Он кинулся спасать, он заслонил собою свое детище… но все его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, он замирал, он жертвовал собою!

Каким громадным чудовищем должна была ему казаться собака! И все-таки он не мог усидеть на своей высокой, безопасной ветке… Сила, сильнее его воли, сбросила его оттуда.

Мой Трезор остановился, попятился… Видно, и он признал эту силу.

Я поспешил отозвать смущенного пса и удалился, благоговея.

Да, не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой, героической птицей, перед любовным ее порывом.

Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

Лопаются почки на деревьях, вылезает из земли молодая травка. Зеленеет лес с головы до пяток. Сотнями, тысячами прилетают птички с юга. Песни их льются раскатами в лесной чаще. Все ожило, все проснулось, все вылезло наружу; кипучая деятельность идет в лесу. Кто отъедается после зимней голодовки, иной поет целый день от радости. Другие хлопочут уже над гнездами для своей будущей семьи. Отставать ли белочке от лесного народа? Поела она свежих листочков и принялась за гнездо. И какое гнездо! Вы диву дадитесь, если найдете его. Из сухих прутиков высоко на дереве, на ветвях около ствола, она смастерит настоящий домик с полом, стенами и крышей. Сбоку сделает входную дверь, а над ней пристроит навес, чтобы дождик не попадал в горенку. Вместо ковров она настелет внутри мохом и лишаями, чтобы было мягко и тепло ее деткам.

В старых же лиственных лесах, в столетних дубах, липах и осинах, вязах так много дупл, что белочке нечего и трудиться строить домик, и она преспокойно поселяется в этих дуплах.

Вскоре у белочки заводится и семья, в ее гнездышке от четырех — семи крошечных слепых бельчаток. Белочка очень нежная мать и усердно кормит их молочком. Пройдет дней восемь, у бельчаток откроются глазки, тельце их обрастет шерстью, но бедняжки еще очень слабы и беспомощны. Однако пройдет еще какая-нибудь неделя, они уже значительно выросли, окрепли и начинают выглядывать из гнезда. Что это за милочки, вы представить себе не можете! Рыженькая шерстка их так и блестит. Хвостик еще не распушился как следует. Вот в это-то время их надо достать, если вы хотите, чтобы у вас были совсем ручные белки. В это время они еще доверчивы и неопытны, к самому злому врагу они относятся, как к другу, а потому приручить их в таком возрасте ничего нет легче. Пройдет еще недельки две, характер бельчат совсем изменится. Они сделаются недоверчивыми, пугливыми; при малейшей опасности быстро прячутся в свое гнездо. Теперь их поймать и приручить гораздо труднее. Старая белочка растолковала уже им, кого надо бояться. Наступил июнь месяц, в лесной траве закраснели ягодки земляники, клубники; белочка сводит, осторожно сводит своих деток с дерева, ведет полакомиться ягодами и молодыми грибками. Наедятся бельчатки и снова марш на дерево. Там им привольно и покойно. Густая листва скрывает их от глаз врагов. Сытые бельчата заводят игры, гоняются друг за другом по веткам и возятся, словно малые дети. Время, однако, идет; бельчата растут, становятся белками; мать давно покинула их, зная, что ее заботы им уже не нужны. У нее новая семья, новые хлопоты. Лето идет к концу, а на смену ему является осень. Легкими утренничками она напоминает всему живому, что пора подумать о зиме, что пора собирать запасы пищи, чтобы скоротать ее или запастись теплой спальной.

Немного в лесу таких запасливых животных, как белочка. Уже в июле она принимается за сушку грибов. Если вы любите собирать грибы и когда-нибудь поедете за ними в бор, обратите внимание на сосны. Вы увидите странную штуку. Высоко наверху, на тоненьких обломанных сучочках сосновых ветвей воткнуты грибы. Стволы сосен так гладки, что человеку трудно залезть туда; смею вас уверить, что это проделка белочки. Это она сушит грибы на зиму, зная, что они не раз пригодятся ей.

