Когда все это Дарт установил, он, естественно, стал считать свое открытие очень важным. Поэтому уже в феврале 1925 г. он напечатал предварительное сообщение, в котором человекообразную обезьяну, которой принадлежал череп, назвал австралопитеком африканским (Australopithecus africanus)[1]
Дарт уже тогда провозгласил, что эта новая ископаемая человекообразная обезьяна гораздо ближе к человеку, чем какая бы то ни было другая, и что это новая ступень развития между человекообразными обезьянами и человеком.
Специалисты не проявили интереса к открытию Дарта. Они скептически отнеслись к его точке зрения, что австралопитек — это переходное звено между человекообразной обезьяной и человеком, прославленное недостающее звено („Missing link“) — термин, столь популярный еще со времен Геккеля. Очень многие склонялись к мнению, что череп из Таунгса не что иное, как остаток какой-то разновидности шимпанзе или гориллы.
Все же нашлось двое ученых, которые уже с самого начала уделяли открытию Дарта большое внимание. Это были английский врач и выдающийся палеонтолог Роберт Брум, прославившийся решением вопроса о возникновении млекопитающих из пресмыкающихся (позднее он был сотрудником Трансваальского музея в Претории), а также антрополог Алеш Грдличка, чех по происхождению, директор антропологического отделения Национального музея в Вашингтоне.
Уже после первого осмотра черепа австралопитека Брум сразу понял большое его значение для понимания древней фазы истории человека. Поэтому он стал усиленно искать новые костные остатки. В августе 1936 г. ему действительно удалось в каменоломнях у с. Штеркфонтейна (Sterkfontein) в Трансваале найти почти целый череп, который, как он сначала предполагал, принадлежал взрослому экземпляру и поэтому тогда был назван австралопитеком трансваальским (Australopithecus transvaalensis). Но позже Брум убедился в том, что череп принадлежит другому роду обезьян, который он и назвал плезиантропом (Plesianthropus), оставив ему то же видовое обозначение (Transvaalensis).
Через два года (в июне 1938 г.) Бруму удалось обнаружить недалеко оттуда, близ с. Кромдраай (Kromdraai) другой остаток черепа, который он описал как принадлежащий новому роду австралопитеков, и дал ему название парантропа массивного (Paranthropus robustus). В 1947 г. Брум вновь стал работать в Штеркфонтейне. Находка лицевого отдела черепа молодой особи плезиантропа, шесть прекрасно сохранившихся зубов, детский череп с несколькими молочными зубами, — все это были только предвестники замечательного открытия, сделанного им 18 апреля того же года. В этот день Брум (вместе со своим помощником Джоном Тальботом Робинсоном) нашел прекрасно сохранившийся женский череп взрослого плезиантропа, которому не хватало только нижней челюсти и зубов в верхней челюсти.
Найденный череп, который специалисты Трансваальского музея называли между собой в шутку „Госпожа Плес“ (название очень быстро распространилось во всем ученом мире), произвел переворот во взглядах ученых на южноафриканские находки. Хотя „Госпожа Плес“ со своими массивными, мощными, немного вытянутыми челюстями и со своим плоским носом не была, конечно, красавицей, все-таки она привлекла внимание бесчисленных специалистов, которые начинали убеждаться в том, что Южная Африка с ее начальными формами развития человека начинает занимать передовое место во всем мире.
Между тем Брум настойчиво продолжал свои поиски, которые опять увенчались выдающимися открытиями. Так, например, он обнаружил почти целую мужскую челюсть плезиантропа. Клык этой челюсти был гораздо крупнее человеческого, но при этом так же стерт, как и остальные зубы; такое стирание клыков не было обнаружено прежде ни у одного самца человекообразной обезьяны. Достойное внимания открытие Брум сделал 1 августа 1948 г., когда нашел несколько позвонков и почти целый таз. Это еще больше подтвердило прежнюю точку зрения, что южноафриканские австралопитеки ходили в выпрямленном положении, на двух ногах. По форме таз представляет смесь человеческого и обезьяньего типов строения.
