– Т-ты кто, девушка? Как ты сюда попала? Ты, того… с тобой все в порядке?

Стройная горбоносая девушка, слабо улыбнувшись, ответила:

– Я сражаюсь против Верховных Чародеев. Спрячь меня, если можно.

В ужасе уставившись на нее, крестьянин с видимым усилием проглотил застрявший в горле ком и даже вытянулся:

– Ты здесь в безопасности… – и неуклюже прибавил: – Эх, если бы я… или мои люди… хоть что бы могли поделать… э-э, мы не смеем бороться с ними, у них магия и все такое…

Элмара улыбнулась ему:

– Ты дал мне крышу над головой и добрые слова, и для меня этого достаточно. Это все, что нужно таким, как я, и чего подчас так не хватает в Аталантаре.

Радостная и гордая улыбка озарила крестьянина, словно девушка посвятила его в рыцари, и, переминаясь с нога на ногу, он нерешительно сказал:

– Добро пожаловать назад, госпожа.

– Никому не рассказывай, что я здесь, – настойчиво прошептала Элмара.

Бородач энергично закивал и вышел. Вскоре он вернулся с чашкой свежего молока и хлебом с сыром.

– Кто-нибудь видел тебя? – лежа спросила Элмара, упираясь подбородком в край сеновала.

Крестьянин затряс головой:

– Ты что думаешь, мне хочется, чтобы наемники и Верховные Чародеи перевернули мою ферму, сожгли все, что не смогут забрать, и заставили меня все рассказать с помощью своих магических штучек? Не бойся, красавица.

Элмара поблагодарила его. Он не видел ее охваченную голубым сиянием руку, спрятанную под плащом. Сияние угасло, и рука стала такой, как обычно.

– Да хранят тебя боги этой ночью, – хрипловато сказала она.

Переступая с ноги на ногу, крестьянин чуть смущенно поклонился и ответил:

– И тебя, красавица. И тебя. – Он отсалютовал ей поднятой рукой, как это делают военные, и поспешил прочь.

Когда он ушел, Элмара пристально смотрела в окно сеновала, запахнув поплотнее плащ. Глаза ее ярко горели. Высоко в небе плыла луна. Эл думала о… многом.

С фермы она ушла еще до рассвета – так, на всякий случай…

Эл быстро шла на запад, успевая уйти далеко от места, где, как докладывали чародеям, видели ее. Военные отряды ушли из Фар Торела. Наемники вернулись в более безопасные крепости на юге. Похоже, Верховные Чародеи отказались от плана пролить эльфийскую кровь… во всяком случае сейчас. Эта новость очень радовала Элмару.

Она шла не останавливаясь, пока на ногах не появлялись волдыри. Когда от боли уже было невозможно идти дальше, она делала привал и лечила ноги. Повернув на север, к Хелдону, Эл обнаружила, что дорогу ей перекрыли несколько отрядов наемников и целая шайка чародеев-учеников под руководством более опытных Верховных Чародеев. С усталым вздохом она решила пойти на запад в Долину Привидений и попробовать оттуда пробраться в Высокий Лес. Элмара никогда раньше и не думала, что борьба с Верховными Чародеями предполагает так много ходьбы пешком…

День уже клонился к вечеру, когда однажды ей снова пришлось ввязаться в битву. Эл устало поднялась на холм и, отыскав свежий пролом в изгороди, пробралась через него на ферму. Само поле было пустое, но на вершине холма, за которым оно находилось, царило оживление. Большой отряд вооруженных арбалетами наемников окружил одинокую фигурку – женщину в длинном одеянии.

У ворот, где встречались два поля, стоял, опираясь на крепкую палку, владелец фермы. Его губы дрожали от негодования, и в глазах горел огонь от того, что он видел. Когда Элмара подошла к нему, он, как рассерженный лев, повернул голову и перегородил ей дорогу палкой.

– Останься-ка здесь, милая, – предупредил он. – Эти собаки ищут крови, и им все равно кого убивать. Эх, был бы я помоложе, они бы не посмели… Но боги и годы забрали от меня все, кроме острого языка и этой фермы…

Женщина на вершине холма умела колдовать. Невидимая защита отражала арбалетные стрелы, а ее небольшие огненные шары уничтожили часть их. Плечи волшебницы поникли от усталости, и когда она убрала с глаз длинные спутанные волосы, по движению руки было понятно, что силы ее на исходе. Солдаты одерживали верх.

