Деньги были главным достоинством большинства присутствующих, и они при каждом удобном случае демонстрировали эту добродетель. Как-то один шейх, пожаловавшись, что его кофе недостаточно горячий, решил его подогреть: для этого он поджёг неизменную пятидесятифунтовую бумажку (поджечь двадцать фунтов было бы недостаточно солидно). Другой посетитель, приехав на традиционном лондонском такси «black cab», где каждый метр дороги фиксируется зверским счётчиком, попросил водителя его подождать, пока он проводит время в клубе, потому что ему было лень ловить такси для того, чтобы ехать обратно. Выйдя из клуба часа через четыре, он просто отсчитал пару сотен таксисту. Однако же тот начал возмущаться и потребовал ещё сотню, сказав, что счётчик автоматически сбрасывает показания на ноль каждый час. Конечно, это была полная чушь, но всё же свои деньги таксист урвал. Вообще, во время арабских ночей происходило много чего любопытного. Арабы гуляли с размахом.

Глава 42

Огни ночного Лондона

Leicester square.[101] Промоутеры местечковых клубов зазывают эффектных девиц на пати в их заведения, обещая бесплатный вход. Мы уже устали от них отбиваться. Остановились. Решаем, куда идти. Натали, моя подруга, не любит «SW», ей там неуютно. Мне всё равно, куда идти. В итоге, направляемся в «Мовида».

Очередь на улице. Множество красивых девиц и не очень симпатичные парни. Девушки полураздеты, парни большей частью в дорогих рубашках и джинсах. Иногда одежда скрывает недостатки внешности, но далеко не у всех. Мы не надеемся на многообещающие знакомства. Скорее всего, нам предстоит танцевать друг с другом. Натали хмурится. Мы заходим в клуб.

Первым делом, в туалет. Подправить макияж, подтянуть чулки, улыбнуться себе в зеркало на счастье, посплетничать о других девицах в клубе. Через добрых двадцать минут мы, наконец, выползаем на танцпол. К Натали мгновенно приклеивается пьяный «шоколадный заяц».[102] Она хмурится ещё больше. Я отвожу её прочь, доверительно сообщая «зайцу», что у девушки есть бойфренд. Неудавшийся кавалер грустно кивает, но отходит.

Сегодня среда, но вечеринка ещё та. Очень много людей, все толпятся, толкаются, кипешатся, куда-то спешат, кому-то улыбаются. Мы танцуем. У меня сносит крышу. Я обожаю танцевать, и, наверное, я одна из немногих девушек, пришедших сегодня в клуб именно для этого, а не цеплять мужиков. Более того, мне очень не хочется ни с кем знакомиться, и я старательно избегаю заинтересованных взглядов и «случайных» прикосновений. Полночи, примерно до часу сорока, мне это удавалось, но неожиданно по пути в туалет я натолкнулась на восхитительного парня. Невольно я замерла в соблазнительной позе и взглянула на него. Он мельком посмотрел на меня и прошёл мимо. Я пожала плечами: не больно-то и хотелось. Возвращаясь из туалета, я опять увидела его. Он говорил со своим другом по-русски! Я не могла в это поверить. Ура, англичанин оказался русским! Под предлогом радости встречи с соотечественником я с ним заговорила. Мы мило поболтали минут десять, обменялись телефонами, и я отошла. Роберт оказался наполовину русским, а наполовину… всё-таки англичанином. Он был очень и очень красив. Тело Аполлона. Чёрные волнистые волосы, недлинные, до середины шеи, красиво уложенные. Глубокие синие глаза в оправе длинных чёрных ресниц. Чётко вычерченная линия губ. Я стояла очарованная, любуясь им. Невольно возник странный страх, что заниматься сексом с ним будет подобно святотатству. Таким, как он, можно только ставить статуи и поклоняться, принося в жертву юных девственниц. Через некоторое время я узнала, что и он сам так о себе думает. Высокомерие его ясных глаз было бесконечным. Он говорил величественно, держался гордо, и от него веяло холодом Антарктики. Русский мальчик оказался холоднее известных своей сдержанностью англичан. Видимо, влияние его английской стороны оказалось сильнее безбашенности русских.

