Он не сказал об этом Хэйзел и не знал, скажет ли когда-нибудь. Она ведь все время говорила, что презирает аристократиков, у которых предков в роду больше, чем мозгов в голове. А разве он, Оуэн, не наивный аристократик? Можно надеяться, что Хэйзел уважает его как бойца, но как узнать ее истинные чувства? А кроме того, Оуэн, как глава клана, обязан найти себе невесту с соответствующим аристократическим происхождением. Хотя… он ведь больше не аристократ! Лайонстон официально объявила Оуэна мятежником и лишила всех привилегий. А значит, он свободен от обязательств и может делать все, что захочет: Хэйзел — храбрый и верный товарищ. У нее поразительно красивые глаза, а за улыбку ее не жалко и жизнь отдать. Жаль только, что она так обращается со своими волосами… К сожалению, девушка наверняка не намерена выслушивать всякую чушь — в особенности от него.
Влюбившись в Хэйзел, Оуэн вдруг понял, что никогда еще никого не любил. Он прожил с Кэти несколько лет, но она была его наложницей, то есть мало чем отличалась от служанки. Вдобавок Кэти оказалась имперским шпионом и даже попыталась убить Оуэна, когда он был объявлен вне закона. Он уничтожил ее без малейших колебаний. В его семье любви не было, ее заменяли, интриги. Так что Оуэн давно уже научился обходиться без этого чувства. И вдруг в его жизнь ворвалась Хэйзел, и все в один миг изменилось. Иногда от одного взгляда на Хэйзел у него перехватывало дыхание, а сердце начинало бешено колотиться. А если девушка ему улыбалась, что случалось нечасто, Оуэн по полдня после этого пребывал в приподнятом настроении.
Честно говоря, любовь Оуэну только мешала. Отвлекала от более важных вещей и усложняла и без того запутанные отношения с Хэйзел. Но его мнения никто не спрашивал. Он просто любил Хэйзел, вот и все. Любил, несмотря на все ее многочисленные недостатки, а быть может, даже благодаря им. Несмотря на то, что никогда не сможет признаться в своей любви. В лучшем случае Хэйзел рассмеется или пошлет его к черту. В худшем — все поймет и ласково скажет «нет», а этого Оуэн просто не сможет пережить. Уж лучше вечно надеяться, чем испытать такое жестокое разочарование.
В голове Оуэна внезапно прозвучал сигнал тревоги. Это сработало имплантированное устройство связи. Хэйзел вскинула голову, услышав тот же сигнал. Она засунула меч обратно в ножны и перебралась на платформу своих гравилодок — как всегда, собранная и готовая к бою. Оуэн положил дискету во внутренний карман, застегнул молнию и включил двигатель лодки. Перед глазами замелькали кадры стремительно приближающейся поверхности Голгофы, передаваемые корабельным компьютером. Космопорт внизу был забит всевозможными кораблями — хайденам просто некуда было бы сесть. Впрочем, они и не собирались этого делать. Оуэн ухмыльнулся. Сейчас по плану золотистый корабль должен отключить маскирующее устройство. Начинается самый интересный этап операции.
Маскировка пропала, и внизу началась жуткая паника. Увидев в небе блестящий золотистый корабль, люди с воплями бросились врассыпную. Оуэн вполне понимал их реакцию. В последний раз золотистые корабли прилетали на Голгофу в те времена, когда хайдены, враги человечества, пытались его уничтожить. И надо сказать, это им почти удалось. Оуэн читал кое-какие старые отчеты — случайно натолкнулся на них в библиотеке.
Передача прекратилась так же внезапно, как и началась. Оуэн улыбнулся Хэйзел, и та ухмыльнулась в ответ. В том хаосе и неразберихе, которые царят теперь в порту, никто и не заметит в небе две крошечные точки гравилодок. Оуэн покрепче сжал рычаг управления. Еще несколько мгновений — и ему уже некогда будет нервничать. Хорошо, если Хэйзел действительно уверена в себе. Сам-то Оуэн только делал вид, что спокоен.
Сигнал тревоги прозвучал снова, и огромный грузовой люк начал медленно открываться. Сразу стало холоднее. Яркий солнечный свет ворвался в трюм через расширяющуюся щель в полу. Оуэн чуть-чуть приподнял свою лодку, чтобы она зависла над полом. Хэйзел повторила этот маневр и подплыла поближе. Огромные двери распахнулись, и Оуэн увидел космопорт. Похоже, они все еще очень высоко.
Он направил гравилодку в открывшийся люк, и Хэйзел последовала за ним. Вместе они вынырнули из брюха огромного золотистого корабля и полетели вниз, к планете.
