Никогда, пока Иган не лег перед ней, готовый принять ее ласку. Она не смогла удержаться, чтобы не поцеловать его, попробовать на вкус, пощипать зубами. Как чудесно, что можно свести его с ума простым движением языка.

Ее начал одолевать сон, но ей вовсе не хотелось засыпать. Он уйдет, и его не будет рядом, когда она проснется.

Приподнявшись, Иган перекатился на бок рядом с ней. Их ноги переплелись. Он убрал прядь волос с ее лица и улыбнулся. От его взгляда ей стало теплее.

– Вы спите, любовь моя?

Зарабет кивнула, все еще боясь проронить хоть слово.

– Прежде чем вы уснете, я хочу кое-что для вас сделать.

Он натянул свисавшее одеяло поверх себя и Зарабет, и они оказались внутри теплого гнездышка. Потом он погладил ее грудь, обводя соски подушечками больших пальцев, пока они не затвердели, как острые горные вершины.

Ее тело загорелось огнем, и тогда пальцы Игана скользнули между ее бедер, исследуя потайное местечко – потирая и щекоча, лаская и дразня. Его пальцы двигались быстро и уверенно и скоро нашли самую чувствительную точку.

Ничего подобного Зарабет еще не испытывала. Несколько минут назад ей казалось, что она вот-вот уснет, но теперь ее глаза широко раскрылись, а бедра поднялись навстречу мужским прикосновениям. Она закричала, а он засмеялся, заглушая ее крик поцелуем.

Она извивалась, бедра терлись о его ладонь. Невероятное наслаждение накатывало могучими волнами, одна за другой.

Иган довел ее до предела и, когда ей казалось, что она больше не в силах терпеть, вошел в нее снова. Совсем не так, как в первый раз – быстро и мощно. Она кричала как безумная, умоляя его – быстрее, сильнее!

Наконец он снова застонал и замер, а она упала на постель, совершенно опустошенная, но счастливая.

Иган снова долго целовал ее, так же жадно, как и до того. Потом лег рядом, завернув ее плотнее в одеяло. Как только тело Зарабет успокоилось, на нее навалился неодолимый сон. Протянув руку к Игану, она прошептала:

– Не оставляй меня!

И провалилась в глубокий сон.

Барон Валентайн вдруг открыл глаза, и Мэри от неожиданности отпрянула. В комнате было темно, горел лишь огонь в камине да насколько свечек. Однако его синие глаза, казалось, светятся.

Его рука обхватила ее запястье, пальцы были, словно стальные щипцы. Он стал изрыгать слова, больше похожие на бессмысленное бормотание.

– Не понимаю! – испуганно вскрикнула Мэри. – Это по-нвенгарски? Я не понимаю ни слова.

Он яростно зарычал, и вдруг прямо на глазах изумленной женщины его рука начала меняться. Пальцы удлинились, их форма изменилась. Кожа приобрела серый цвет и покрылась пятнами, как змеиная. Мэри попыталась вырвать руку из его захвата, закусив губу, чтобы не закричать, когда попытка не удалась. Валентайн был слишком силен.

Внезапно он отпустил ее руку и рухнул на подушку. Мэри бросилась к двери.

– Не уходите. – Хриплый шепот за спиной заставил ее остановиться. – Прошу вас.

Мэри обернулась. Валентайн лежал на постели, совершенно выбившись из сил. Белая повязка на плече резко выделялась на фоне темной груди. Его кожа была намного смуглее, чем у шотландцев. Иссиня-черные волосы покрывали грудные мышцы.

Его рука снова приобрела нормальные очертания. Изнуренное лицо осунулось. Усталые глаза пристально смотрели на Мэри, нечеловеческое свечение исчезло.

Мэри стало совестно, и она тихо вернулась и села возле его постели. Ее запястье ужасно болело там, где сжимали его пальцы! Но она решила, что не покинет его, пока он болен.

Мэри смочила кусок ткани в холодной воде, положила ему на лоб.

– Что со мной произошло? – прошептал барон.

– Вы не помните? Кто-то стрелял в вас. Иган нашел вас возле Кольца Данмарран совсем без одежды.

– Кто в меня стрелял? – Он снова схватил Мэри за руку, но на сей раз достаточно осторожно. – Это очень важно.

