Арсений Иванович хмуро молчал, чувствуя, как начинает покалывать нога.

– Тебе уже говорила Вика? Они хотят на выпускной вечер ехать в «Долину Гномов», – сказал он после паузы.

– Нет, не говорила, – насторожился Виктор. Он надел кобуру, поправил ремень и добавил:

– Нечего там им делать. Какая-то долина черт-те где, да еще в такое время... Я с ней поговорю.

– Поговори, – согласно кивнул Арсений Иванович. – Я слышал, она с каким-то парнем встречалась?

– «С каким-то», – фыркнул Виктор, убирая кружку и блюдце в раковину. – Совсем от жизни отстал, батя. Это Артур, сын нашего Малышева, помнишь, который пропал?

– Гм... ну да, – не совсем уверенно произнес Арсений Иванович, медленно массируя ногу с протезом.

– Нормальный пацан, юрфак заканчивает, может, к нам работать пойдет, – продолжал Виктор. Он кинул в рот жевательную резинку, мимоходом обнял отца, тот только успел сказать:

– Витя, аккуратнее!

Улыбнувшись, Виктор вышел за дверь.

Он сел в свою старенькую «девятку», которая завелась лишь с четвертого раза, после чего рванул в Управление.

Он ехал и анализировал проделанную работу по убийству Ставченко. И был вынужден сделать вывод, что ни на йоту не приблизился к загадочному убийце. Он и еще несколько оперативников рыскали день и ночь, проверяя алиби тех или иных подозрительных лиц, но пока ни одной зацепки.

Как он и предполагал, ни на палке, ни на бутылке из-под уксуса отпечатков пальцев не обнаружили. При вскрытии тела Ставченко в его желудке нашли крохотный кусочек фруктового леденца, именно от него и была найдена обертка на участке погибшего. Но это ровным счетом ничего не доказывало. Что-то подсказывало сыщику, что он выбрал не совсем то направление, которое могло бы привести его к разгадке преступления, и он ломал голову, пытаясь понять, что же он упустил из виду, какую важную ниточку не заметил. Грела, если было можно так выразиться, только одна мысль – маньяк трепетно относился к орудиям своих зверств, не оставляя их на месте преступления, и Виктор был уверен, что рано или поздно какая-нибудь вещичка обязательно всплывет.

Он вошел в кабинет, мысленно составляя план действий на сегодняшний день, когда к нему заглянул дежурный и протянул какой-то листок:

– Боков, Васильич сказал, чтобы я тебе это отдал.

Виктор молча забрал документ и пробежался глазами по написанному. Шифрограмма из колонии строгого режима. Так-так... «20 июня 2009 г., примерно в 18.00 из ИТК по Алтайскому краю совершили побег осужденные Багров И.М., Яшкин Д.С. и Лепетов С.А. Нанесли телесные повреждения мл. сержанту вн. войск Сергееву В.С., забрали у него ключи, после чего покинули пределы ИТК. В ходе оперативно-разыскных мероприятий Багров и Яшкин были задержаны, местонахождение Лепетова до сих пор не установлено...»

Как только Виктор закончил читать, зазвонил внутренний телефон.

– Читал ориентировку про побег из зоны, Боков? – ворвался в трубку голос полковника.

– Так точно, Семен Васильевич.

– Вот, значит, и думай, откуда ноги могут расти. А ты все – Живодер, Живодер...

У начальника был такой радостный голос, словно маньяк уже пойман и в настоящий момент его в автозаке везут к ним в Управление.

– Семен Васильевич, убийство Ставченко произошло около восьми вечера. Если даже этот Лепетов проделал из зоны пятидесятикилометровое расстояние за два часа, сомневаюсь, что это он разделался с охот...

– Ищите зэка, едрен-батон! – проревел Семен Васильевич. – И пока не поймаете, на глаза мне не попадайся! Шерлок Холмс, понимаешь!

С ледяной улыбкой Боков положил трубку. В кабинет снова заглянул дежурный.

– Боков, ты уж прости, но придется тебе принять заявление. Фомин отъехал, у него мать заболела, а он сегодня должен быть на приеме. Кроме тебя больше некому.

– Ладно, пусть заходят, – вздохнул Виктор. – Что там?

– Да вроде жена у какого-то нувориша пропала. Я хотел его отшить, мало ли где его краля шастает, а он ни в какую. Ты уж там сам посмотри, что к чему.

