– Мы скажем, что мы хотим, – начал Ларри, неожиданно перестав гоготать по-гусиному, и, подняв руку, на пальцах которой длина ногтей была визуально обозначена грязью под ними, стал перечислять требующиеся первакам предметы, загибая при этом один за другим пальцы после упоминания о каждом из них.

– Во-первых, сто экземпляров «Моби Дика» Мелвилла в бумажных обложках. Затем – двадцать пять детекторных приемников с наушниками, по два наушника к каждому из приемников. Затем – пару «Эмпайр стэйт билдингов» или три «Радио-сити» – выбор оставляем на ваше усмотрение: какой вариант кажется проще в реализации. Заранее предупреждаем: здания нам нужны только с неповрежденными фундаментами. Приличную копию статуи Праксителя «Гермес». И электрический тостер выпуска начала сороковых годов. Вот, пожалуй, и все. Верно, Тесей?

Тесей согнулся в три погибели так, что нос его покоился на коленях.

Хебстер застонал. Перечень был не столь страшен, как можно было ожидать; обычно хозяева перваков, кроме электробытовых приборов, стремились заполучить большие художественные ценности землян, а у него сейчас было слишком мало времени, чтобы торговаться. Но два «Эмпайр стэйт билдинга»!

– Мистер Хебстер, – вновь раздался взволнованный щебет секретарши по интеркому, – эти следователи… Мне удалось собрать толпу в коридоре, которая двинулась к лифтовой, чтобы не выпустить их из кабины, когда они поднимутся на наш этаж… и я заперла… Я хочу сказать, что пытаюсь… но не думаю… Не могли бы вы сами…

– Умничка! Ты все делаешь как надо!

– Это все, что мы хотим, Тесей? – снова заговорил Ларри. – Г-га – Г-га?

Хебстер услышал грохот в приемной и топот бегущих по паркету людей.

– Послушайте, мистер Хебстер, – произнес после некоторого раздумья Тесей, – если вы не хотите купить предлагаемый Ларри детектор «Редукцио ад абсурдум» и вам не нравится мой метод украшения лысых голов, несмотря на всю внутренне присущую ему эстетичность, то подумайте о такой системе нотной записи, с помощью которой…

Кто-то дернул дверь в кабинет Хебстера, но она была заперта. Раздался стук в дверь и незамедлительно повторился, но уже куда более настойчивый.

– Он уже нашел что-то, что ему нужно, – раздраженно выпалила Лузитания. – Да, Ларри, это был полный перечень.

Хебстер раздраженно поморщился.

– Ладно! Слушайте меня внимательно: я могу дать вам все, что вы просите, кроме двух «Эмпайр стэйт билдингов» и трех «Радио-сити».

– ИЛИ трех «Радио-сити», – поправил Ларри. – Не пытайтесь нас провести. Два «Эмпайр стэйт билдинга» ИЛИ три «Радио-сити» – по-вашему собственному усмотрению. Неужели для вас это не имеет значения?

– Откройте дверь! – раздался в приемной рев разъяренного быка. – Я требую – именем Объединенного Человечества!

– Мисс Зайденхейм, откройте дверь, – громко крикнул Хебстер и подмигнул секретарше, которая неторопливо поднялась, потянулась и в глубокой задумчивости направилась к запертой двери.

Послышался яростный удар в дверную филенку – ясно было, что двое дюжих следователей решили не жалеть своих плеч и, навалившись всем весом, выбить дверь. Хебстер ничуть не сомневался в том, что двери в его кабинет способны выдержать напор средних размеров танка. Но вместе с тем прекрасно понимал, что дальнейшее промедление грозит ему немалыми неприятностями: Особая Следственная Комиссия не позволит долго водить себя за нос. С ней шутки плохи. Эти ребята знают и находящихся на их попечении перваков, и тех дельцов, которые водятся с перваками. Объединенное Человечество наделило членов комиссии полномочиями сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы – если таковые вообще придут им в голову.

– Поймите, вопрос совсем не в том, что я больше не желаю тратить свое драгоценное время на бесплодные переговоры с вами, – скороговоркой выпалил Хебстер, выпроваживая перваков к запасному выходу, расположенному позади его письменного стола. – По причинам, которые едва ли представляют какой-либо интерес для вас, я просто не могу передать вам два «Эмпайр стэйт билдинга» и три «Радио-сити» с неповрежденными фундаментами – во всяком случае пока что. Я удовлетворяю на все сто процентов оставшуюся часть вашей заявки и…

– Откройте эту дверь или мы взорвем ее!