В клубе с Робертом было несколько его друзей и подруг, которым он меня представил. Девушки критично меня оглядели и фальшиво улыбнулись. При них Роберт меня нежно приобнял, на что они мгновенно отреагировали ещё более фальшивыми улыбками и злыми взглядами. Я почувствовала себя так, как будто пытаюсь съесть чей-то долгожданный обед.

К счастью, мальчики оказались любезнее. Они стали расспрашивать, чем я занимаюсь и давно ли в Лондоне. Обычный разговор, но очень приятный. Лица у его друзей мужского пола были искренние и добрые. Я расслабилась и вскоре уже весело с ними болтала. До того весело, что в конце вечера друг Роберта Джон, очень холёный симпатичный мальчик, попросил у меня номер телефона. Его просьба меня смутила. Я не знала, как мне следует на неё отреагировать. С одной стороны, я не хотела, чтобы Джон на меня обиделся, если я откажусь дать ему телефон, но, с другой стороны, я не знала, что может об этом подумать Роберт. Я растерялась. Джон настаивал. В итоге я дала ему номер, надеясь, что он всё-таки понимает, что меня интересует Роберт.

На неделе Роберт позвонил мне и пригласил в кино меня и мою подругу, сказав, что тоже будет с другом. У большинства моих подруг были парни, поэтому я не знала, кого позвать с собой. Неожиданно мне позвонила Викки Шарп, у которой, насколько я знаю, давно не было парня. По какому поводу она позвонила, уже и не вспомнить, но в тот день выбор сопровождающего меня лица был сделан.

Викки Шарп не была обделена внешними данными, но, к сожалению, она не всегда обращала внимание на то, как выглядит. Часто получалось, что её гораздо менее красивые от природы подруги выглядели эффектнее и привлекательнее, чем Викки. Она могла надеть на себя совершенно сумасбродный бесформенный балахон, скрутить шикарные каштановые волосы в дохлую косичку и нацепить некрасивые очки. Я предупредила её, что это свидание, поэтому надеялась, что она осознает, как нужно одеться.

Без четверти восемь я стояла у входа в «Одеон».[103] Викки опаздывала на десять минут.

– Прости, опоздала, – сказала она, наконец подлетев ко мне. – Я бегала по делам целый день, не успела зайти домой переодеться. Надеюсь, ты не очень злишься.

В принципе, в этот раз Викки выглядела нормально, но я опасалась, что этим исключительно ухоженным, модельным мальчикам она не понравится. Так и вышло. Роберт даже не стал сдерживать усмешки, когда увидел, кого я привела. Я также не стала сдерживать своих эмоций, когда увидела, с кем, в свою очередь, пришёл он. Я не могла понять, и в моих глазах стоял огромный немой вопрос, почему из всех друзей на свидание Роберт выбрал Джона?!

Мы прошли в кинозал, начался фильм. Наша компания молча жевала попкорн и пила воду. Это было самое безмолвное свидание, на котором я когда-либо была.

Когда фильм закончился, было уже около двенадцати. Джон пригласил нас в клуб, но я отказалась, сославшись на то, что надо «рано вставать». Викки, казалось, была не прочь. Я заметила, что Джон ей понравился, и она знала, что я заинтересована исключительно в Роберте. Джон не хотел идти с Викки, я не хотела идти с Джоном, Роберт не хотел идти ни с кем. Возникла неловкая пауза, которую завершил Роберт, сказав, что вообще-то уже ночь на дворе и нам всем лучше пойти домой спать. Мудрое решение. На том и разошлись.

Через несколько месяцев я натолкнулась на Роберта в супермаркете. «Подожди минутку», – сказал он и убежал прочь, вернувшись с Джоном. Я подумала, что они, наверное, вместе живут, раз постоянно ходят парой.

Я поздоровалась с Джоном, но долго разговаривать с ними не стала. Мне нравился Роберт, но было очевидно, что он уступил поле другу. Ссориться из-за девушки мужчинам не пристало. Менее заинтересованный отдал меня более заинтересованному. Это не совпадало с моими нуждами, поэтому я вернула себя себе и навсегда забыла об этих прекрасных молодых людях.

Глава 43

Вечер без любви

Soundtrack:

Потерянных не ждут,

Печальных не хотят.

Такие не живут,

Их топят, как котят.

Вечер без любви,

Утро без обиды.

Люди-инвалиды,

Люди-инвалиды.[104]