— Но хотя бы разреши мне рассказать об этом Бакену. Какое-то время мы с ним вдвоем будем выполнять все обязанности членов Отряда. Тебе нужен отдых. Мы станем ухаживать за тобой.

— Вот еще, тебе только дай волю. Тебя медом не корми, разреши покудахтать вокруг меня. Надоели мне все твои глупости. У меня много дел, а времени мало.

— Какие еще дела? — Могила посмотрел ей в глаза. — Почему такая срочность? Что может быть важнее твоего здоровья? Речь идет о жизни, Рауэн. Если ты дашь себе отдых и побережешь нервы, еще проживешь несколько месяцев. Я же попытаюсь кое-что предпринять. Если ты не будешь лежать в постели, ты скончаешься через несколько недель.

Рауэн отвернулась.

— Несколько недель, — повторила она. — Я и не предполагала, что конец так близок. Ты уверен?

— Да. Прости, Рауэн. Я очень тщательно исследовал тебя, для сомнений нет места. Прошу тебя, Рауэн, позволь мне помочь тебе.

— Нет, — Рауэн подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Она полностью владела собой, — я выбрала свой путь и не отступлю от него.

— А если ты ошиблась?

— Тогда, значит, я ошиблась, — Рауэн вдруг улыбнулась, — поверь мне, Могила. Что бы ни случилось, я не умру.

— Рауэн, смотри правде в глаза. Нельзя просто так отмахиваться…

— Заткнись! Убирайся отсюда, Могила. Найди себе другое занятие. Мне надо немного подумать.

В дверь вежливо, но решительно постучали. Рауэн прошла мимо Могилы, не удостоив его взглядом, открыла дверь, и ее гневному взору предстал Бакен.

— А тебе чего здесь надо?

— Вернулись Хок и Фишер. Они ждут в гостиной и хотят поговорить с нами. Похоже, у них важные новости в связи с делом об убийствах Богов.

— Что за новости? — спросила Рауэн.

— Они меня не посвятили. Но выглядят крайне взволнованными.

— Если это какая-то ерунда, им несдобровать, — сказала Рауэн, ринувшись мимо него, — мне некогда.

За ней из комнаты вышли Могила и Бакен, каждый был погружен в свои собственные мысли.

Рауэн вихрем влетела в гостиную и рухнула в свое любимое кресло. Хок и Фишер стояли рядом, спокойные, выдержанные, как подобает профессионалам, руки на поясах с оружием. Рауэн изучающим взглядом посмотрела на обоих.

— Бакен сказал, у вас есть важные новости. Что же вы выяснили?

— Правду, — ответил Хок. — Для этого потребовалось время, но в конце концов мы разобрались и теперь знаем, кто убийца Богов.

Последние слова услыхал входивший в комнату Могила и немного повеселел.

— Ну, наконец прекрасные новости, капитан. Когда будем арестовывать?

— Вы бы лучше сели, сэр Могила, — приказала Фишер. — Наши новости не слишком приятны.

Улыбка Могилы погасла. Он не двинулся, не сел в кресло, а внимательно изучал лица Стражей.

— Что произошло? Не понимаю.

— Рауэн понимает, — сказал Хок. — Не так ли, Рауэн?

Ворожея встретила его взгляд невозмутимо.

— Не знаю, о чем речь, капитан.

— Хорошо, — продолжил Хок. — Придется выбрать более трудный путь. Рауэн, вы арестованы за убийства четырех Существ и колдуна Боуда. Вы отправляетесь вместе с нами в штаб-квартиру Стражи, где начнутся приготовления к суду над вами. Если вы желаете сделать признание, перо и бумага к вашим услугам.

Хок взглянул на Могилу. Колдун непонимающе уставился на него. Рауэн была невозмутима, только в уголках ее губ играла едва заметная улыбка.

— У вас, видимо, совсем отчаянное положение, если приходится предъявлять такие голословные обвинения, — спокойно проговорила она. — Где ваши доказательства? Какие улики у вас есть против меня? Я имею право знать, почему меня обвиняют.

— Для этого у нас еще будет время, — вмешалась Фишер.

— Нет, поговорим об этом сейчас, — рявкнула Рауэн. — Я член Отряда, причем на хорошем счету. У меня есть друзья в высших сферах. Они не будут безучастно наблюдать, как вы взваливаете всю вину на меня потому, что не продвинулись в расследовании, а на вас давят, требуя побыстрее кого-нибудь арестовать.

