– Так и сделаем, сир.

Врачи пришли к королю.

– Ваше Величество, ребенок тяжело болен. Его нельзя перевозить.

– Я не хочу, чтобы мать была здесь.

– После ее приезда ему стало немного лучше..

– От нее во дворце неприятности. Я не хочу, чтобы она была здесь.

– Мы не советуем перевозить ребенка.

– Глупости! Говорят, в Кенсингтоне воздух лучше, чем здесь.

– Но в это время года… погода такая холодная, и… ребенок так серьезно болен.

– Отправьте его в Кенсингтон или отошлите мать из моего дворца.

На следующий день Каролина с сыном покинули Сент-Джеймсский дворец и переселились в Кенсингтонскую резиденцию.

Каролина понимала, что сын умирает. Понимал это и принц, который приехал к ней в Кенсингтонский дворец.

Они сидели по обе стороны от маленькой колыбельки и плакали. И когда они смотрели, как сотрясают конвульсии маленькое хрупкое тело, их сердца переполнялись ненавистью к человеку, которого они считали ответственным за смерть сына.

Пришла Генриетта, сопровождавшая их в Кенсингтон, и встала поодаль от кроватки. Она раньше Каролины и принца поняла, что малыш уже умер.

Наконец Каролина поднялась и спокойно вышла из комнаты.

«Я буду ненавидеть его до тех пор, пока мы оба живем на этой земле», – подумала она.

И когда она возвращалась на улицу Олбермарл, толпы людей стояли вдоль дороги и молчанием выражали ей сочувствие. Каролине стало немного легче: она поняла, что эти люди так же ненавидели человека, ставшего их королем, как и она.

ССОРА В КОРОЛЕВСКОЙ СЕМЬЕ

Сын умер, детей лишили ее заботы. Каролина поняла – ей осталось только одно. Она будет мстить человеку, который так жестоко с ней поступил. И одновременно она заложит фундамент власти, которая, она не сомневалась, будет в ее руках, когда она станет королевой Англии.

– Мы не можем жить в доме Грэнтема, – сказала она принцу. – Нам надо найти собственный дворец.

Георг Август, чье горе было чисто внешним, согласился.

– Мы найдем подходящую резиденцию и создадим такой двор, по сравнению с которым королевский будет выглядеть как провинциальный деревенский дом землевладельца средней руки.

Принц пришел в восторг. Его ненависть к отцу отнюдь не была чисто внешней.

– Прекрасно, – продолжала Каролина, – начинаем искать не откладывая.

И очень скоро они нашли Лейстер-хаус. Едва Каролина увидела его, как тотчас поняла: это именно то, чего она хотела.

Дом располагался на северной стороне Лейстерских полей. Внутренний двор смотрел на общественный сквер, а позади дома раскинулся красивый голландский парк. Каролина объяснила принцу, что если они купят этот дом, то приобретут полную независимость. Хотя дом был всего лишь двухэтажным, но парадные комнаты выглядели прекрасно, а большая лестница была просто великолепной. Правда, соседство оставляло желать лучшего. С одной стороны шел ряд мелких лавчонок, но главным недостатком были Лейстерские поля, пользовавшиеся дурной славой. В прошлом они служили прибежищем для разного рода нежелательных лиц. По ночам там прятались разбойники, а днем совершали сделки мошенники. Перед Лейстер-хаусом происходило большинство лондонских дуэлей, и дом видел немало разбитых носов, когда дрались молодые повесы.

– Лейстер-хаус подходит для принца и принцессы Уэльских? – спросил Георг Август.

– Сейчас не подходит… но подойдет. Мы сделаем его, каким нам надо, – ответила ему жена.

Каролина оказалась права. Как только она и принц вместе с домочадцами поселились в Лейстер-хаусе, все изменилось. Вместо разбойников появились факельщики, освещавшие прохожим путь. По ночам Лейстерские поля стали почти безопасными, а днем их заполняли экипажи и портшезы богачей и влиятельных лиц и портшезы великих.

