В гардеробе висела ее новая одежда, которую она специально приготовила для визита в Карастан: из разноцветных отрезов шелка, купленных на азиатском рынке, она смастерила себе несколько свободных и длинных туник – наподобие тех, которые носили карастанские женщины.

Надев одну из них, она почувствовала мягкую шелковую ткань на своей разгоряченной коже, и внезапно ее охватило отчаяние. Это все нереально, сказала она себе. Здесь нет ничего реального.

Бросив напоследок еще один взгляд в зеркало, она пошла искать своего сына.

Прищурив глаза от яркого света, который заливал дворец, она огляделась вокруг и увидела Паоло сидящим на веранде и пьющим сок под присмотром молодой женщины, похожей на няню.

Услышав голос, он вскочил на ноги и бросился к ней.

– Мама, мама! – с восторгом прокричал он. – Здесь сад гораздо больше, чем наш парк дома!

– Неужели? О, Паоло! – Она обняла сына и закрыла глаза. – Ну как ты, мой дорогой?

Он вывернулся из ее материнских объятий.

– Я видел дворец – он такой огромный, и я познакомился с дядей Хавьером, и в спальне у меня коробка с игрушками, и мы ели замороженные фрукты за обедом!

– Что это за фрукты?

– Он имеет в виду фруктовое мороженое, – послышался тихий голос за их спиной, и Алекса, повернувшись, увидела Джованни.

Сердце ее замерло, а затем забилось сильными толчками. Он был похож на мрачного и сладострастного хищника, и тело ее инстинктивно потянулось к нему. Он был отцом ее ребенка – не поэтому ли она ощущала такую реальную связь с ним?

– Папа! – в восторге вскричал Паоло и подпрыгнул на месте, как маленький щенок.

Папа, с тоской подумала Алекса. Как скоро это произошло!

Джованни потрепал черные кудри сына и улыбнулся ему.

– Надо пить много воды, потому что жарко и потому что…

– Вода делает сильным и львов! – воинственно отчеканил Паоло и побежал на террасу, словно всю жизнь жил во дворце.

Незнакомое выражение на лице сына поразило Алексу, и она подумала, чему еще научил его Джованни за столь короткое время. Что в Италии климат гораздо лучше, чем в Англии? Или он завлек Паоло своим богатством – рассказал о том, что у него есть бассейн с морской водой, размером с их местный пляж?

– Как быстро ты стал влиять на него, – сказала она тихо.

– Ты меня обвиняешь в этом? – Джованни криво усмехнулся. – Я наверстываю четыре упущенных года.

– Ты хочешь обрести над ним полную власть?

– О чем ты говоришь, дорогая? – Он окинул ее взглядом – она была свежа, чиста, от нее исходил тонкий аромат, и он ощутил возбуждение. – Я об этом сейчас совсем не думаю. – Голос его стал хриплым. – Ты прекрасно выглядишь.

Алекса вздрогнула, у нее перехватило дыхание. Этот взгляд выражал испепеляющее желание. В своем тонком шелковом одеянии она почувствовала себя почти обнаженной. И ужаснулась тому, что он может догадаться, как страстно она хочет его.

Облизав пересохшие губы, она едва слышно произнесла:

– Джованни…

Он надменно поднял брови.

– Что?

– Твой сын на террасе, он может услышать, – с тревогой сказала она.

– И что?

– Не надо пытаться меня соблазнить. Он может увидеть нас.

– А как обычно ведут себя женатые пары? – спросил он мягко. – Они посылают друг другу молчаливые послания – с помощью глаз договариваются, что будут делать после того, как уложат ребенка спать.

– Но мы не женаты.

– Женаты, но формально. Может, это к лучшему. Брак создает сложности, а мы свободны от обязательств. Поэтому можем наслаждаться сексом – и больше не думать ни о чем.

Он коснулся кончиком языка своей верхней губы и увидел, как желание вспыхнуло в ее глазах.

– Хочешь, поцелую тебя, дорогая?

– Нет.

– Ты лжешь.

Он был прав, черт возьми, но это не означало, что она собиралась уступить ему.

– Пожалуйста, не делай этого, Джио.

