Маргарет наклонилась и поцеловала его. Джонатан, словно ребенок, затих и вновь уснул.

Почему бы мне не приготовить завтрак? – думала Маргарет, стоя под упругими струями душа. Все равно делать нечего… Я уже и не помню, когда готовила в последний раз. Надоела ресторанная еда. Интересно, есть ли у Джонатана в холодильнике хоть что-то или он типичный холостяк?

Приведя себя в порядок, Маргарет на цыпочках вышла из спальни. Она понимала, что кухня должна быть где-то на первом этаже, но любопытство пересилило, и Маргарет осторожно открыла первую попавшуюся дверь. К ее разочарованию, за ней оказалась пустая светлая комната. Судя по веселым обоям, она предназначалась для ребенка.

Значит, ты, Джонатан Тиш, не имеешь ничего против ребенка! – мысленно сделала заметку Маргарет. Что у нас тут еще есть?

Он толкнула следующую дверь, и на этот раз ее любопытство было вознаграждено. Комнатка оказалась небольшой, почти чуланом, но ее содержимое было для Маргарет интереснее даже содержимого холодильника Джонатана.

На стенах, почти полностью их закрывая, висели разнообразные грамоты, благодарственные письма и какие-то дипломы в тяжелых рамках и розетки с ленточками.

Маргарет, едва дыша, вошла в эту странную комнату и присела на старый табурет, явно убранный сюда за ненадобностью. На всем лежал толстый слой пыли, из чего Маргарет сделала вывод, что сюда давно никто не заходил.

Она, как опытная лакомка, оставила напоследок все настенные «украшения» и розетки и взяла в руки толстый альбом. Открыв первую страницу, Маргарет чуть слышно вскрикнула от удивления: на нее смотрел Джонатан, еще очень молодой, без морщинок на лбу и вокруг глаз. Но не это поразило Маргарет. Джонатан был в полицейской форме, и заголовок гласил: «Награду получил самый молодой полицейский Лондона».

Дрожащими пальцами Маргарет начала перелистывать страницы альбома, и отовсюду на нее смотрел Джонатан. И, что бы Маргарет ни читала о нем, везде Джонатан представал настоящим героем, не страшащимся отдать свою жизнь ради спокойствия общества.

Боже мой! Вот, оказывается, почему я никак не могла понять его! Но почему же Джонатан работает охранником в клубе?

Маргарет открыла последние страницы альбома, но их содержимое не пролило света на эту загадку. Маргарет положила альбом на колени и задумчиво посмотрела в окно.

– Никогда не читала сказку про Синюю Бороду? – насмешливо спросил Джонатан.

Маргарет вздрогнула и уронила альбом.

– Ты что, испугалась?

– Конечно! – сердито фыркнула Маргарет, пытаясь успокоиться: ее сердце колотилось в груди как безумное. – Я читала сказку и помню, что там все закончилось для женщин не очень хорошо!

– Я вовсе не собираюсь отрезать тебе голову…

– Еще бы!

– Просто я подумал о женском любопытстве. Вот ты и раскрыла мою тайну. – Он мрачно улыбнулся и кивком указал на альбом.

– Что случилось, Джонатан? – мягко спросила Маргарет.

Он молчал долго, несколько минут. Маргарет уже начало казаться, что она никогда не дождется ответа, но Джонатан вдруг заговорил:

– Я верил в то, что делаю важное для всех дело. Я старался быть честным, никогда не преступал закон, как бы отвратителен мне ни был насильник или убийца, я ни одного не ударил и не оскорбил. Я даже на задержании рисковал собой и своими людьми, только бы сохранить жизнь подозреваемому. Всегда думал: а вдруг он исправится? – Джонатан мрачно усмехнулся. – Знаешь, у полицейских есть распространенный кошмар: им снится, что они попадают в тюрьму, где их встречают заключенные, которые получили сроки только благодаря их труду. Так вот: мне никогда не снился этот кошмар. Я знал, что ни один из них не держал на меня зла. А некоторые мелкие воришки даже потом приходили, чтобы просто поболтать. В общем, я был белой вороной в Скотланд-Ярде, – сделал неожиданный вывод Джонатан.