– Хорошо.

Через минуту в кабинет Бокова ввалился насмерть перепуганный мужчина лет тридцати пяти в дорогом костюме. От него шел запах изысканного парфюма.

– Что у вас? – спросил Виктор, доставая бланк протокола.

– Помогите... жена, Анечка... пропала вместе с дочкой, – прохрипел мужчина, вытирая взмокший от пота лоб.

Сегодня у нас была консультация перед выпускным экзаменом. Ничего интересного, предстояло сдавать гражданское право, а я знал его как свои пять пальцев, поэтому откровенно скучал, вполуха слушая нелепые вопросы однокурсников. Неожиданно я поймал себя на мысли, что мне вообще начинает надоедать этот городок. Что я буду тут делать после института? Идти работать ментом, как мой отец? Зачем? Чтобы в один прекрасный день исчезнуть без следа?

Может, махнуть в Москву? Попробовать свои силы в аспирантуре, я как раз уверенно шел на красный диплом.

Консультация закончилась, и я включил телефон. На него моментально пришло два СМС-сообщения, от Вики. Ого! «Идем купаться, будут все», «Перезвони!», что я и сделал.

Голос Вики ворвался в трубку, как свежий бриз:

– Малышев, ты где там застрял?! Мы на речке, как всегда, Женька мяса взял, сейчас шашлык забацаем!

– Иду, – торопливо сказал я. Отключив телефон, я подумал о том, что на мне нет плавок, да и воды я, откровенно говоря, побаиваюсь. А и ладно.

Ребята собрались на берегу Рады, узкой, но чрезвычайно глубокой и стремительной речушки. Там, где мы обычно собирались, росла высоченная сосна с тарзанкой, которую собственноручно привязывал Кирилл. На берегу сидели Вика, Костя, Женя и Марина со своей неизменной подружкой Катей (они всюду таскались вместе, и я всерьез подумывал, что они лесбиянки).

– А где твой Кирилл? – сказал Костя, раскладывая небольшой костерок. – Вы же вроде как хрен и уксус, все время вдвоем.

– Хм... я ему не нянька, – промямлил я, решив снова позвонить Кириллу. Абонент снова недоступен. Интересно, где он шляется?

– Так что насчет выпускного? – спросил Женя, широкоплечий крепыш.

– Вроде обо всем договорились, – сказала Катя. – Я уже своим старикам сказала, они не против, и денежку спонсируют.

– А у меня проблемы, – вдруг мрачно сказала Вика. – Братец, как узнал про «Долину Гномов», словно взбесился. А тут еще это убийство...

– Да уж, – проговорил Костя, раздувая костер. – Прямо на улицу не высовывайся теперь. Наверняка какой-нибудь озабоченный шизик, у которого в детстве были проблемы. Ладно, не грузись, Викуль, уломаем твоего братика.

– Я составила список покупок, – подала голос Марина. – Нужно выбрать день и проехаться по магазинам.

– Ладно, это не проблема, – сказал Женя. – Пошли купаться? – предложил он.

– Ну а ты что? – насмешливо спросила Вика, поднимаясь на ноги. Она стряхнула с плоского живота травинку. – Или плавать ты тоже... того? Не можешь?

Ненависть вспыхнула внутри меня внезапно, и я даже опешил от такой резкой перемены настроения. Я исподлобья глядел на Вику, на ее ехидно ухмыляющуюся мордашку, и у меня почему-то возникло страстное желание схватить эту девку за волосы и окунуть в воду, держа до тех пор, пока ее легкие не наполнятся водой.

Вика перестала улыбаться и стала торопливо спускаться к воде.

– Ты чего, Арч? – спросил Костя. – Так и будешь пнем сидеть? Пошли окунемся, у нас и пивко там охлаждается.

– Я... за рулем, – невнятно проговорил я, провожая взглядом Вику. Женя проследил за моим взглядом и усмехнулся:

– Что, хороша телка? Я тоже оценил ее буфера. Кстати, она, насколько я знаю, девчонка свободного нрава. Так что смотри...

– Перестань, – с трудом выдавил я из себя.

Женя ухмыльнулся:

– Перестань? А что ты сделаешь, Арч? Если я захочу ее взнуздать? Громко перднешь в знак протеста?

– Женёк, оставь его, – сказал Костя, подкидывая дрова. Он с плохо скрытой жалостью посмотрел на меня и произнес: