На мониторе росло изображение Тигриса А, но никаких новых ракет в обозримом пространстве не появлялось — обнадеживающий знак. То, что поразило «Ирхарт» и обездвижило «Терешкову», исчезло. Узнает ли она когда-нибудь, что это было? Может быть, но главной заботой Рейчел оставалась «Терешкова». Уцелел ли кто-нибудь на поврежденном корабле и сможет ли судно доставить ее домой? А с выяснением вопроса, кому не удалось убить Рейчел, можно и повременить.
Но скоро стало ясно, что покинутый корабль на эксцентрической орбите — не «Терешкова». Рейчел, онемев, вглядывалась в увеличенное изображение, узнавая очертания видавшего виды древнего военного корвета, в котором зияла дыра от прямого попадания. Вокруг выпотрошенного и разломанного корпуса вращалось облако льда и обломков. А еще мертвые тела, которые плавали на фоне моря звезд. Никаких признаков ни «Терешковой», ни остатков экспедиции Рейчел.
В подавленном настроении она выровняла орбиты с брошенным кораблем, облачилась в скафандр и отправилась посмотреть, нет ли чего полезного. Немного. Развалину давно пора было списать, уцелевшие узлы оказались слишком древними, чтобы на них стоило тратить время. На передней части корпуса виднелась надпись «Драко», что соответствовало изображению дракона на комбинезонах экипажа. Рейчел надеялась, что сможет снять межзвездный двигатель с боевого корабля и каким-то образом присоединить его к грузовому лихтеру, но ракета угодила точно в двигательный отсек. Единственной частью корвета, оставшейся в целости и сохранности, была капсула глубокой заморозки, вращавшаяся среди тел.
Девушка отбуксировала блестящую капсулу назад к кораблю. В худшем случае ею можно будет воспользоваться, чтобы переждать необходимые лет сто, пока не прибудет помощь, если находящийся внутри обитатель не станет возражать. Что делал древний боевой корабль в практически пустой системе? Корвету самому по себе была не одна сотня лет, он оказался настолько стар, что никаких данных о потере подобного корабля в этом секторе не сохранилось, однако повреждения он получил не так давно. Замерзшие газы, вырвавшиеся из разорванного корпуса, еще не полностью растворились, а капсула глубокой заморозки, если верить индикатору, была запрограммирована на 9 месяцев, 28 дней, 12 часов и 52 минуты. Ее обитатель, кем бы он ни был, оказался единственным, кто спасся после катастрофы, но девушке не очень хотелось разгерметизировать саркофаг и обменяться историями.
Пристроив капсулу в трюме, она поближе рассмотрела Энкиду, с легкостью опустившись точно в том месте, где в него попал «Озирис». Боеголовки из антивещества оставляют после себя большие дыры, но на этот раз картина оказалась совершенно иной. Вместо ожидаемого кратера Рейчел обнаружила разрыв в наружной оболочке луны. Энкиду состоял не из скальной породы или льда, а из какой-то затвердевшей пены, коричневой сверху и розовой внутри, державшейся на усиленном металлическом каркасе. Рейчел спросила автопилот, что бы это значило, и получила ответ: ИНОПЛАНЕТНЫЙ КОРАБЛЬ.
Нет, без дураков, кому придет в голову строить корабль размером с луну в системе, населенной анаэробными бактериями? Готового ответа у Рейчел не нашлось. В человеческом пространстве не было инопланетян, совершавших межзвездные путешествия, если не считать Жуков, но Жуки никогда ничего подобного не строили. Рейчел ничего не знала о создателях Энкиду, кем бы они ни были, а ведь она была студентом-ксенобиологом и посвятила свои исследования именно этому сектору космоса, то есть как раз она-то и должна была знать. Девушка поинтересовалась у автопилота: «Что мне теперь делать?» — НЕДОСТАТОЧНО ИНФОРМАЦИИ.
Что верно, то верно. Она не заметила никаких следов «Терешковой», которой следовало тихо-мирно изучать Иштар, эту окутанную облаками планету земного типа, которая и привела их к системе Тигриса Эридана А. Если «Терешкову» обстреляли во время наблюдения за планетой, она, возможно, по спирали ушла вниз и сгорела в плотной атмосфере Иштара. Рейчел крупно повезет, если она найдет хоть какие-нибудь обломки.