– Но ты делал нужное дело! – возмутилась Маргарет. – И делал его хорошо. Я же читала вырезки…

– Я служил системе, но в один момент что-то сломалось, – продолжал Джонатан, словно и не слышал ее слов. – Я закончил одно очень важное дело, подозреваемые должны были вот-вот оказаться перед судьей и получить серьезные сроки: они торговали наркотиками в очень крупных размерах, общий вес наркотиков, которые они продали, превышал десять тонн! Подумай, сколько это жизней! Я был очень горд, что остановил их. И вдруг однажды я пришел на работу и узнал, что больше никому не нужен. Откуда-то поступила информация, что я сотрудничаю с наркодельцами и что те, кого я собирался посадить, просто подставные! Якобы я за большое вознаграждение уже не раз подобное проделывал, выгораживая виновных.

В голосе Джонатана звучала такая боль, что Маргарет чуть не расплакалась. Она в волнении закусила губу и ждала, когда же Джонатан закончит свой страшный рассказ.

– Памятуя о моих заслугах, меня просто уволили. Никто не хотел скандала, да и настоящих доказательств ни у кого не было. Просто я никогда не говорил, что у меня есть деньги. Все банально: умер дядюшка, который вдруг решил меня сделать своим наследником, как самого достойного из семьи. – Джонатан хмуро усмехнулся. – Вот так я оказался на улице. А работать в клуб пошел только потому, что не мог сидеть дома и смотреть в потолок.

– Боже мой, Джонатан, это ужасно… – с трудом выговорила Маргарет. – Ужасно! Как же они могли…

Она видела, какое страдание приносит ему рассказ. Что же испытал Джонатан, когда его, оклеветав, выставили с работы, являвшейся смыслом его жизни?

– Ты же веришь в то, что я не имею с этими мерзавцами ничего общего? – вдруг схватив ее за плечи, спросил Джонатан.

Маргарет даже вздрогнула от испуга, но не отстранилась, а лишь погладила Джонатана по щеке и, глядя ему в глаза, сказала:

– Ты не мог сделать этого. Я не просто верю, я знаю!

– Спасибо тебе! – дрогнувшим голосом сказал Джонатан.

Он закрыл глаза, и Маргарет увидела, как по его щеке катится слезинка.

– Ты первая, кто поверил мне.

– Этого не может быть, Джонатан! У тебя же были друзья? Неужели они тебе не поверили и не помогли?

– Не хочу впутывать их в это. Все они полицейские и, если бы начали пытаться как-то оправдать меня, могли бы пострадать.

– Но это же не значит, что они не верят тебе!

– Я не знаю, что они думают, Маргарет. Я оборвал с ними все связи и поэтому никогда не спрашивал, верят они мне или нет. Эрик, Мартин, Джек, – с болью назвал Джонатан имена друзей, – отличные ребята, хорошие полицейские, я не хочу портить им жизнь своими проблемами.

– И зря! – сердито сказала Маргарет. – Кто-то оболгал тебя, а ты ничего не делаешь, чтобы восстановить свое честное имя! Если они настоящие друзья, они должны были прийти тебе на помощь, как бы ты ни сопротивлялся!

– Не надо, Маргарет, прошу тебя. Мне тяжело думать об этом… я не смогу ничего сделать… слишком свежо…

Губы Маргарет дрогнули, и она осторожно обняла Джонатана и прижалась щекой к его щеке.

– Не говори ничего, милый, – попросила она. – Ты же знаешь, что слова ничего не значат. Что бы кто ни говорил, ты должен слушать только то, что говорит твое сердце, твоя совесть. Плевать на всех, кто слеп, главное, ты знаешь, что твоя совесть чиста. И я знаю это…

– Ты необыкновенная женщина, Маргарет, – неожиданно сказал Джонатан.

– Что же во мне необыкновенного? – улыбаясь ему, словно ребенку, спросила она.

– Ты сразу же поверила мне.

– А как же тебе можно было не поверить? Ты словно ребенок, Джонатан. Все твои мысли теперь видны мне, как будто я читаю книгу. Ты не умеешь лгать.

– Она предала меня, понимаешь? Я пришел к ней, надеясь получить поддержку, и застал другого! – В голосе Джонатана теперь была не только боль, но и злость.

Маргарет с каждой минутой все лучше понимала Джонатана, понимала, что им движет, что он чувствует. И эти открытия пугали ее своей стремительностью. Она поняла, что Джонатан говорит о бывшей жене. И еще Маргарет поняла, что он до сих пор не смог ни простить, ни забыть. И, наверное, не сможет никогда.