– Осталось немного, еще один квартал – и мы за городом! – слышались возгласы из толпы.

Мирные жители Лагоса бежали подальше от затянувшихся погромов, больше не желая оставаться в постоянной опасности. Резня, произошедшая два дня назад, заставила многих оставить свои дома. В Нигерии, как в огромном котле, перемешано множество народностей. И то одни, то другие устраивают попеременную резню. Оставшиеся в живых африканцы из разрушенных районов приближались к окраинам города. Там они присоединялись к остальным беженцам, образуя длинные колонны и покидая пределы города. Они направлялись куда-нибудь подальше от этих безумных мест. Вчера по городу прошли слухи о готовящемся новом грандиозном погроме. А люди хотели жить. Пусть в голоде, но жить. Поэтому нужно было переждать надвигающиеся кровавые события. В это время издалека доносился нарастающий гул тяжелых машин. Один из горожан поторапливал остальных и громко кричал:

– Это за нами! Они перебьют нас, если мы не успеем спрятаться! Надо быстрее бежать!

Казалось, что беднягам нигде не было места. Повсюду их настигали зловещие руки войны, стремившиеся задушить каждого. Люди с малыми детьми на руках и тяжелыми ношами задыхались от быстрого бега, но старались не отставать от остальных. Горожане стремились успеть добраться до ближайшего укромного места, где бы можно было разбить лагерь для ночлега и спокойно переждать до утра. А в городе продолжались дьявольские пляски.

Один из отрядов повстанцев расположился в полуразрушенном пригороде Лагоса. Шум приближавшейся техники тоже насторожил их. Ведь она могла принадлежать и правительственным войскам. Повстанцы за бурный день проголодались и подустали. Воевать за свободу Нигерии – дело ответственное и непростое. Разбившись на небольшие кучки, они сидели у костров и жрали награбленную в лавках провизию. Спать пока никто не собирался. Уставшие борцы за народное дело жаждали развлечений. И они находились. Вокруг отдыхающих бегали по развалинам голодные домашние животные и огромные крысы. Потеряв своих хозяев, братья меньшие бродили повсюду и стремились к любому, кто свистнет или заманит их едой. Воспользовавшись таким прекрасным случаем, мятежники устраивали охоту на собак и кошек. Особенно много было желающих посоперничать друг с другом по отстреливанию крыс, ведя точный подсчет. Делались ставки. Слышались громкий смех, ругань и обрывки песен. Повстанцы веселились, не думая о завтрашнем дне. О чем говорить, если через час вполне может начаться очередной бой? Пей, гуляй и веселись – по такому принципу жило большинство из них.

С угрожающим ревом из-за поворота выехало несколько бронетранспортеров. В темноте, издали, нельзя разобрать, чьи это машины. А случиться могло всякое. Территории, контролировавшиеся правительством и повстанцами, менялись и перекраивались чуть ли не каждый день. На всякий случай один из командиров мятежников, хромавший на правую ногу, дал команду:

– Занять безопасные места! – и тут же вприпрыжку спрятался в развалинах.

Мятежники разбежались в разные стороны и, заняв огневые позиции, ожидали. Когда бронетранспортеры подъехали поближе, их можно было без труда разглядеть и наконец понять, кто же находится в них. Бронированные машины были советского производства, без опознавательных знаков. Это говорило о том, что они явно повстанческие. Толпа радостно встретила своих собратьев. Стреляя из автоматов вверх, вывалив из своих укрытий, они кричали:

– Мы уничтожим их всех!

Тяжелые машины, не останавливаясь, проехали мимо веселившейся толпы. Некоторые из бунтарей, которые были помоложе, побежали за бронетранспортерами. Остальные распевали любимый религиозный гимн. Хромой, ковыляя за своими подчиненными, махал в такт руками и, широко улыбаясь, громко говорил:

– Они здесь по указанию Онигминде! Бронетранспортеры отправили в погоню за беженцами. Уничтожьте их! Убейте этих крыс!