— Это верно, — подхватил Могила. — Мне кажется, вы зашли слишком далеко. Вы, наверное, просто потеряли разум. Разве убийца Рауэн? Она очень больна, а когда совершались убийства, она лежала в постели. Понимаю, на вас оказывают давление, но будь я проклят, если позволю вам…

— Довольно, — Голос Хока перекрыл угрозы колдуна. — Довольно, сэр Могила! Нам надо выполнять задание, а вы создаете трудности. Мы в курсе, каким образом совершены убийства и почему. Не будь вы так ослеплены любовью к Рауэн, вы бы сами уже давным-давно обо всем догадались. Рауэн, пора идти. Если нужно, возьмите с собой вещи. Может, вы хотите что-то добавить?

— Нет, ничего, — сказала Рауэн.

— Она никуда не пойдет — выкрикнул Могила. — Повторяю, она серьезно больна. Здоровье Рауэн не позволяет запереть ее в грязную темницу. Я не допущу. Если ее нужно где-то держать, пока не будет доказана невиновность, пусть она останется здесь, под домашним арестом.

— Боюсь, это невозможно, — пояснила Фишер. — Мы не вправе нарушать закон.

— Все это к делу не относится, — произнесла Рауэн. — Ни у кого из вас не хватит силы держать меня где-то взаперти.

— Рауэн, дорогая, позволь мне заняться твоим делом, — быстро проговорил Могила.

— Могила, заткнись.

Могила смотрел на нее вытаращенными глазами, когда она не спеша поднялась на ноги и с вызовом улыбнулась Хоку и Фишер. В это мгновение атмосфера в комнате резко изменилась, присутствующие почувствовали неладное. Не обнажая оружия, не оказывая сопротивления, Рауэн внезапно стала опасной.

— Ваш камень-нейтрализатор не остановит меня, капитан Фишер. Он защитит вас с Хоком от моей магии, но его недостаточно, чтобы задержать меня. Я могу уйти, когда захочу. Мне надо было убить вас обоих, когда вы только-только появились здесь. Но я совершила ошибку, положившись на внешнее впечатление, и не учла ваши возможности, о которых слышала ранее. Я искренне думала, что у вас не хватит мозгов разобраться в происходящем. Когда же я поняла, что слава о вас идет не зря, было уже слишком поздно нападать открыто. Слишком поздно. Даже Могила мог бы кое-что заподозрить. Я попыталась использовать против вас Темного Человека, но я не способна подняться до вашего уровня в искусстве сражения.

— Рауэн, что ты мелешь? — Лицо Могилы побледнело и обмякло от потрясения. Он беспорядочно двигал руками, в голосе слышалось отчаяние. — Не слушайте ее, капитан Хок. Ей плохо, она сама не ведает, что говорит…

— Нет, я знаю, — сказала Рауэн с вызовом. — Я виновата, Могила. Виновна, как сто чертей. Я убила Боуда и четверых Существ и убью еще, точно не знаю сколько, прежде чем со мной покончат. На Улице Богов нет Богов, и я заставлю их отплатить за притворство. Они были мне так нужны. Мне нужны настоящие Боги, а они обманули меня. Я ни одного не оставлю в живых, — Она улыбнулась Хоку и Фишер, но ее улыбка была не из приятных. — Вы хотите арестовать мою телесную оболочку? Прекрасно. Берите ее. У меня много свободных тел, а мое собственное тело очень скоро будет ни на что не годно. Я все равно покинула бы его в скором времени, вы же просто поторопили события.

— Боюсь, нет, — ответил Хок. — Я предвидел, что вы способны оставить свое тело и перейти в тело одного из гомункулусов — Темного Человека, поэтому я заранее договорился с Бакеном. Камень Экзорциста у него, Рауэн. Никакая магия не будет действовать вокруг вас, если мы захотим. Вы останетесь в своей собственной телесной оболочке. И будете пребывать в ней до самого суда.

— О чем вы говорите? — вмешался Могила. — Ничто не помешает магии в этом доме. Иначе я бы уже знал, — Он сделал быстрый жест левой рукой, и лампа на стене зажглась сама собой. Хок взглянул на яркий свет, и у него упало сердце.

Они с Фишер переглянулись.

— Не может быть, — прошептал Хок. — Изабель, найди Бакена. Удостоверься, что Камень у него.

— Необходимость в этом уже отпала, — послышался медленный хриплый голос с порога. Все, кроме Рауэн, обернулись в тот момент, когда Темный Человек бросил в гостиную окровавленное тело Бакена. Бакен тяжело ударился об пол. Темный Человек ввалился в гостиную, в своей большой костистой руке он сжимал Камень Экзорциста. За ним в комнату вошло еще два Темных Человека. Все они были одеты в те же бесформенные шкуры, все были с хорошо развитой мускулатурой и одинаково холодно улыбались. Улыбкой Рауэн.