А когда поспеют орехи, белки усердно снуют под орешниками и собирают самые спелые, уже упавшие орехи. Предварительно белка отыщет какое-нибудь дупло или выкопает норку между корнями деревьев, а то из прутиков устроит на ветвях кладовую и туда натаскает орехов иногда до 20–30 фунтов. Находка такой кладовой почитается у крестьян особенным счастьем, потому что здесь собран отборный орех, самый спелый. Белка ни за что не спрячет туда орех с свищом или незрелый.

В Сибири она делает такие же запасы из кедровых орехов и тоже из самых лучших.

Заботливость белки и ее ум при сборе этих запасов просто изумительны. Если в какой-нибудь местности неурожай на орехи, грибы, желуди, на семена сосны и ели, то белки оставляют свои родные леса и пускаются на чужбину целыми стадами. Они переплывают реки и озера, перебегают поля, встречающиеся на пути, путешествуют по крышам домов, если попадется город, и идут до тех мест, где есть и лес и пища, где можно скоротать суровую зиму.

Однако довольно. Я рассказал вам, что мог, о жизни нашей любимки; но это далеко не все. Жизнь белочки полна самых разнообразных приключений, и веселых и печальных. Если вам интересно знать их, идите в зеленый лес, там нет беличьего колеса, которое в конце концов наводит уныние, там белочка вольный житель, веселый и довольный, умный и ловкий, а не тот несчастный пленник, который вертится в колесе вашей клетки. Поверьте мне, что наступит время, когда люди будут охранять белочку для собственной пользы, будут строить ей домики и кормить ее зимой, чтоб пользоваться теплой шубкой.

Так же, как ласточку, любит русский человек скворца, или скворушку. Красивый, блестящий, желтоносый скворушка действительно может привлечь к себе внимание. Такого болтуна и весельчака, пожалуй, не найдешь между нашими птицами. Зато ему и почет; зато добрый хозяин считает долгом повесить на шесте у ворот дупло или под крышей, на передней стороне избы, дощатый домик-скворечницу. Иногда деревенский искусник плотник разукрасит скворечницу узорчатыми карнизиками и приснастит крылечко.

Ранней весной, как только зашумит вода крохотными ручейками, вскоре после прилета грачей и жаворонков, в теплый, яркий полдень, несутся в вышине стада уток, вереницы гусей, а между ними мелькают стайки черных птичек. Полет этих стаек до того характерен, что их далеко узнаешь, — это летят скворцы. То стайка рассыплется в воздухе, как брошенный горох, то вдруг сплотится в черное пятно. Подлетела стайка к родимому селу, сомкнулась разом, сделала круг, и прямо посыпались черные комочки на землю. В эту минуту скворцы удивительно смешны; присев где-нибудь на растаявшей лужайке, все они вытянулись в струнку, подняли голову и словно замерли; затем вдруг сразу засуетятся и побегут в разные стороны. Утолив голод, скворцы бросаются врозь к своим дуплам и скворечницам. Тут пойдут отчаянные драки из-за квартир. Но вот квартиры разобраны, и с утра до ночи полилась по селу скворчиная песня. Чего только не наслушаешься в этом попурри:[1] визг поросенка, мяуканье кошки, крик перепела; всех, как есть всех, передразнит этот веселый шут. А что он выделывает: то нахохлится, сожмется, то начинает отвешивать поклоны, то машет крылышками в такт песне, словно хороший капельмейстер.[2]

Вскоре явятся стаи скворчих; разбредутся они к своим гнездам, и пойдет хлопотливая деятельность — нужно чинить гнезда, таскать в них стебельки, соломинки, перья. Скворчиха снесет шесть-семь простых голубеньких яичек. Через две недели выклюнутся скворчатки. Целые дни старые скворцы бродят по лугам, по выгонам, по пашням, отыскивая кобылок, гусениц, кузнечиков, жучков, бабочек и т. п., которых без устали таскают в дупло своим деткам.

Недели через две они уже подросли, оделись серыми перышками и начинают выглядывать из скворечницы. А еще через несколько дней, обыкновенно во второй половине мая, скворчата оставляют дупло. Старики их ведут в ближайший садик или на полянку среди кустов. В садиках, на дорожках, в это время собираются также выводки воробьев, хитрые старики не преминут ввести скворчат в эту компанию; и недаром: старые воробьи — лучшие сторожа для глупых воробьят и скворчат, они вовремя предупредят беспечных ребяток о близкой опасности.