Садиться за руль после употребления хотя бы незначительной дозы алкоголя считается в Швеции серьезным криминалом. Учителям строжайше запрещено применять какое бы то ни было физическое воздействие к ученикам, хотя нет закона, запрещающего ученикам поучить своих наставников с помощью кулаков или пинков. Попытка вооруженного ограбления банка может закончиться для покушавшегося наказанием только за нарушение закона об оружии. А кража миллионов крон, осуществленная посредством "неправильного управления бизнесом", вполне сходит виновнику с рук. Причем в буквальном смысле — поскольку его руки не считаются запятнанными, ему не грозит отказ от рукопожатия.

Преступность в Швеции лишена романтического ореола, которым ее овеяли голливудские фильмы. Один польский иммигрант однажды нашел трех русских подводников и нанял их, чтобы похитить известного шведского промышленника Петера Валленберга и на мини-субмарине вывезти его за пределы Стокгольма. Идея заключалась в том, чтобы доставить его на необитаемый остров в ближнем архипелаге и спрятать там в пещере на время, пока родственники будут готовить выкуп. Всю затею провалили сами похитители, которые среди бела дня начали драку в общественном месте и попали в кутузку за хулиганское поведение.

Шведские тюрьмы — это не суровые узилища для наказания преступников и не исправительные заведения. Самое подходящее и наиболее известное всем сравнение, которое напрашивается, — это гостиничный бизнес.

Профессиональных преступников часто отпускают с миром. Незадачливых похитителей Петера Валленберга суд освободил от наказания. А убийцу Улофа Пальме так и не нашли. Единственное преступление, которое наверняка может привести виновного в тюрьму — это "пьяная езда".

Мошенники, жулики, махинаторы, нарушители правил движения, превысившие скорость, — все правонарушители подобного рода подвергаются наказанию не в виде лишения свободы, а посредством другой, более страшной для них кары. Она называется шведским словом dagsboter, то есть денежным наказанием, штрафом. Штраф бьет этих преступников больнее, чем что-либо иное. Ведь это касается самого чувствительного — кошелька.

Штраф в Швеции — наказание особое. Здесь нет строго утвержденной шкалы, так что стражи порядка обладают известной свободой и возможностями ударить преступника по карману побольнее. Богатый любитель быстрой езды будет наказан более сурово, чем нищий, разъезжающий на такой же скорости.

История штрафов в Швеции знает немало интересных поворотов. Однажды полунищий студент, чтобы повеселить свою подружку или произвести на нее впечатление, дернул за ручку пожарной сигнализации в общественном месте. Но вместо того, чтобы быстро скрыться с места преступления, он дождался прибытия пожарных. Когда же брандмейстер обнаружил виновника ложной тревоги и вызвал полицию, тот только тихо смеялся, зная, что раз взять с него практически нечего, то и штраф будет чисто символическим. Однако вскоре выяснилось, что втайне от него какие-то бабушки-дедушки, родственники-миллионеры создали для него фонд, в котором накопились немалые деньги. Им это было выгодно, поскольку давало значительные налоговые послабления. Когда бедняга об этом узнал и услышал назначенную ему сумму штрафа, улыбка быстро сползла с его лица, тогда как все остальные продолжали смеяться.

"Шведской моделью" принято называть способ, с помощью которого Швеции в течение всего послевоенного периода удавалось находить компромисс с принципами капиталистического и социалистического развития общества. В итоге в стране и была создана модель государства всеобщего благоденствия. Своим существованием эта модель во многом обязана соблюдению строгого нейтралитета в условиях противостояния Востока и Запада.

С присущим им и столь ясно выраженным чувством умеренности, шведам было не трудно ввести в норму своего повседневного общежития принципы терпимости, компромисса и сотрудничества. Примеров тому великое множество, начиная от вполне мирного сосуществования предпринимателей и профсоюзов до той легкости, с которой управленческие структуры компаний делегируют свои полномочия рабочим. Зарубежные социологи и психологи не устают удивляться тому, как шведам удается примирить индивидуализм и коллективизм, извлекая при выполнении своей работы максимальную выгоду для себя и не жертвуя при этом своей приверженностью к служению общему благу.

В других странах долго с недоверием и завистью присматривались к шведскому социальному эксперименту, в течение десятилетий кое-кто со злорадством на изготовку ожидал, когда же эта модель все-таки даст трещину. В 1992 году мир, наконец, с удовлетворением вздохнул: на шведском рынке недвижимости произошел обвал, банки оказались на грани банкротства, а курс кроны по отношению к доллару снизился на 30 процентов. Кривая безработицы резко поползла вверх, а ее уровень за короткое время превысил 10 процентов. Шведская модель начала терять свою привлекательность. Огромный сверкающий северный айсберг, который многие считали путеводным маяком, начал постепенно таять. Судя по всему, ему уготована участь небольшой переполненной любителями сырой рыбы льдины, болтающейся в безопасных, но все-таки теплых водах Европейского Союза.

Шведы заботливо лелеют в себе приверженность основам протестантской трудовой этики. Исключения в следовании этим принципам можно наблюдать только на профсоюзным собраниях или во время ежегодного пятинедельного отпуска. Другими периодами в жизни шведов, когда они не работают, являются: у мужчин семимесячная служба в армии, а у прекрасной половины шведского населения — 15-месячный отпуск по уходу за новорожденным. Не приходится непосредственно заниматься работой и во время занятий на каких-нибудь курсах по повышению квалификации или по переподготовке.

В настоящее время половину работающего населения Швеции составляют женщины. Среди развитых в промышленном отношении стран Швеция занимает первое место по численности работающих женщин, что приближает ее к развивающимся странам, где работают все женщины. Вместе с коллегами-мужчинами шведки активно участвуют в мероприятиях, проводимых в рабочее время и посвященных проблемам улучшения позиций Швеции на мировых рынках.

Шведы очень любят устраивать разные совещания и семинары где-нибудь на испанской Ривьере или на паромах, курсирующих между Швецией и Финляндией. Эти мероприятия включают в себя осмотр достопримечательностей и обильные застолья со столь же обильной выпивкой. За все это море удовольствий платит компания, которая таким образом вознаграждает своих сотрудников за их прилежный труд.

В Швеции развивается некий особый тип культуры, который можно было бы назвать «инкубаторной». Отличительными чертами такой культуры являются самореализация и атмосфера равенства.

В качестве примера можно привести организацию трудовых отношений в компаниях «Вольво» и «Сааб». Две эти шведские фирмы — производители знаменитых автомобилей — стали пионерами в так называемой "доковой сборке" машин. Конвейерная сборка заменяется другим методом, при котором рабочие группируются в бригады полного цикла, собирающие автомобили от начала до конца. Смысл этого способа сборки заключается в том, что рабочие Mosyr приобрести опыт смежных профессий, расширить свои практические возможности и навыки. Кроме того, работая в бригаде, они в большей степени соотносят себя с результатом своего труда, а от этого повышается ответственность, производительность труда и качество работы. Предполагалось, что при этом растет и ощущение удовлетворенности своей работой, и чувство удовольствия от самого процесса создания конечного продукта.