– Моя сестра проделывала то же самое со своей куклой, – вмешался в разговор Генри, – мне это хорошо знакомо. Подожди-ка, по-моему, у нас есть то, что ты ищешь.

Он кивнул Пауле, попросив ее позвонить Маттесу и сообщить ему, что объявился владелец, потом сказал мальчишке:

– Я сейчас принесу тебе куклу, мы всегда рады избавиться от потерянных вещей.

Хотя Генри и заметил, что парень начал проявлять беспокойство, он вразвалочку отправился по проходу между рядами к той полке, где лежал десяток самых разных кукол, а сверху та самая Красная Шапочка, которую он сам так и окрестил, с прикрепленным к ней рукописным указанием. Генри оторвал записку и сунул ее себе в карман. Он расправил и разгладил кукольное платьице, бережно взял куклу в руки и прихватил еще одну, примерно такого же размера, в баварском национальном костюме, однако не пошел сразу к Пауле, а какое-то время наблюдал за ней и за мальчишкой. Паула пыталась звонить: вот она в сердцах ударила по рычагу, набрала номер, поднесла трубку к уху и недовольно покачала головой. Мальчик посматривал поверх ее головы на кабинет Хармса, потом в замешательстве взглянул на Бусмана (тот прошел мимо них, толкая перед собой тележку с зонтиками), ловко подхватил плавно слетевший со стола лист бумаги и положил его на пишущую машинку. Осознав, насколько срочно его ждут, Генри оставил свой пост меж стеллажей и понес кукол к Пауле, которая бережно приняла их и положила рядышком на письменный стол. Не поднимая головы, она скороговоркой проговорила: – Маттес не подходит к телефону, – затем она обратилась к мальчику: – Тебе придется еще кое-что подписать, квитанцию о получении, но сначала ты должен показать нам куклу твоей сестры. Ну, которая из этих?

Мальчик не колебался ни секунды, он схватил двумя руками именно ту куклу, что они совместно распороли, а потом снова заклеили, прижал ее к себе и, уже не раздумывая, какой дорогой бежать, бросился наутек, легко перепрыгнув через пару составленных чемоданов, подскочил к лестнице, одолел ее в несколько прыжков и распахнул дверь в помещение для клиентов.

– За ним, – скомандовал Генри, – бегите прямо за ним, а я проскочу через погрузочную платформу, так мы отрежем ему путь к отступлению.

Мальчишка целеустремленно мчался вниз по обшитому досками проходу, обходя катившиеся навстречу тележки с багажом и все время оглядываясь назад, он двигался в сторону газетного киоска на перроне. Здесь он остановился, Паула узнала его по соломенным волосам и поняла, что он тоже опознал ее. Парень тут же помчался дальше к главному выходу, куклу он уже не прижимал к себе, а держал в руке. Он нырнул в поток людей, сошедших с переполненного пассажирского поезда, какое-то время двигался вместе с людской массой, потом выскочил из нее, лишь затем, чтобы убедиться, что его преследовательница никуда не исчезла, опять смешался с толпой, толкаясь сам и снося толчки других, подчиняясь законам потока пассажиров, приближавших его к выходу. Паула также отдалась на волю этого потока и, еще не успев добраться до выхода, увидела Генри, пересекавшего вокзальную площадь и направлявшегося к стоянке такси. Когда он внезапно изменил направление и ускорил шаг, она поняла, что он обнаружил мальчишку и, вероятно, пытается подобраться к нему, чтобы задержать. На выходе она остановилась, привстала на цыпочки, подняла руку, пытаясь привлечь внимание Генри, однако он не увидел ее. Он с остервенением преследовал мальчишку. Некоторое время она держала в поле зрения обоих, но потом – она догадалась об этом по стремительному бегству парня – тот обнаружил своего преследователя и исчез за автобусом, в то время как Генри, не потерявший его из виду, перебежал через привокзальную площадь, пересек, лавируя в плотном потоке машин, улицу и замер перед одной из безликих пивнушек. Он оглянулся, отыскивая Паулу, дождался ее и отправился дальше.

– Мальчишка там, – объявил Генри, – я видел, как он вбежал туда.