Похлопав старика по руке, Элмара обошла его палку и поспешила по полю к кольцу стражников. Когда ей осталось пройти совсем немного, одна из арбалетных стрел попала волшебнице в плечо. Женщина пошатнулась и упала на колени, всхлипывая и зажимая темное расползающееся пятно.

– Возьмите ее, – приказал капитан, командовавший отрядом, величественно махнув перчаткой своим подчиненным.

Наемники бросились вперед, но волшебница пробормотала заклинание и поспешно взмахнула окровавленной рукой. Солдаты замедлили бег и один за другим стали падать на землю: ноги не слушались их.

– Назад! – закричал капитан. – Назад, пока она не усыпила вас всех!

Когда наемники неровным кольцом отступили назад, оставив лежать на земле многих своих товарищей, капитан обвел их взглядом и прорычал:

– Застрелите ее. Арбалеты к бою!

С потухшим взором стояла на коленях волшебница, беспомощно наблюдая, как солдаты готовятся убить ее.

Элмара поспешно села на грязную землю и произнесла одну из самых могущественных молитв, известных ей.

– Стреляйте!

По команде капитана солдаты выстрелили. Элмара с горящими глазами подалась вперед, чтобы не пропустить момент, когда подействует ее заклинание. И тут же капитан оказался в кольце солдат, а волшебница тяжело упала на его место. Дюжина стрел вонзилась в цель, пронзая доспехи, некоторые попали в лицо, не защищенное забралом. Взревев, капитан зашатался и вскинул руки, а затем медленно повалился ничком и затих. Наемники разинув рты смотрели на своего командира, когда подействовало второе, наспех сплетенное заклинание. Латы солдат тускло засветились красным светом, и люди заворчали, закричали, завизжали, неистово пританцовывая и хватаясь за доспехи.

А те становились все горячее и горячее. Теперь наемники вопили во весь голос. Вонь горелого мяса и паленого волоса была невыносима. В отчаянии солдаты сбрасывали доспехи, а сами с воплями катались по траве.

Элмара вернулась к владельцу фермы. При ее приближении он вздрогнул и поднял перед собой палку, но не сошел с места.

– Теперь ты и сам можешь разобраться с ними, – сказала она, оглядываясь на корчащихся, визжащих мужчин, и добавила: – Боюсь, что я немного попортила твое поле. – Из пустого воздуха Эл извлекла пригоршню драгоценных камней. Обняв изумленного старика, она опустила их ему в руку и шепнула в большое волосатое ухо: – Похоже, ты хороший человек. Постарайся остаться в живых. Мне понадобится твоя преданная служба, когда эта страна станет моей. – И направилась прочь.

Дарриго Трампеттауэр стоял со сверкающими в руке драгоценными камнями, словно туда натекли слезы, и смотрел ей вслед.

Худенькая девушка в поношенном плаще уходила через поле на запад. Истекающая кровью волшебница плыла за ней по воздуху, словно лежала на невидимой постели.

Только один наемник зашевелился, чтобы хоть как-то остановить их: он зарядил арбалет и вскинул его на плечо. Чья-то рука выбила у него оружие, но солдат уже ничего не чувствовал: крепкая палка сбила его с ног. Он вообще больше ничего не почувствует. Арбалет полетел прямо к солнцу, и никто не видел, достиг ли тот своей цели.

Дарриго Трампеттауэр яростно сверкнул глазами, стоя над мертвым наемником, и проворчал:

– По крайней мере, теперь мне есть чем гордиться: я хоть что-то сделал в своей жизни. Ну давайте, чародейские прихвостни! Давайте налетайте на старика, потом будете рассказывать, какие вы герои!

Пришло время для молитвы, которую Элмара всегда хотела попробовать, но ей не представлялось возможности. Мистра строго-настрого запрещала своим жрицам призывать ее ради собственной выгоды, и Браэр предупреждал ее, что очень немногие из тех, кого она выбрала на служение себе, обращались к ней. Но сейчас Эл чувствовала, что пришло такое время.

Элмара не часто пользовалась молитвой для остановки кровотечения, поэтому ей потребовалось определенное время, чтобы молитва была услышана. Ночь спустилась на Долину Привидений, когда Эл, заключив раненую волшебницу в объятия, прошептала заклинание, которое могло перенести их в единственно надежное убежище: пещеру на лугу над сгоревшим Хелдоном.