Таким образом, у нее оставался один путь действий. Отправившись к складу оружия, Рейчел достала «стингер», потом разгерметизировала, ящик, осторожно приподняв серебристую крышку. Внутри оказался суперкот. Он спал, свернувшись клубочком, присоединенный трубками к капсуле. Суперкоты, Homo smilodon, были двухметровыми биоконструктами с коричневатым мехом. Их вывели многие столетия назад, скрестив человеческую ДНК и ДНК крупных кошачьих; в целом это были гуманоиды, если не считать когтей, меха, маленького хвостика, кошачьих мордочек, кошачьих повадок и, естественно, двух больших передних клыков, свисавших на подбородок. Рейчел ткнула спящего кота стволом «стингера» и отступила.
Суперкот медленно распрямился, сел в серебристом ящике, под мягким коротким мехом играли мускулы. Кошачьи глаза сфокусировались на девушке, а улыбка обнажила два ряда белоснежных зубов.
— Привет, человек.
Рейчел кивнула, отметив, что трубки удерживают большого обнаженного кота. Это хорошо, потому что суперкоты молниеносно быстры. Если биоконструкт слишком приблизится к ней, то сможет отобрать у нее «стингер» и завладеть ситуацией.
— И тебе привет.
— Ты не меня ожидала увидеть, правда? — улыбка стала шире. — Меня ты тоже удивила. Какой нынче год?
— Отвечать будешь ты, — сказала Рейчел, наведя на него «стингер». — Ты работорговец?
— Работорговец? — судя по всему, вопрос показался ему смехотворным. — Я же не человек. Зачем мне рабы?
Закусить на ночь... Вслух эту мысль она не высказала, сосредоточившись на вещественных доказательствах против суперкота.
— Ты с этого корвета под названием «Драко», незарегистрированного военного корабля, находящегося глубоко в созвездии Эридана. — Татуировки и имена драконов были традиционной символикой работорговцев.
— Не имею отношения, — саблезубому биоконструкту удалось изобразить негодование. — Ты-то сама как сюда попала? Что это за корабль? — Он оглядел трюм и ряды «Хеллхаундов».
Она покачала головой, заверения в невиновности не произвели на нее впечатления — если в системе находились работорговцы, тогда «Амелия' Ирхарт» и «Терешкова», должно быть, входили в число их намеченных жертв. Больше во всей системе ничего привлекательного не имелось.
— Просто скажи мне то, что я хочу знать, или это будет последний корабль, который ты увидишь в своей жизни.
Он закатил глаза.
— Ты, наверное, самка.
— Боюсь, что да, — спокойно ответила Рейчел. Ни работорговцы, ни суперкоты не любили женщин. — Что тебе известно об этом инопланетном корабле?
— Каком корабле? — и опять огорченно-невинный вид.
— Энкиду. — Та самая конструкция размером с луну, вокруг которой они в данный момент вращались. — Кто поместил его сюда? И зачем?
— Спроси у ксенос, которые его построили, — посоветовал супер-кот.
— У тебя есть последний шанс оказаться полезным, — пояснила Рейчел. — Если ты не начнешь мне рассказывать что-то такое, чего я не знаю, ты вернешься на орбиту, только без холодного спального ящика. — Камера глубокой заморозки могла пригодиться и ей самой.
Раздувая ноздри, суперкот оглядел девушку с ног до головы.
— А знаешь, от тебя пахнет страхом.
— Да неужели? — она чувствовала, как вспотела рука, сжимающая «стингер». — Я и не заметила.
— Ты всего лишь человек, — утешил он.
Пропустив мимо ушей снисходительный тон, она спросила:
— А ты кто?
— Людям нравится называть меня Тигра, — он попытался произнести это так, словно был другом всего человечества.
— Хорошо, Тигра, — медленно кивнула она, стараясь держать «стингер» как можно ровнее, — расскажи мне про этот инопланетный корабль.
— Как ни странно, это портал для перемещения со скоростью света, — объяснил суперкот, улыбаясь недоумению девушки. — Его построили неизвестные ксенос более миллиарда лет назад. Полагают, это те же существа, которые вырезали надписи на Шепчущей скале на Эпсилоне Эридана III. Здесь не единственный портал, есть и другие, соединяющие всю сеть Тигриса Эридана с окружающими системами, правда, самих ксенос здесь давно уже след простыл.
