними поехал он к Кубе, чтобы разграбить город де-Лос-Кайос, производивший значительную торговлю. Но несколько рыбаков вовремя заметили пиратов и подняли тревогу, что заставило гаванского губернатора поспешно отправить на помощь городу фрегат, вооруженный 10 пушками и 90 солдатами. Кроме того, приказано соединиться с флотом еще четырем хорошо вооруженным судам из Порт-о-Пренса, чтобы непременно погубить пиратов. Губернатор предписал командирам судов «не возвращаться, не истребив всех морских разбойников до последнего». Начальник фрегата должен был присягнуть, что не пощадит никого, и взял с собою негра для исправления должности палача. Лолонуа узнал обо всех этих распоряжениях и, не дожидаясь соединения неприятельских сил, пошел навстречу фрегату и сошелся с ним ночью. Лишь только начало светать, флибустьеры напали на фрегат с обеих сторон и взошли на него. Испанцы защищались храбро, но наконец 90 человек должны были покориться двадцати одному флибустьеру, и весь экипаж принужден сойти под палубу. Овладев кораблем, Лолонуа приказал выводить испанцев поодиночке на палубу и всем собственноручно отрубил головы, причем не был забыт и негр, которому назначили должность палача. Ярость Лолонуа доходила до то, что он после каждого удара лизал кровь, стекавшую с его сабли. Он оставил в живых только одного испанца, чтобы отправить к губернатору со следующим извещением: «что в возмездие за назначенный ему род смерти он не оставит в живых ни одного испанца и имеет большую надежду наказать таким образом и самого губернатора, который, с своей стороны, однако, ни в коем случае не должен надеяться поймать его живого».

Лолонуа не хотел упустить и других четырех судов, назначенных против него: отправился немедля в Порт-о-Пренс и взял их без сопротивления. Тут нечего было ждать добычи — да и не ее искал жестокий пират: он дышал только местью. Поэтому весь экипаж был брошен в море, а суда потоплены.

Таким образом, Лолонуа приобрел хороший корабль; но для управления им недоставало у него моряков и провианта; поэтому он решился вернуться, но прежде зашел еще в гавань. Маракайбо и близ нее взял богато нагруженный корабль, с которым отправился на остров Тортугу.

После описанного нами в конце прошедшей главы успеха, Лолонуа начал замышлять обширнейшие предприятия и вступил в союз с другим начальником флибустьеров. Баскою. Баско был старый офицер, родом француз, но испанского происхождения; он долго служил в Европе, впоследствии обогатился морскими разбоями и наконец жил в спокойствии, наслаждаясь награбленною добычею. Лолонуа, которому, для удачного исполнения своих планов, необходим был человек с известным именем, знающий притом хорошо войну на сухом пути, отвлек его от спокойной жизни. Оба начальника разделили между собой морские и сухопутные силы, которые состояли из 660 человек, и посадили их на восемь кораблей, вооруженных пушками. Корабль, на котором находился Лолонуа, имел шестнадцать пушек, прочие — менее. Легкое оружие каждого флибустьера состояло из мушкета, двух пистолетов и сабли.

В 1666 году совершилось предприятие, за которым последовало множество других в том же роде. Лолонуа и Баско сперва отправились к мысу Энгано, на восточном берегу Испаньолы; и здесь счастье снова обернулось на сторону пиратов: едва только прибыли они, как вдали завидели огромный испанский корабль. Лолонуа велел остаться всему флоту у мыса и с одним

своим кораблем выступил против испанцев. Испанцы, хорошо вооруженные, имели 16 пушек и 50 солдат, не считая матросов, не уклонились от битвы; она продолжалась три часа и кончилась сдачею испанского корабля, на котором находилось 120 000 фунтов какао, 40 000 пиастров серебром и на 10 000 пиастров драгоценных камней. В продолжение этого времени остальная эскадра завладела другим восьмипушечным кораблем, нагруженным порохом, мушкетами и сундуками с деньгами, назначенными для гарнизона Испаньолы. Отсюда поехали в Маракайбо, город, принадлежащий к провинции Венесуэла, находившийся на берегу большого озера, он имел от 5 до 6 тыс. жителей, производивших значительную торговлю, вход в него защищался двумя островами и крепостцой ла-Барра, расположенной за речною отмелью. У этой отмели изливалось в море озеро, которое простиралось на 60 французских миль, и на этом протяжении принимало 70 больших и малых рек.

