В небольшой комнатке ничего не было, кроме стола, двух стульев и единственной, правда широкой, лежанки. Хотя вру! В углу, рядом с кроватью, я обнаружил скрытую плотной тканью дверь.

Брилл заглянула за полог первой и с радостным вздохом исчезла. Некоторое время слышался плеск воды, а после появилась умытая и довольная смертная.

– Там санузел! Очень кстати!

Чего там?

Отодвинув ткань, я заглянул в полумрак. Сразу у входа, рядом с большой, доверху наполненной бочкой, стоял таз. В бочке плавал ковш, а в углу стояло что-то похожее на перевернутое ведро без дна.

Н-да! Удобства, что и говорить, райские!

Когда я, на собственном опыте узнав значение странного слова «санузел» вышел в комнату, смертная уже улеглась на единственном койко-месте и без зазрения совести изображала здоровый сон.

Подойдя к окну, я отодвинул занавеску и оглядел пустынную улицу. Солнце ползло к закату, но до темноты было еще далеко.

Ну-ка, что нам дал с собой отец?..

Я уселся за стол, поставил перед собой мешок и занялся его исследованием. Вскоре на столе оказалось жаренное на вертеле мясо, запечатанный кувшин, круг сыра, воздушный хлеб.

Неплохо живут в Лазури!

Вот жаль только, нет даже плохонького ножа. Ну, это проблема разрешимая.

Вызвав броню, я нарезал мясо, сыр и хлеб.

Смешно я, наверное, сейчас выгляжу! Этакий монстр полуметровым лезвием, аккуратно строгающий продукты.

Девчонка, заинтересованно наблюдая за этим процессом, тоже оценила комизм ситуации и тихо хихикала в уголке.

– Иди сюда, присоединяйся! – кивнул я на вкусную горку, пряча броню.

Брилл подумала, но отказываться не стала. Подошла, опустилась на свободный стул. Тоскливо оглядев наш обед, она тяжело вздохнула, сделала тройной бутерброд и принялась жевать.

Скромненько! Из серии: «Еда наш враг, так давайте с ней бороться».

Я последовал ее примеру, и пару минут мы сосредоточенно уничтожали нашего общего врага. Первой молчание нарушила Брилл:

– Гм, Алекс, а что там?

Я скосил глаза на кувшин, возвышающийся над остатками обеда.

– Кто его знает? Но судя по всему, какое-нибудь церковное вино или еще что-нибудь.

– Гм, а может, откроем? А то твои бутерброды у меня в глотке застряли.

– Да запросто! – Я ногтем прорезал тонкую, но плотную бумагу. Заглянул в кувшин, принюхался. – Кажется, я угадал. Вино.

Девчонка покривилась, но решительно притянула кувшин. Сделав пару осторожных глотков, почмокала, одобрительно хмыкнула и снова приложилась.

– Хм, недурно! Легкое вино со странным ягодным ароматом. – Она отставила кувшин, подняла на меня глаза и вдруг скривилась. – Да не бойся, приставать не буду!

Я чуть не подавился. У меня что, «Не влезай – убьет!» на лбу написано?

– Да на здоровье! – Мне осталось только пожать плечами. – Приставай, если хочешь. Мешать не стану!

– Обойдешься! И вообще! – Девчонка, кажется, совсем озверела. Дернул же меня Вседержитель за язык! – Ты не в моем вкусе и даже не рассчитывай споить меня этой кислятиной!

– Эгм… а зачем тебя спаивать-то? – Ой, никогда я не пойму смертных! Остается только надеяться, что, став королевой, она начнет изъясняться более логично! – Тут самое главное следить, чтобы ты не споила меня! У меня, знаешь ли, изжога страшная от такой формы жидкого огня!

– Ха, больно надо! – Девчонка сделала еще глоток и взглянула в окно. – Кстати, сколько у нас времени до обряда?

– Осталось где-то часов шесть. До темноты. Дальше по обстоятельствам.

– Вот и чудно! Тогда я пошла спать! – Она решительно поднялась и, подойдя к лежанке, улеглась и отвернулась к стене.

О крылья! Зачем мне эта морока?

Поглядывая на пустынную улицу, я так задумался, что не заметил, как выпил оставшееся вино.

Вдруг со стороны уборной мне послышался шорох. Я поднялся и заглянул за занавесь, но ничего не обнаружил. Может, просто показалось? Или здесь живут райские мыши?

