Царица вынула из своего мешка голову Кира. Придерживая ее за волосы, она внимательно рассматривала лицо персидского царя с полузакрытыми глазами и спекшимися губами, а затем тихо со вздохом прошептала:
— Ты был грозным врагом, поистине повелителем мира. Я отдам тебе, достойному противнику, самое дорогое — кровь любимого.
И подняв высоко голову Кира, Томирис взяла из рук Фархада кожаный мешок.
— Массагеты! Ваша царица держит свое слово! Ты жаждал крови, царь персов, так пей ее теперь досыта!
И Томирис опустила голову Кира в кожаный мешок, наполненный кровью.
Приложение:
http://www.globalfolio.net/monsalvat/frsdominus/statiibook/tomyris/tomyris01.htm
О походе персидского царя Кира на массагетов
Итак, с запада Каспийское море ограничено Кавказом, с востока к нему примыкает равнина на необозримом пространстве. Значительную часть этой обширной равнины занимают массагеты, против которых и задумал идти войною Кир... Царицею массагетов в это время была вдова умершего царя; называлась она Томирис. Кир через послов пытался было свататься для виду, как бы желая иметь ее своей женой. Но Томирис поняла, что Кир сватается не к ней, а к царству массагетов, и отвергла предложение. Когда хитрость не удалась, Кир двинулся с войском к реке Араксу и открыто начал войну против массагетов; для переправы войска он положил через реку мосты, а на судах поставил башни с переправляющимися воинами. Когда Кир занят был этой работой, Томирис послала к нему вестника с следующими словами: "Перестань, царь мидян, хлопотать над тем, чем ты занят теперь; ведь ты не можешь знать, благополучно ли кончатся твои начинания. Остановись, царствуй над своим и не мешай нам царствовать над тем, над чем мы царствуем. Но если не желаешь последовать этим советам и ни за что не хочешь оставаться в покое; если напротив у тебя есть сильная охота помериться с массагетами, изволь, но не трудись над соединением речных берегов; на три дня пути мы отойдем от реки, тогда переходи в нашу землю. Если же предпочитаешь допустить нас в твою землю, то сделай то же самое". Выслушавши это, Кир созвал персидских вельмож, собрал их вместе и изложил перед ними дело, спрашивая, как поступить ему. Мнения всех их сошлись на том, чтобы Томирис и войско ее пропустить в их землю. Однако присутствующий здесь лидийский царь Крез осуждал это мнение и в следующих выражениях предложил план противоположный... Если мы решим допустить неприятеля в нашу землю, то от этого произойдет для тебя следующая опасность: в случае поражения ты погубишь все твое царство, ибо ясно, что раз массагеты победят, они не убегут назад, но устремятся в твои владения. В случае победы, ты не одолеешь их настолько, чтобы, перешедши в землю массагетов, победоносно следовать всюду за обращенными в бегство врагами,- в этом случае я предполагаю то же, что и в первом, именно: если ты одержишь победу над врагом, то двинешься вперед во владения Томирис. Но и помимо сказанного, будет нестерпим позором, если Кир, сын Камбисы, побежденный женщиной, уступит ей страну. Поэтому я полагаю, что нам следует перейти реку и подвинуться вперед настолько, насколько отступит враг, и только после того попытаться одолеть его. Насколько я знаю, массагеты не вкусили благ персидской жизни, и им не знакомы большие удовольствия. Поэтому советую зарезать для этого народа множество скота и приготовить угощение в нашем лагере, поставивши там кроме того в изобилии чаши чистого вина и всякого рода яства; все это сделавши, советую оставить в лагере негоднейшую часть войска, а с остальным возвратиться к реке. Если только в своем предложении я не ошибаюсь, неприятель при виде стольких благ кинется на них, а нам останется прославить себя громкими подвигами". Советы были противоположны, Кир отверг прежний совет и предпочел мнение Креза; затем предложил Томирис отступить, так как он сам вступает в ее владения. Царица отступила согласно первоначальному обещанию. Креза Кир передал на руки сыну своему Камбисе, к которому переходила и царская власть.., если бы поход на массагетов кончился несчастливо. Сделавши такое распоряжение и отославши их обоих к персам, Кир вместе с войском стал переправляться через реку... Тем временем Кир отошел от реки Аракса вперед на восемь дней пути и привел в исполнение совет Креза. После этого Кир вместе с боевою частью войска отступил назад к Араксу, тогда как на месте остались негодные к битве персы. Засим третья часть войска массагетов напала на покинутых воинов Кира, перебила их не без сопротивления и, заметивши приготовленное угощение, расположилась пировать, как бы после победы над врагом; наелись досыта, напились и легли спать. В это время персы напали на них, многих умертвили, но гораздо больше взяли в плен, между прочим и сына царицы, предводителя массагетов; назывался он Спаргаписес. Узнавши об участи своего войска и сына, царица послала к Киру вестника со следующими словами: "...