Похоже, эта мысль немного успокоила Эмми. Она вышла из стойла, все еще мокрая, но ругаться перестала.

- Вроде нет…

Джордана ослепила яркая вспышка. Он мельком увидел залитую солнцем траву и белые облака - там, где на самом деле были солома и деревянные перегородки.

- Джордан!

У него болел локоть. Каким-то образом он очутился на полу.

- Эй! - Эмма озабоченно склонилась над ним. - Ты не ушибся? Ты упал…

- Правда? Это из-за вспышки. Я видел…

Сестра осторожно ощупала его голову, пытаясь найти синяки и шишки.

- Тебе не больно?

- Я не ушибся, честное слово. - Джордан встал.

- Ты был таким странным минуту назад…

- Ничего, все в порядке. - Джордан вдруг испугался и, стараясь скрыть свой испуг, добавил: - Да я просто пошутил. Пойдем проведаем Уиллама, а потом - за работу.

- Ладно, - неуверенно ответила Эмми.

Уиллам и Риман все еще были у хирурга. Что делать с матерью камня, никто не знал, так что Джордан отпустил рабочих на обед. А сам пошел на кухню, сел поближе к Эмми, и они скоротали время, греясь у очага.

Джордан уже решил было собрать людей и приступить к работе, как вдруг почувствовал под собой коня и увидел, как мимо проносятся луга и поля. В ушах загремел стук копыт тысяч лошадей. Его рука крепко сжимала поводья… только это была не его рука, а загорелая кисть зрелого мужчины.

В мгновение ока видение исчезло, и Джордан вновь очутился на кухне. Он не упал, и никто на него не смотрел. Сердце колотилось словно после километровой пробежки.

Он помахал Эмми. Девушка болтала с одним из хлебопеков, не обращая на Джордана внимания, пока он не повернулся и не пошел прочь.

- Чего тебе? - быстро догнав его, прошептала сестра тем особым тоном, которым говорила с ним в последнее время, когда он прерывал ее беседу с молодыми людьми.

- Это случилось снова…

- Что случилось?

- Как в конюшне. Я видел…

Скептический взор Эмми отрезвил его. Ее взгляд стал мягче.

- Ты побледнел. Что с тобой?

- Я все время что-то вижу. И слышу.

- Голоса? Как дядя Уилсон?

- Нет. Лошадей. Как во сне, который мне приснился ночью.

- Во сне? О чем ты говоришь?

- Ночью мне приснился сон. Я вижу его до сих пор.

- Расскажи.

- Кони и луга. Там было сражение, а потом явились Ветры. Я всю ночь был там. И я по-прежнему вижу эти сцены.

- Ты болен, - сказала Эмми, покачав головой. - Пойдем к хирургу.

- Не хочу.

- Не будь ребенком!

- Ладно, ладно. Но я и сам могу к нему сходить. Вовсе не обязательно меня провожать.

- Хорошо, - задумчиво произнесла она.

Идя к двери, Джордан чувствовал на себе полный тревоги взгляд сестры.

Хирург занимался сломанной ногой Уиллама. Джордан несколько минут постоял за дверью, но вопли, доносившиеся из кабинета, действовали ему на нервы все больше и больше, и в конце концов он ушел - сел во дворе, думая, вернуться ли ему к работе или пойти домой. Что-то было не так…

Если уйти, отец за ужином будет насмехаться; Джордан всегда чувствовал себя ужасно виноватым, когда болел, словно совершил какое-то преступление.

Он думал о том, как пойдет домой, и это навело его на мысли о лесной чащобе. Там есть человек, который, быть может, сумеет ему помочь, а заодно и подскажет, что делать с матерью камня. Путь туда, правда, не близкий, а Джордан не любил бывать в лесу один, но тут уж ничего не поделать. Он встал и ушел из замка по тропинке, ведущей к церкви с монастырем.

До церкви было несколько километров. Хотя лес по-прежнему вселял страх, Джордан немного успокоился, шагая по тропинке. Отец Аллегри ему поможет.

Тропинка обрывалась внезапно, открывая взгляду церковные угодья. Юноша свернул на крутом повороте, затененном шатром из вздымавшихся ввысь серебристых кленов и дубов, и перед ним появилась просека, широкая и ровная, по краям которой стояли низкие каменные жилища монахов. Просторный и ничем не огороженный двор перед церковью был вымощен плиткой и аккуратно подметен.