Я походил по комнате. Нет, шорох не повторялся. А может, мне вообще послышалось?

Выглянув еще раз в окно, я задернул занавеску и подошел к лежанке.

Девчонка сладко спала, свернувшись калачиком и подложив ладошки под щеку.

Зачем мне эта морока?

Осторожно улегшись рядом с посапывающей Брилл, я с наслаждением закрыл глаза.

Нет, спать не буду! Только отдохну… Немного…

Тамара

– Спят, связывай!

– А это точно демон?

– Ага, а с ним ведьма! Они заплатили мне рубинами. Сам знаешь, в Лазури взять рубины можно только у Верховных, да и то если возникла нужда отправиться в Адский мир!

– Ага, ну вообще-то да! Брат, Господь тебя не забудет! Ишь, тайно в наш мир проникли, явно чтобы помыслы Господа вызнать!

Хм, какой странный сон!

Приоткрыв глаза, я оглядела комнату из-под ресниц. Сбоку от кровати, возле сортира, громко перешептываясь, стояли рыжий хозяин и незнакомый блондин в длинном черном балахоне.

Мои глаза распахнулись. Рот тоже.

– А-А-А-Алекс вставай! Нас…

Мне на лицо снегом посыпался какой-то порошок. Вдохнув сладковато-цветочный запах, я успела увидеть, как тело Алекса сковала броня, и провалилась в темноту.

Элекзил

Меня кто-то настойчиво тормошил. Открыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Брилл.

Странно, почему все видится в красном свете?

Я посмотрел на руку, закованную в броню. Хм, когда я успел ее активировать?

От странного цветочного привкуса во рту – мутило. Я сосредоточился, вызывая огонь, и, спрятав броню, взглянул на Брилл.

– Что произошло? Где мы?

Она невесело усмехнулась:

– Судя по всему, в каком-то подвале.

Я приподнялся, сел, оперевшись на мокрую каменную стену, и огляделся. Да, мы действительно находились в небольшом сыром и темном помещении. Из предметов обстановки здесь оказалась только сваленная в углу гнилая солома. Под потолком слабо светилось тусклым солнечным светом узкое, в ладонь, окошко.

– Как мы здесь оказались?

– Не знаю. Я проснулась от разговора рыжего с кем-то в черном балахоне. Попыталась закричать, но он посыпал нас какой-то гадостью, и я вырубилась. Сама очнулась только насколько минут назад и стала тебя будить.

– Тьма и бесы! Нам надо отсюда выбираться! Нас ждут в Красном мире!

– Интересно, а где Васиэль? Почему, когда нужно, этого ангела не доорешься?

– Да тут я! Тут! И нечего возмущаться! – Из воздуха показалась недовольная физиономия крылатого. – А то создается впечатление, что я нужен, только когда тебе, Томочка, очень плохо! Я понимаю, что все вы, смертные, эгоисты, но хотел бы впредь, на будущее…

– Ты почему нас не предупредил? Кошак ты драный! – взвилась Брилл, яростно сверкая глазами.

– А зачем вас предупреждать? – не испугался ангел. – Только начинаешь вам что-нибудь умное говорить, сразу обидеть норовите. Так что нашли друг друга, вот и советуйтесь, раз такие умные, а я, как понял, вам больше не нужен.

– Ну и проваливай! Предатель! – Девчонка, вспылив, запулила в кудрявого комом слипшейся соломы.

Он ловко увернулся и, царски выплыв из воздуха, проявился весь.

– Рад бы, – презрительно выплюнул он, – но, пока тело не умерло, я не могу покинуть душу! Вот денек подожду, глядишь, стану свободным, тогда и вернусь в родное ведомство. Скажу, что провалил задание. Ну не стану архангелом, так что ж? Через столетие-другое снова попробую. У меня вся вечность впереди!

– Эй-эй! Как это денек? – насторожилась девчонка.

– А так! – Ангел явно чувствовал себя хозяином положения. – Завтра на рассвете вас сожгут. Вы попали в руки инквизиции. Поз-драв-ля-ю!

– Как сожгут?

– Ну на костре или паяльной лампой, я не в курсе. Никогда не интересовался этим аспектом человеческого безумия. А что самое любопытное, – Васиэль нежно улыбнулся помрачневшей смертной, – демону от их Очищающего огня ничего не будет, а вот от тебя, я думаю, даже памяти не останется! Наказующие ангелы это тебе не хухры-мухры! Что им развеять какую-то неприкаянную душу?