– Специальное училище, чтобы нефть качать? – захохотали во втором ряду. – Совсем мозгами поехал?!

Дробиченко наскоро свернул речь и сошел с трибуны. Караульные не увели опального министра за кулисы, а усадили сбоку от стола президиума, рядом с его женой.

Объявили перерыв. В перерыве тон задавал сгорбленный очкарик в дорогом сюртуке с золотыми нашивками. Но он не успокоился и после гонга. Особенно злобно он начал язвить, когда на трибуну вышла госпожа Арро, недавно назначенная министром энергетики.

– Нам требуется десять миллионов серебром и два миллиона в германской марке для закупок необходимого оборудования за рубежом, – бодро начала француженка. – В следующем году мы планируем пустить в действие сорок котельных на жидком топливе, мощностью по два мегаватта каждая, что позволит отапливать жилые пригороды Петербурга. Кроме того, по частным заказам, для отопления заводов, мы построим еще пятьдесят котельных…

– А вы сами понимаете, о чем толкуете? – ехидно осведомился очкарик. – Сорок, пятьдесят… Да пусть топят дровами, мы уже все Качалыцикам сполна вернули, в Карелии давно можно лес валить!

– Это точно, точно, – загомонили рядом. – Мазуты всякие как начнем развозить, снова Слабые метки попрут…

– А ну-ка тихо, господа! – вступился за молодого министра Рубенс. – Объясните нам про эти ко… котелки.

– Это не просто котелки, под которыми можно развести костерки, – сердито поправила француженка.-Водотрубные котлы с дутьевой горелкой мы закажем на фирме Висмана. Там, к счастью, есть двое, потомственные инженеры… Кроме того, мы вкладываем деньги в Борисоглебский механический завод, именно там до Большой смерти делали хорошие котлы. Управление наказаний готово перегнать туда шесть тысяч пленных для ремонта цехов… Но недостаточно от котельных проложить трубы к домам, чтобы людям зимой стало тепло. Надо рассчитать и подключить рециркулярные и сетевые насосы… Насосы нам обещали сделать в Норвегии, но после надо самим… Я прошу прощения за термины, это необходимые компоненты. Самая большая проблема – что мы не можем освоить автоматику. Приходится намеренно выбрасывать с диспетчерских постов контроллеры и регуляторы…

На заднем ряду очкарик незаметно переглянулся с краснорожим. Тот еле уловимо кивнул человеку в маске, прятавшемуся за портьерой.

– Эти расходы нельзя сократить? – тянули руки депутаты из задних рядов. – Почему мы должны греть зимой задницы питерской нищете? У меня три мельницы в Белгороде, пятьсот семь душ вкалывают, никто и не слыхал, чтобы в хаты вода по трубам шла!

– Да все они хороши, эти Проснувшиеся, – подзуживали змеиные голоса в полумраке. – Разве вы не слыхали? Известия точные. Вся эта шайка Демонов хочет деньги народные на ветер пустить. Потому что – инородцы!..

– Я прошу тишины! – Папа Рубенс трижды стукнул молотком.

Один из самых опытных политиков страны, он не мог не чувствовать, что готовится нечто мерзкое. Еще неделю назад ему тонко намекнули, что не худо бы примкнуть к правильному лагерю, но Рубенс гордо отмел интриганов. Сегодня он об этом пожалел. Лучше бы согласился выслушать заговорщиков, по крайней мере, ведал бы, куда ветер дует.

– Сорок теристорных преобразователей и сотня танковых аккумуляторов для телефонных станций, – Арро с напором долбила кулачком в трибуну. – Это тот минимум, без которого мы отстанем безнадежно. Мы не можем дотянуть устойчивую связь даже в европейской зоне… Но поскольку освоить производство теристоров…

Внезапно погас свет. Сверкнули и потухли сотни ламп. Навалилась полная темнота, и в темноте загремели выстрелы. Четыре, пять огненных хлопков прорезали мрак. Словно в калейдоскопе вспыхивали перекошенные, испуганные лица.