Беженцы, оказавшись за городской чертой, сошли с дороги и направились к небольшому населенному пункту. Они уже видели, как по дороге вслед за ними шли бронетранспортеры. В ужасе ожидания расправы люди стали разбегаться в разные стороны.

Возле деревеньки, встретившейся на их пути, проходил нефтепровод, идущий к морским нефтеналивным терминалам. Так как поверхность в этих местах испещрена горами и холмами с крутыми склонами, то использовать подземный нефтепровод было практически невозможно. Поэтому через всю страну к морю тянутся наземные трубы. Для местных жителей и вообще нигерийцев нефть – это святое. По мнению многих из убегающих, нефтепровод в данной ситуации был самым безопасным местом, где можно укрыться. Так что большая часть беглецов направилась именно туда. Один из них, запыхавшись, с трудом разговаривая, убеждал всех, кто трюхал рядом с ним:

– Здесь они стрелять не будут, рядом нефть! В этих трубах течет нефть!

Основные месторождения нефти страны были обнаружены на шельфе, в районе дельты священной реки Нигера, от которой страна и получила свое название Нигерия. С семидесятых годов двадцатого века нигерийская нефть стала основной сырьевой базой горнодобывающей промышленности, и уже в девяностых годах Нигерия занимала восьмое место среди крупнейших мировых нефтяных производителей. И для нее нефтяной вопрос занимал одно из главных мест. Тот, кто контролирует нефть, контролирует политику этой страны. Как говорят здесь, власть течет в нефтяной трубе.

– Чем быстрее мы туда доберемся, тем больше шансов у нас спастись! – с жаром, задыхаясь от волнения и быстрой ходьбы, кричал пожилой африканец в очках. – Только полный недоумок стрелял бы в этих местах!

Наконец толпа добежала до нефтепровода и остановилась как вкопанная. Люди, взявшись за руки, стали читать длинную молитву, призванную спасти их от этого кошмара.

В одном из бронетранспортеров, который ехал первым, кроме рулевого, находились еще двое повстанцев с базуками в руках. Они молча смотрели на дорогу. Оставив за собой окрестности Лагоса, один из них сказал:

– Сворачивай к нефтепроводу!

Съехав с дороги, они приближались к нужному месту. Подъехав к нефтепроводу, они остановились и осветили его фарами.

– Это еще что такое?! – удивленно сказал рулевой. Он смотрел на группу стоящих мирных граждан, которые держались за руки и громко молились.

– Да, это похоже на толпу каких-то идиотов! Может, они из охраны природы, но откуда они узнали, что?.. – спросил громила у своего друга, вылезая из броневика с базукой на плечах.

– Нет, это племя живет здесь неподалеку. У них ритуал такой, поклонение божкам, живущим в недрах земли! – уверенно высказал свое мнение второй и, вставляя снаряд в ствол, прицелился в трубу.

– А что будем делать с ними? – спросил водитель бронетранспортера.

Беженцы, разобравшись в том, что повстанцы здесь совсем не ради них, а для того, чтобы взорвать нефтепровод, в ту же секунду рванулись врассыпную. Только один пожилой африканец в очках не сдвинулся с места, пока его не толкнули охваченные паникой беглецы.

– Отправим их к божкам, если не успеют убежать! – ответил громила и выпустил снаряд по цели.

Остановившийся рядом второй бронетранспортер занялся тем же самым. Вопреки мнению беглецов, как раз нефтепровод, это самое безопасное место в стране, стало сегодня мишенью. Боевики в упор расстреляли трубу с двух броневиков, для надежности использовав и базуки. Взрыв получился эффектным и красочным. Огонь мгновенно вырвался наружу ярким пламенем. Взрывная волна нагнала убегающих африканцев и отбросила на десятки метров. Некоторые из этих несчастных горели заживо. Их вой смешивался со звуком выстрелов. Эта акция была второй частью оплаты Онигминде за поставки оружия Сытину.

– Ну что, не помогли им подземные божки? – подмигнул мятежник своему коллеге.

– Видимо, они много грешили! – отозвался тот, оторвавшись на миг от пулемета. – Их молитвы не могут проникнуть сквозь землю. Надо отправляться самим, чтобы убедить богов!