Все, кого не удовлетворяло нынешнее правительство, искали дорогу в Лейстер-хаус. И не только они. Проницательные государственные деятели начали понимать, что если не принц, то, во всяком случае, принцесса Уэльская исключительно умная особа. Она страдала от того, что у нее отняли детей, но зато ее популярность в народе от этого выросла в десятки раз. В Лондоне и в окрестных деревнях едва ли можно было встретить женщину, которая не плакала бы от ужаса перед жестокостью чудовища, разлучившего мать с детьми.

Каролина особенно горевала из-за того, что не может заниматься воспитанием детей. Но она полностью воспользовалась создавшимся положением и старалась забыть о печальной разлуке, создавая двор, соперничавший с королевским.

Она так быстро и с таким успехом выполнила эту задачу, что некоторые из министров короля советовали ему постараться положить конец ссоре. Разлад в правящей династии опасен и сам по себе, объясняли они, но в особенности, когда за проливом живет принц, которого многие считают истинным королем.

Георг отвечал на их предостережения пожатием плеч. Он не любил сына и сожалел о том, что к нему перейдет правление. Он не доверял принцессе Уэльской, хотя и восхищался ею как женщиной. Он будет ставить сыну условия, и тот должен или принять их, или довольствоваться ссылкой.

Между тем красота и очарование фрейлин Каролины притягивали в Лейстер-хаус отпрысков самых благородных фамилий Англии. К примеру, блестящего лорда Гервея, автора умных стихов и очень красивого молодого человека. Правда, в его красоте было что-то женственное, так что порой он походил на переодетую красивую девушку. Но ум сделал бы этого лорда украшением любого двора, и Каролина всячески привечала его. В Лейстер-хаус часто приезжал умный молодой лорд Стенхоп, наследник лорда Честерфилда, такой остроумный, что его шутки всегда попадали в цель, хотя порой бывали и жестоки. Лорд Стенхоп выглядел полной противоположностью Гервея и казался странным. Он будто бы с трудом носил свою огромную голову на маленьком, почти карликовом теле. Несмотря на молодость (ему было чуть больше двадцати) все зубы у него почернели. Однако при столь непривлекательной внешности он постоянно хвастался своими успехами у женщин. Шутки его, правда, были колкими и убивающими наповал. Другой постоянный визитер, лорд Питербороу, высокий, мертвенно бледный молодой человек, несомненно, вел распутный образ жизни, но был очень веселым. Эти и другие молодые люди вились вокруг красивых фрейлин. Визиты таких многообещающих джентльменов радовали Каролину.

Но самый радушный прием встречали писатели, для них двери всегда были открыты. Еще задолго до переезда в Лей-Лестер-хаус Каролина познакомилась с Александром Попом[3] и Джоном Га,[4] которые и теперь регулярно посещали ее. И она просила их, чтобы Джонатан Свифт, когда приедет в Лондон, обязательно появился у нее. В Лейстер-хаусе всегда с удовольствием встречали Исаака Ньютона, и так как он жил на Сент-Мартин-Лейн, недалеко от Лейстерских полей, то имел возможность наслаждаться беседами с Каролиной.

Именно об этом она всегда мечтала. О дворе, где собираются не только политики, но и о центре искусства. Еще в детстве, находясь под впечатлением двора Софии Шарлотты, она хотела быть вдохновительницей такого двора, и теперь могла осуществить свою мечту. Но они с Софией Шарлоттой были не во всем схожи. Различие заключалось в том, что София Шарлотта любила только искусство и никогда не хотела участвовать в управлении государством. Каролина же любила и искусство и власть.

У Георга Августа не хватало времени на писателей. Он презирал то, что называл «боэзией», и даже упрекал лорда Гервея за то, что тот пишет стихи.

– Зачем вам нужно заниматься этой боэзией? – спрашивал он. – Это дело для незначительного мистера Попа и людей его сорта, а не дело для благородного лорда.

Но Георг Август прощал жене увлечение «боэзией».

– Если тебе, моя торогая, нравятся эти люди, тогда пусть приходят… Но они всего лишь боэты. Разве они помогут нам и борьбе с отцом?