не гордись, что столь коварно, такими средствами овладел ты моим сыном, а не в сражении и не военною доблестью. Теперь послушай меня, потому что советую тебе благое: возврати мне моего сына и удаляйся из нашей страны, свободный от наказания за то, что так нагло ты поступил с третьей частью моего войска. Если же не сделаешь этого, клянусь солнцем, владыкою массагетов, я утолю твою жажду крови, хоть ты и ненасытен". На речь эту Кир не обратил никакого внимания. Сын царицы Томирис Спаргаписес, протрезвившись и постигши всю меру своего несчастья, просил Кира освободить его от оков и, получивши свободу и возможность располагать руками, тотчас умертвил себя. Так умер Спаргаписес. Когда Кир не послушал Томирис, она собрала все военные силы и напала на него. Мне кажется, сражение это было наиболее жестоким из всех, в каких когда-либо участвовали варвары. Происходило оно, как я слышал, так: вначале оба войска обстреливали друг друга из луков на значительном расстоянии, потом, когда стрелы были истощены, перешли в рукопашную и бились копьями и мечами. Войска долго стояли друг против друга, и ни одна сторона не обращалась в бегство; наконец массагеты победили. Большая часть персидского войска пала на месте сражения, сам Кир был убит. Процарствовал он двадцать восемь лет. Томирис наполнила мешок человеческой кровью и велела розыскать среди павших труп Кира. Нашедши, она погрузила голову его в мешок и, издеваясь над нею, сказала: "Хотя я вижу и победила тебя в сражении, но ты причинил мне тяжкое горе, коварством отнявши у меня сына, и я насыщу тебя кровью, как угрожала". Геродот. История в девяти книгах. Перевод с греческого Мищенко Ф. Г. М., 1888, т.1
Жизнь знаменитых людей древности, вызывавшая у современников чувство страха, ужаса или удивления, нередко бывает изукрашена баснословными рассказами – мифами, легендами или сагами. Так, между прочим, вся славная жизнь персидского царя Кира старшего, из династии Ахеменидов, от самого рождения до трагической смерти, предается его биографами облеченною в чарующие сказания. Обреченный смерти в первый день жизни, вследствие странного сновидения, виденного его дедом, лидийским царем Астиагом, Кир чудесным образом остается в живых, возвращается затем ко двору Астиага, которого впоследствии свергает с престола и разрушает его могущественное царство, основывая на его месте новое, еще более могущественное персидское государство. Оно простиралось от восточных берегов Средиземного моря до Инда, чрез всю западную Азию, и далеко превосходило по обширности и могуществу все прежние, до того существовавшие, государства, обнимая наряду с культурными народами того времени дикие орды кочевников. Создать такое государство, объединить в одно целое столь различные части, в состав его входившие, представлялось уму древних чем-то сверхъестественным, исполинским, недоступным простому человеку; почему события жизни этого персидского царя носят на себе характер чудесного и, начиная с Геродота, все позднейшие историографы древности, Ксенофонт, избравший в своей Киропедии Кира предметом поучительного романа, Ктезий, Николай Дамасский и др. перемешивают действительность с басней, описывая историю царствования Кира. Неоспоримо только то, что Кир был человеком необычайным, стоявшим выше всех своих современников, честолюбивым и тщеславным, одаренным страстью завоевания, которую он соединял с громадною энергиею и большими государственными талантами. Достигнув неожиданной высоты могущества, жертвуя для достижения своих планов и целей тысячами человеческих жизней, Кир внезапно испытывает перемену до того благотворившей ему судьбы, терпит неудачу, поражение и находит сам внезапную смерть. Геродот рассказывает о ней следующее. Покорив плодоносный Юг, Кир задумал подчинить своей власти и те свободные племена, которые кочевали в северной части средней Азии, по обеим сторонам Каспийского моря. Прежде всего, Кир обратил свое оружие на массагетов,– бедный, но воинственный народ, живший за Яксартом (нынешнею Сыр-Дарьей). Причиной этой войны выставляется отказ, который получил Кир от царицы массагетов, Томирисы, когда он домогался ее руки. Перейдя Яксарт, Кир заманил в засаду массагетское войско, нанес им тяжкое поражение, умертвив несколько тысяч человек и еще более захватив в плен. В числе пленных находился сын Томирисы, Спарганиз. Последний не захотел перенести такого позора и просил царя освободить его от оков; но как только их с него сняли, он тут же умертвил себя. Потеря сына привела царицу Томирису в отчаяние. Она сделала воззвание к своему народу и другим скифам, собрала новое громадной войско и пошла против Кира. Произошло сражение в 529 г. до Р. Хр., самое кровопролитное изо всех, какие бывали между варварами, говорит Геродот. Убитые тысячами устилали землю;– в конце концов, персы были разбиты и сам, до тех пор непобедимый, Кир пал на поле битвы. Когда был найден труп царя, разгневанная Томириса велела отрубить ему голову, и бросила ее в кожаный мех, наполненный человеческою кровью, чтобы ненасытный завоеватель и истребитель народов мог вдосталь упиться ею. Этот момент и воспроизвел художник на помещенном нами рисунке. Впрочем, Ктезий, придворный врач персидского царя Артаксеркса Мнемона, написавший историю персов до 399 го. до Р. Хр., передает что Кир был ранен в войне с дербиками и умер от раны на третий день. Тело Кира было погребено в Пассаргадах. Александр Великий посетил гробницу, от которой еще и теперь, в развалинах Кала-и-Дара, близь города Дарабшерд, заметны кой-какие остатки. НИВА, 1887, № 42, с.1036, 1040, 1042 Текст взят с сайта "Кунград"