Флибустьеры вышли на берег недалеко от крепости, которой комендант был настороже и выслал для наблюдения неприятеля значительный отряд, который расположился в засаде, но был открыт, частью изрублен, частью рассеян, так что ни один из них не добрался обратно в крепость, чтобы принести туда известие о появлении флибустьеров. Лолонуа, пользуясь этим обстоятельством, немедленно пошел вперед, чтобы штурмовать крепость. Она находилась на возвышении, имела гарнизон в 250 человек, большие бастионы и 16 больших пушек, из которых производили сильный, беспрерывный огонь. Осаждающие, оставившие свои мушкеты на кораблях, не имели другого оружия, кроме пистолетов и сабель; несмотря, однако ж, на эту невыгоду, они после четырехчасовой битвы взяли крепость и изрубили весь гарнизон. Флот, извещенный сигналами об этой сдаче, немедленно пошел к городу Маракайбо, находившемуся в шести милях от крепости.

В городе царствовало величайшее смятение. Весть о прибытии флибустьеров предупредила беглецов и тем более встревожила жителей, потому что они раз уже подвергались подобному посещению, оставившему воспоминание ужасное, которое становилось еще страшнее при воспоминании о новейших жестокостях флибустьеров.

Поэтому всякий старался спастись как можно скорее; многие сотни жителей с женами, детьми и лучшим имуществом бросались в лодки и другие суда, чтобы уехать в город Гибралтар, находившийся в 40 милях выше на том же озере; прочие укрылись в лесах, не исключая стариков и больных. Город опустел как бы волшебством, но от этой поспешности жители оставили в нем большую часть своего имущества, состоявшего в товарах и огромном запасе хлеба, муки, свинины, домашних птиц, водки и вина.

Флибустьеры не подозревали этого бегства и продолжали действовать по принятому ими плану. Они срыли крепость ла-Барра и разрушили ее до основания, сожгли, чего не могли унести с собою, похоронили убитых, раненых посадили на корабли, потом соединились в один большой отряд и пошли на Маракайбо. Каково же было их удивление, когда они не застали ни одного жителя! Но нечего было делать. Они заняли лучшие дома, расставили часовых, самую большую церковь превратили в гауптвахту и начали наслаждаться богатыми припасами, оставленными жителями. На другой день 160 флибустьеров отправились в леса для отыскивания беглецов; они возвратились в тот же вечер со значительным числом нагруженных мулов; кроме того, привезли они 20 000 испанских пиастров и двадцать пленных, мужчин, женщин и детей. Некоторых из них пытали, чтобы выведать, где скрыты сокровища прочих беглецов, но не могли узнать ничего. Лолонуа собственноручно изрубил одного испанца в куски, чтобы более напугать других, но несчастные пленники, не зная ничего, страдали и умирали молча.

В самом деле, беглецы, зная алчность пиратов к благородным металлам, унесли с собою все золото и серебро; они почитали себя совершенно безопасными во внутренности страны, где, кроме того, надеялись на защиту войск и крепостей. Но флибустьеры не были расположены уступить добычу, на которую рассчитывали наверное. Прожив две недели в Маракайбо, они решились идти в Гибралтар, где узнали в одно время и об этом намерении, и о выступлении флибустьеров и приготовлялись дать им сильный отпор.

Гибралтар производил значительный торг табаком, в окрестностях его разводили лучшее какао в Америке. Он находился в плодоносной, перерезываемой реками равнине, покрытой акажу (красным деревом), на берегу прекрасного озера; с одной стороны город упирался в большую горную цепь, называемую Гибралтарскими горами. За этими высокими, покрытыми снегом горами находилось много городов, между прочим, большой соседний Гибралтару город Мерида. Сюда отправлялись обыкновенно все богатые жители Гибралтара во время дождей, потому что город их, несмотря на выгодное местоположение, имел в это время года нездоровый климат; в нем оставались только ремесленники и беднейший класс народа. Поэтому жители Гибралтара полагали, что имеют полное право ожидать защиты от своих хозяев, и немедленно отправили к меридскому губернатору просьбу о помощи. Губернатор Мериды, старый, опытный воин, явился сам с 400 хорошо вооруженных воинов и соединил их с таким же числом гибралтарских жителей, так что отряд, назначенный защищать город, простирался до 800 человек. С величайшею поспешностью начали возводить по направлению к озеру батареи, заперли дефилей, ведущий к городу со стороны равнины, и открыли вместо него другой, проходивший через лес по чрезвычайно топкому болоту. На главной батарее подняли королевский флаг. Приготовившись таким образом, испанцы стали поджидать флибустьеров, которые, нисколько не подозревая подобных приготовлений, взяли с собою пленных и всю награбленную добычу и спокойно плыли к Гибралтару.