Дом, в котором жили священники, стоял в стороне, под дубами - приземистое каменное здание, двухэтажное, с собственной конюшней. Джордан часто бывал здесь, поскольку его отец помогал содержать дом в порядке.

Он с облегчением увидел, что Аллегри сидит на крыльце, задрав ноги, и читает листок с новостями. Очевидно, там было что-то важное. Священники регулярно получали известия о Ветрах со всех уголков страны.

Услышав оклик, священник оторвался от листка и встал. Джордан припустил во все лопатки и, запыхавшись, остановился на крыльце.

- Джордан! - с удивлением рассмеялся Аллегри. - Какими судьбами?

Юноша скривился в ответ, не зная, с чего начать.

- Что-то случилось? Разве ты не должен быть на работе?

- Нет, ничего не случилось. Просто у нас перерыв. Аллегри нахмурился. Джордан, неожиданно растерявшись, пожал плечами и показал на листок:

- Что это?

- Сигнальная копия доклада. Только что доставили. Аллегри бросил на Джордана еще один проницательный взгляд, потом сел и жестом пригласил гостя последовать его примеру. Джордан, чувствуя себя крайне неловко, плюхнулся на соседнюю скамейку.

- Поразительная штука, - сказал Аллегри, помахав листком. - Сообщают о сражении, которое произошло вчера между Равеноном и Сенешалем. Сошлись две большие армии…

- И кто победил? - поинтересовался юноша.

- Здесь не написано. Похоже, каждая из сторон выстроилась в ряд на краю большого поля к востоку отсюда, на границе Равенона. Они разбили лагерь и ждали всю ночь, а утром надели доспехи, взяли оружие и пошли друг на друга.

Джордан живо представил себе эту картину. Она была очень созвучна кошмару, который он видел ночью. В его сновидении всадники, окутанные облаками пыли, столкнулись на флангах. Пехотинцы маршировали в центре, а вокруг - крики умирающих всадников и ржание коней. Судя по солнечным лучам, это произошло часов в девять утра. Джордан стоял на холме над схваткой, окруженный развевающимися штандартами и нетерпеливыми лошадьми.

- Какого цвета?

- Цвета? - Священник удивленно приподнял бровь.

- Какого цвета у них были штандарты?

- Если не ошибаюсь, у Равенона штандарты желтые, это королевский цвет. А поскольку его врагами были сенешали, значит, их цвет - красный, - ответил Аллегри. - А что?

Джордан замялся. Если он скажет об этом Аллегри, все станет слишком реальным.

- В вашем листке… Там говорится о том, что сенешали спрятали за пехотинцами пушки? Из них фонтаном вылетали струи гравия и падали на задние ряды пехоты Равенона…

- Да, - нахмурился Аллегри. - Откуда ты знаешь? Я только что получил листок. Мы как раз передаем его в замок Кастора. Он махнул рукой в сторону противоположного края просеки, где один из братьев бил в барабан на высокой сигнальной башне.

- Мне приснилось.

Джордан уставился вниз, на свои башмаки.

- И поэтому ты пришел ко мне? - спросил Аллегри. - Ты хотел сказать, что тебе приснились сегодняшние новости?

Джордан кивнул.

Священник открыл рот, закрыл его; помолчал и спросил:

- А где ты сам был в этом… сновидении?

- На холме, в окружении важных людей. Мне кажется, я сам тоже был важной персоной. Люди смотрели на меня, а я им говорил.

- Что говорил? - спросил Аллегри.

Нет, не похоже это на сон. Чем больше Джордан думал, тем больше вся сцена походила на воспоминание.

- Приказы… Я отдавал приказы.

Он закрыл глаза и припомнил. Его войска дрогнули, и пехота отступила, хотя кавалерия окружила сенешалей справа. Группа всадников налетела на пушечный расчет и порубила солдат, но некоторые из кавалеристов погибли в последние минуты, когда пушки развернулись в их сторону. Армия Сенешаля выгнулась, словно тетива лука, однако ряды армии Равенона слишком растянулись… Джордан описал все это Аллегри.

Тот покачал головой, то ли от изумления, то ли от недоверия.

- А что было потом? Новости только что достигли нас, там многое неясно. Невероятно!.. Что еще ты знаешь?