Сдвинув в сторону тяжелую войлочную портьеру за дверью, они вошли в длинную и узкую, больше похожую на коридор пивную. Внутри сидела и пила пиво одна-единственная парочка, казалось, больше занятая ощупыванием друг друга. Хозяин поднялся с табурета за стойкой и невозмутимо дожидался, пока они не подошли поближе. На вопрос Генри, куда подевался мальчик, он недоуменно ответил:

– Мальчик? Какой еще мальчик?

– Он забежал сюда, – сказал Генри.

Хозяин окликнул парочку и спросил:

– Вы случайно не видели какого-то мальчика? Тут утверждают, что он вошел сюда.

– А как он выглядел? – спросила женщина.

Генри ответил:

– Он держал в руке куклу.

– Нет, мальчик с куклой мне бы точно запомнился, – ухмыльнулась женщина и сделала большой глоток из своего бокала.

– Вот видите, – произнес хозяин, – здесь таких не было. Поспрашивайте у наших соседей.

Генри невольно потянул за руку Паулу, направляясь с ней к выходу, как только понял, что здесь им ничего не светит, да и не слишком рады. Он уже коснулся портьеры, как вдруг спутник женщины, узколицый человек с прилизанными черными волосами, обратился к Пауле. Стараясь казаться вежливым, он сначала извинился, что заговорил с ней, затем неразборчиво представился и спросил, не помнит ли она его, их когда-то знакомил Марко Блом в кафе «Ницца». Предвосхищая ее ответ, он удостоверился:

– Вы ведь Паула Блом?

– Да, – холодно подтвердила Паула. – А вы кто?

Теперь он четко произнес свое имя – Андреас, не называя фамилии, и добавил:

– Марко называл меня Анди, для него и для других я всегда был Анди.

– А откуда вы знаете моего мужа?

– Мы долгое время были соседями. Не хотите ли к нам присесть?

– Нет, спасибо, – ответила Паула.

– Надеюсь, у Марко все в порядке, – произнес мужчина. – Как он нас смешил, Марко, он был душой любой компании.

– Это профессия моего мужа, – отозвалась Паула.

– Да уж, в своей профессии Марко точно незаменим; как он подражал артистам, уникально; а когда он исполнял свой коронный номер, мы животы надрывали от хохота. Марко называл этот номер «Проба голоса». – Обращаясь к своей спутнице, он пояснил: – Проба голоса – это, знаешь, когда что-нибудь говорят в микрофон или просто покашливают для пробы.

Он снова посмотрел на Паулу:

– Передайте привет Марко, обязательно. Он непременно вспомнит своего друга Анди. Анди с верхней койки.

Он сделал еще одну попытку пригласить Паулу выпить с ними пива, но она отказалась и пошла вслед за Генри, тянувшим ее прочь из пивной; они вышли не прощаясь.

Сделав несколько шагов, Паула остановилась, соображая, стоит ли им покидать место, где исчез мальчишка. Генри нисколько не сомневался в том, что подросток давным-давно испарился. Мысленно он живо представил себе, как, войдя в пивную, тот прошел в туалет, открыл окно и убежал через грязный внутренний двор к людям, которые науськали его и подослали к ним. Генри был уверен, что они напрасно прождали бы здесь; для начала он предложил поставить в известность Хармса, тот должен быть в курсе случившегося и их местонахождения тоже.

– Хорошо, – согласилась Паула, – тогда звоните шефу.

На пути к телефонной будке они миновали подворотню, молча, не сговариваясь, развернулись и вошли во внутренний, богом забытый дворик с наваленными ящиками, древним диваном и грязными окнами на этажах. Оглядевшись, они вернулись на улицу.

Паула остановилась у телефонной будки и стала наблюдать, как звонит Генри. Сначала тот стоял прямо, спокойно, непрерывно что-то говоря, потом повернулся к ней лицом и прикрыл глаза, взял трубку в другую руку и лишь послушно кивал, наконец сморщил лоб и, молча выслушав длинную тираду, просто повесил трубку.

– Ну? – спросила Паула, на что Генри, пожав плечами, ответил:

– Мы не должны разыгрывать из себя помощников полиции. Он ждет от нас отчета, так и сказал: «Единственное, что может вас спасти, – это отчет».

– И что там должно быть изложено?

– Все случившееся, – ответил Генри.

– Этого мне еще не хватало, – проворчала Паула. – Надеюсь, вы возьмете на себя этот отчет, а?