– Пожалуйста, джентльмены, пожалуйста, – сладким голосом ублажала разбушевавшихся оперативных уполномоченных Объединенного Человечества Грета Зайденхейм. – Неужели вам так хочется погубить бедную девушку только за то, что ей выпало несчастье быть служащей этой злополучной компании? Видит Бог, я так стараюсь побыстрее впустить вас сюда, да вот заклинило замок.

Она несколько раз лихорадочно дернула дверную ручку, все это время продолжая глядеть с некоторой тревогой ясными, едва ли не святыми глазами на Хебстера. Он же, как ни в чем не бывало, продолжал торг.

– И чтобы заменить эти пункты, – произнес Хебстер, – я…

– Я вот что имею в виду, – перебил его Тесей. – Вам известна та единственная серьезнейшая трудность, с которой приходится сталкиваться композиторам, пользующимся двенадцатитональной гаммой?

– Я могу предложить вам, – упрямо гнул свою линию президент компании, с лица которого пот уже лился бурными потоками, как ручьи в весеннее половодье, – полный комплект архитектурных чертежей «Эмпайр стэйт билдинга» и «Радио-сити» плюс пять… нет, я сделаю даже десять… уменьшенных копий каждого их этих самых высоких небоскребов Нью-Йорка. Вот так. Соглашайтесь – да побыстрее. Не то разойдемся с пустыми руками.

Перваки переглянулись – в это время Хебстер распахнул перед ними дверь запасного выхода и дал знак расступиться пяти охранникам в фирменных мундирах, охранявшим вход в персональный лифт Хебстера.

– Заметано! – дружным хором воскликнули перваки.

– Вот и прекрасно! – почти взвизгнул Хебстер, после чего сразу же вытолкал гостей в дверь и велел самому высокорослому из охранников: – На девятнадцатый этаж!

Он успел захлопнуть дверь как раз в то мгновенье, когда мисс Зайденхейм наконец-то открыла дверь, выходящую в приемную. В кабинет буквально ввалились Йост и Фунатти, оба в бутылочно-зеленых мундирах ОЧ. Без малейшего промедления они ринулись к тому месту, где стоял Хебстер, и вышибли дверь запасного выхода. Но успели лишь услышать лязг опускающейся кабины лифта.

Невысокий смуглый Фунатти принюхался.

– Перваки, – пробормотал он. – Все ясно, он принимал здесь перваков. Чувствуешь запах давно немытых тел. Йост?

– Еще бы! – отозвался его более крупных размеров спутник. – Давай поторопимся. На лестницу черного хода. Мы сможем проследить по световому табло, куда направляется этот лифт!

Спрятав служебное оружие, они бесцеремонно застучали каблуками по обитым металлом ступенькам запасной лестницы. Тем временем, кабина лифта остановилась где-то внизу.

Секретарша Хебстера бросилась к интеркому.

– Обслуга! – Она сделала паузу. – Обслуга, заблокируйте электромагниты замков входных дверей девятнадцатого этажа, пока группа людей, отправленная туда только что мистером Хебстером, не окажется внутри какой-нибудь из лабораторий. И не переставайте рассыпаться в извинениях перед фараонами, пока эта группа будет туда добираться. Не забывайте: они оба из ОСК.

– Спасибо, Грета, – произнес Хебстер, переходя на неофициальный тон, как только они остались одни. Он плюхнулся в кресло за письменным столом и принялся усиленно отдуваться. – Наверное, существуют все же более легкие способы заработать лишний миллион.

Мисс Зайденхейм взметнула брови – верх достижений современной косметологии.

– Или стать абсолютным монархом внутри избранного всем человечеством парламента.

– Если у людей хватит терпения подождать еще совсем немного, – ленивым тоном, как о само собой разумеющемся, поведал ей Хебстер, – то я стану и Объединенным Человечеством, и современным всемирным правительством, и всем остальным вместе взятым. Еще год-другой, и так оно и будет.

– А вы не забыли о некоем Вандермеере Демпси? Его горлохваты тоже хотят занять место ОЧ. Не говоря уже об их впечатляющих планах в отношении вас. А их так много, просто ужасающе много!