Двери трюма с лязгом захлопнулись, и корабль хайденов понесся прочь. За ним погнались полдюжины имперских космических истребителей, паля изо всех пушек. Но силовые щиты золотистого корабля были непробиваемы. В суматохе никто и не заметил, как от громады корабля отделились и ринулись вниз две крошечные точки. Для радаров гравилодки были слишком малы, а для невооруженного глаза слишком быстро двигались. Пока все шло по плану. Золотистый корабль должен был отвлечь на себя внимание, а Хэйзел и Оуэн тем временем быстро сделают свою часть работы. Истребители кораблю хайденов не страшны, а когда здесь появятся более мощные корабли, задание уже будет выполнено. Золотистый корабль вернется, подберет Хэйзел и Оуэна и на огромной скорости умчится прочь, чтобы успеть нырнуть в подпространство, пока Империя не собрала силы для ответного удара.
Очень простой план. Как раз такие Оуэн и любил. Чем сложнее план, считал он, тем скорее что-нибудь пойдет не так. С кораблем хайденов ничего случиться не должно. О мощности его защитных полей ходили легенды, да и оружия на борту хватало. Оуэн до сих пор так и не понял, как действует все это оружие. Он заставил «измененных» обещать, что стрелять они будут только для самозащиты. Не стоило начинать мятеж с кровавой резни, устроенной врагами человечества, ведь первое впечатление — самое важное. Хайдены вежливо покивали и сказали «да-да, конечно». Оуэн тихонько скрестил пальцы, надеясь на лучшее.
Гравилодка камнем падала вниз. Автоматически включилось защитное поле, изолируя пассажиров от встречного ветра. Сейчас для них важнее всего скорость. Оуэну и Хэйзел надо как можно быстрее покинуть космопорт и раствориться в городской суете.
Башни города приближались с угрожающей быстротой. Оуэн немного сбросил скорость, чтобы не врезаться в одну из них. Защитное поле немедленно отключилось. Ничего не поделаешь, энергию надо экономить. В лицо Оуэну ударил холодный резкий ветер, на глаза навернулись слезы. Он прищурился, разглядывая город, карту которого столько раз изучал. Вот их цель. Совсем недалеко, но добраться туда будет непросто. Особенно тому, кто не собирается пользоваться стандартными коридорами движения. Оуэн пронесся мимо плавающего в воздухе красного светофора и прижался к ближайшему зданию, чтобы избежать столкновения с туристским автобусом. Мелькнули прилипшие к окнам лица с разинутыми ртами, и снова стало тихо. Оуэн ухмыльнулся и активизировал переговорное устройство.
— Ты здесь, Хэйзел?
— Где же еще, черт возьми? Так просто ты от меня не избавишься!
— Мне казалось, ты говорила, будто никогда не летала на гравилодках.
— Ни разу. Мне все время кажется, будто я попала в падающий лифт. Но следовать за тобой я могу. Веди, Охотник за Смертью!
— Никогда и не думал, что ты отстанешь, Хэйзел. Мы уже почти у цели, так что готовься прикрывать мне спину. Не забудь, что у нашей лодки до предела увеличена скорость за счет всего остального. То есть защитного поля считай что и нет. Один удачный выстрел — и мы грохнемся. Так что я надеюсь, что ты не позволишь никому в нас выстрелить. Но помни, что мы намерены сыграть здесь роль хороших парней. Не следует убивать никого, кроме имперской стражи. Мы должны произвести благоприятное впечатление.
— Все это детали, — беззаботно откликнулась Хэйзел. — Займись своей картой, а остальное предоставь мне. Так у нас гораздо лучше получится.
Оуэн с трудом удержался от крепкого словца. Но все же промолчал. Он хотел казаться Хэйзел вежливым и обаятельным — даже если это его убьет. Гравилодка неслась над спящим городом, виляя между высокими зданиями и борясь с редкими восходящими потоками. Рассвет окрасил небо в кроваво-красные тона, подсветил розовым светлые громады башен. В воздухе над городом было пустынно — ни следа обычного оживленного движения. Вот когда взойдет солнце и начнется новый деловой день, тогда все будет запружено транспортом. По плану Оуэн и Хэйзел должны были успеть проникнуть в Налоговое управление, сделать свое дело и смыться еще до рассвета, пока движения над городом практически нет. Оуэн снова прибавил скорость, и защитное поле автоматически включилось, спасая от режущего ветра глаза и горящее лицо. Пока что они с Хэйзел предоставлены самим себе. Возможно, потом, после приземления, им и удастся вступить в контакт с подпольщиками, но пока Оуэн чувствовал себя страшно одиноким и уязвимым.