– Вы не знаете?

– Я совсем ничего не помню.

– Иган никого не видел. Вы были один.

– А Зарабет не ранена?

– Нет, – заверила его Мэри. – Она в своей комнате, цела и невредима. Ее охраняет Иган.

– Слава Богу.

Он успокоился, но не выпустил запястья Мэри. Короткие сильные пальцы поглаживали ее кожу, словно извиняясь за причиненную боль. Она решила не спрашивать, каким образом его рука вдруг превратилась в лапу чудовища. Иган рассказал ей, что в Нвенгарии водятся чудеса и волшебники, и Мэри поверила. Ведь она выросла в Шотландии и в детстве столько наслушалась историй о домовых-брауни, русалках, эльфах и Народе фей, не говоря уж о проделках Красной Шапочки, что почти поверила в их существование.

– Хирург сказал, что вытащил пулю, – быстро заговорила Мэри. – Вам нужно отдохнуть, а мы позаботимся, чтобы рана не загноилась. Тогда все будет хорошо.

Он коснулся ее лица. Мэри замерла, словно зачарованная, не замечая, что холодная вода капает ей на юбку. Он тихо сказал:

– Вы одиноки.

– Нет. – Ее голос звучал притворно весело. – У меня есть Дугал и Иган да еще мои кузены и друзья.

Его палец спустился ниже и замер в ложбинке между грудями.

– Ваше сердце одиноко. Я чувствую это.

Она тоже это чувствовала. Все в Эдинбурге знали ее мужа Нейла, но он мало интересовался женщиной, на которой женился, чтобы иметь наследника. Мэри нравилась роль хозяйки дома, и она ужасно гордилась, когда на свет появился Дугал. А потом она обнаружила, что ее муж – заядлый игрок, с успехом проматывающий свое и женино состояние.

Нейл заболел и умер, когда его объявили банкротом. Мэри и Дугал остались без гроша. Иган уплатил долги Нейла и привез Мэри домой, чтобы она могла прийти в себя.

Прошли годы, прежде чем она смогла забыть о пережитом бесчестье, но с тех пор решительно избегала лихих красивых мужчин. В этом году у нее была краткая тайная связь с англичанином, но этот мужчина так и не смог заполнить пустоту в ее сердце, и она бросила его.

– Это мой выбор, – сказала она. – Мне лучше быть одной.

Валентайн ничего не ответил. Его пальцы гладили ее щеку, добрались до волос. Прежде чем Мэри сообразила, что делает, она нагнулась, закрыв глаза, и их губы встретились.

Он прохрипел что-то и принялся жадно ее целовать, кусая губы, проникая внутрь языком. Он был неукротим, как порыв полночного ветра – загадочный и дикий.

Мэри и не знала, что поцелуй может быть таким яростным. Она отвечала не менее жадно, и ее сердце билось, словно колокол. Его здоровая рука зарылась в ее волосах, распуская кудрявые пряди.

Для раненого Валентайн был необычно силен, и Мэри поняла, что он сможет сделать с ней все, что заблагорассудится. Эта мысль должна бы напугать ее, но она вдруг почувствовала радостное возбуждение во всем теле. Она знала, что даже не попытается его остановить.

– Мэри, – промурлыкал он сквозь поцелуй. – Ваше имя… оно прекрасно.

Она почувствовала, что краснеет.

– Оно скучное и самое обыкновенное.

– Нет. Простое и чудесное.

Он поцеловал ее снова, на сей раз медленно, словно хотел надолго запомнить ее губы. Потом упал на подушку, и силы его покинули. Мэри встревожилась, наконец заметив, что намочила юбку. Лицо Валентайна посерело, дыхание сделалось неглубоким, глаза закрылись, но ее руки он так и не выпустил.

– Останьтесь со мной, Мэри. Не дайте им…

Слова замерли на его губах. Мэри в ужасе вскочила. Она положила ладонь ему на грудь – сердце все-таки билось сильно и ровно.

Что не дать им? Мэри прикусила губу и накрыла его руку своей.

– Не тревожьтесь, – сказала она, хотя знала, что он все равно не слышит. – Я вас не оставлю. Обещаю.