Он улыбнулся. Но это была твердая, жесткая улыбка. Пусть изворачивается. Пусть умоляет. А потом будет выкрикивать его имя в совсем другой мольбе.

– Я ничего не делаю, только смотрю на тебя.

Как она могла сказать ему, что от этого взгляда у нее дрожат колени, бешено колотится сердце, становится сухо во рту? Ведь за его подавляемым желанием проглядывала неприкрытая ненависть. Алекса не могла вымолвить ни слова. Она ощущала себя беспомощной, как младенец. Воспользовавшись этой минутной слабостью, он схватил ее и прижал к себе.

Это был надменный жест собственника, который он множество раз демонстрировал многим женщинам. Но сейчас ощущение было другое. Уткнувшись в ее волосы, Джованни на миг прикрыл глаза, почувствовав несвойственную ему слабость. Возможно, из-за того, что она была его женой, которая родила ему сына? Да, но она ловко сбежала от него и построила свою собственную жизнь – женщина, которая обязана быть самым близким для него человеком, жила в тысячах милях от него. Но больше этого не будет.

Свободной рукой он приподнял ее подбородок, внимательно посмотрел в лицо – светло-зеленые глаза смотрели испуганно, полные губы дрожали под его пристальным взглядом.

– Ты права, – хрипло сказал он. – Сейчас не время и не место для секса. Наш сын на террасе, а мне надо встретиться с Хавьером.

Губы его сжались. Он был совершенно одиноким человеком – и вдруг у него появились родственники. Он уже решил предъявить Алексе свои права на Паоло, но как посмотрит на это сводный брат? Какое влияние на его жизнь может оказать его новый королевский статус? Он хотел сконцентрироваться на делах, которые находились под его контролем, но от ощущения ее бархатистой кожи едва не забылся.

– Ты уже видела спальную комнату?

– Увы, видела.

Она откинула голову, отстраняясь от его опасного прикосновения.

– Как в старые добрые времена, мы будем делить с тобой одно ложе, да, Алекса?

Улыбка его была торжествующей – он наслаждался тем, что она пытается побороть свое влечение. Она сделала глубокий вдох, собирая всю свою решимость.

– Не имеет значения, как ты это устроил – договорился о том, что мы будем спать в одной кровати, – тихо и твердо произнесла она. – Ты не получишь меня, Джованни, это только усложнит ситуацию.

Он засмеялся, глядя ей вслед, когда она направилась на террасу: ее круглые ягодицы плавно покачивались под тонкой полупрозрачной туникой. Как бесполезен ее протест! Как напрасны слова!

Скоро он овладеет ею, но на этот раз использует свою мужскую доблесть для того, чтобы привязать ее к себе безвозвратно.

Когда они жили вместе, ставки были невысоки. Гордость его была страшно уязвлена, когда она покинула его, но он потерял всего лишь жену-лгунью.

Однако с появлением Паоло все изменилось.

Алекса больше не убежит от него, потому что у нее есть ценность, которая нужна ему.

Их сын.

И Джованни не собирался снова его терять.

Алекса одевалась к обеду с ощущением холода в животе. Ей могли бы позавидовать многие женщины – подумать только, обед в королевском дворце! – и все-таки она превратилась в сплошной комок нервов.

Но не правила этикета беспокоили ее – не страх, что она забудет сделать реверанс важной персоне, возьмет не тот нож за обедом, съест не то блюдо или не захочет есть то, которое должна съесть. Нет, ее волновал Джованни; какой замысел скрывался за непроницаемой маской, в которую превратилось его смуглое лицо?

Ее терзали двойственные чувства. С одной стороны, она говорила себе, что он плохой человек, но сердце ее начинало сильно стучать, когда он оказывался рядом с ней. Этот чувственный взгляд, смягчающий его жесткие черные глаза, – так он смотрел на нее много лет назад. Но ведь сейчас все по-другому, не так ли?

Ей казалось, что все развивается по сценарию одного из психологических триллеров: он играл на ее слабости и своей силе. И по-прежнему сильное сексуальное притяжение существовало между ними. Даже тогда, когда они жили вместе, и он мучил ее упреками, он все же знал, как ее удовлетворить, хотя и относился к типу мужчин, у которых нет сердца.