В Сворткрансе, находящемся, примерно, в двух километрах от Штеркфонтейна, Брум нашел зубы и нижнюю челюсть нового парантропа, которого он назвал парантропом крупнозубым (Paranthropus crassidens) потому, что его зубы были несколько крупнее, чем у парантропа массивного (Paranthropus robustus). Раскопки в этих местах с успехом продолжал его ассистент Робинсон. Кроме всего прочего, он обнаружил здесь два черепа парантропа, отличающиеся продольными костными гребнями высотой около двух сантиметров, даже более мощными, чем например, гребни на черепах самцов горилл. Нашел он и челюсть, которая так похожа на человеческую, что Робинзон назвал существо, которому она принадлежала, телантропом капским (Telanthropus capensis), что в переводе означает, что это существо уже достигло цели превращения в человека, так как греческое слово „телос“ означает цель, а „антропос“, как известно, обозначает человека.
К тому же времени относится еще одно интересное открытие. Сотрудник Дарта И. Китчинг нашел в сентябре 1947 г. около Макапансгата (центральная часть Трансвааля) задний отдел черепа, имеющего большое количество человеческих признаков. Так как поблизости были найдены угольки, то профессор Дарт назвал существо, которому принадлежит обломок черепа, австралопитеком прометеевским (Australopithecus Prometheus).[2] Тем самым он хотел сказать, что это существо уже пользовалось огнем. Но с такой точкой зрения другие ученые не были согласны.
Костные остатки южноафриканских австралопитеков относятся к самым выдающимся палеонтологическим находкам последнего времени и принадлежат более чем 30 особям самого возраста — детенышам, молодым и взрослым. Подробные исследования остатков, проводившиеся Дартом, Брумом, Робинсоном и Ле Грос Кларком, показали, что австралопитеков нужно отнести к самой высокоразвитой группе млекопитающих, то есть к семейству гоминид (Hominidae), к которому относимся и мы, современные люди. В этом семействе они образуют особое подсемейство австралопитековых антропоидов (Australopithecinai).
Как выглядели южноафриканские австралопитеки и какое они имеют значение в свете учения о развитии? Это очень интересный вопрос, и мы на него постараемся хотя бы коротко ответить.
Череп австралопитека по своим размерам соответствует обезьяньему и очень напоминает череп шимпанзе: челюсти немного мордообразно вытянуты, лицо сильно укорочено. Положение большого затылочного отверстия на основании черепа почти такое же, как у человека. Это одно из доказательств того, что австралопитеки ходили достаточно прямо и что их руки уже имели человеческую форму. Выпрямленность фигуры подтверждается формой найденных тазовых костей, так же как и суставной чашечки, куда входит головка бедренной и которая по своей форме и расположению напоминает человеческую, объем черепной коробки австралопитека был сравнительно невелик. У первого австралопитека, найденного Дартом, то есть у африканского (Australopithecus africanus), который погиб в молодом возрасте, объем составляет всего около 550 см3; предполагают, что у взрослого экземпляра он достиг бы примерно 650 см3, что составляет менее половины среднего объема человеческого мозга, но близок к величине мозга самой крупной гориллы. Объем полости черепной коробки плезиантропа (Plesianthropus) составляет около 560 см3, у парантропа массивного (Paranthropus robustus) приблизительно 650 см3, а у гигантского вида парантропа крупнозубого (Paranthropus crassidens) чуть ли не 900 см3 у самок и 1000 у самцов.
Тот факт, что мозг австралопитека (за исключением, конечно, упомянутого гигантского вида) только немногим крупнее мозга современных человекообразных обезьян, ясно доказывает, что на той стадии развития, на которой стояли австралопитеки, произошло сначала выпрямление фигуры и изменение формы конечностей и зубов, в то время как объем полости черепной коробки еще почти не изменился.