– Убили! Лекаря сюда!

– Измена!

За бархатной портьерой краснолицый мужчина поцеловал крест, прошептал несколько слов молитвы и обратился к молчаливому соседу:

– Ну что, начнем с богом?

– Полковник, вы их видите?

– Так точно. Не меньше пяти сотен. Ползут вдоль лесополосы. С той стороны… Уже не ползут, а бегут. Не пойму только, откуда столько леса понаросло…

– Ага, так я и знал, – Коваль оторвался от трубки, – Даляр, ты проиграл мне сотню. Кто убеждал меня, что на нас нападут под Пермью?

Командир экспедиционного корпуса генерал Даляр шутливо поднял вверх руки, признавая поражение. Он проиграл Кузнецу дважды. Когда поверил в данные разведки, что на президентский эшелон нападут только под Пермью. Правда, речь шла о нескольких разрозненных бандах, нападавших на все подряд…

Второй раз генерал оплошал, когда возражал против поддержки с воздуха. Но сию минуту на шутки времени не осталось. По вагонам прозвучал сигнал тревоги. Свободные смены караулов скатывались с коек, с лязганьем разбиралось из пирамид оружие, задраивались окна, расчехлялись в башнях зенитки. Эшелон притормаживал, ползущая впереди дрезина уже уткнулась в завал. А ведь еще накануне никаких проблем не наблюдалось, вологодское начальство даже лес на двадцать шагов вдоль полотна выжгло. Разобрать завал казалось несложным, но при попытке высадить рабочих их немедленно обстреляли из леса.

– Берегись! Всем назад!

– Вот они, сволочи! Там, за грядой прячутся!

Полковник Карапуз стоял рядом с наводчиком в гондоле маленького аэростата «Русь» и разглядывал железную дорогу через раструб мощного бинокля. Аэростат полз на малой высоте, его тащила на канате паровая дрезина, но даже с высоты в сотню метров были видны дымки костров и человеческие фигурки, перебегавшие от дерева к дереву.

– Господин генерал, слева Вечное пожарище. По карте его тут быть не должно… але? Слышите меня? По карте пожарище должно быть севернее километров на шесть… Даляр, блин, ты слышишь меня?! – забыв субординацию, заревел в мембрану Карапуз.

– Да, слышу, слышу!

– Тут беда такая… пожарище, будь оно неладно. Все сверху желтое, в лишаях и светится. Там крыши изб, видать, пожрало пожарище, видать, недавно. Козы на крыше прячутся, слышишь? Вот дрянь какая, козочек-то жалко…

– Какие еще козочки? Докладывайте о передвижениях противника.

– Да противника-то кот наплакал. Бегут за нами между лесом и краем пожарища… ох, мать-перемать! Там… пушки!

Наконец, воздушную цель заметили и открыли огонь. Впрочем, огня как такового не было, стреляли из арбалетов. Видимо, кто-то приказал разбойникам не привлекать внимания. Карапуз последний раз передал данные о противнике и приказал спускаться. Полковнику не терпелось самому вступить в бой. Он уже третий час торчал в гондоле, выполняя приказ президента. О задумке с воздушной разведкой во всей экспедиции знали всего четверо, включая механика на дрезине.

– Пулеметы – к бою! Первые номера – товсь! Подающие – товсь!

– Орудия – заряжай! Прицел – по нулевой линии, прямой наводкой! Опустить броню!

– Свистать всех наверх! Заряжающие – на галерею. Пожарные расчеты – занять позиции! Командирам подразделений доложить о готовности!

Штабной вагон наполнился воплями, звонками, донесениями курьеров. По крыше дробно застучали коваными сапогами. С грохотом опустились на окна броневые щиты. Телефонисты выкрикивали команды, генерал Даляр говорил по рации одновременно с начальниками трех других поездов, идущих следом, и с наводчиком в аэростате. «Русь» поднялась снова, на высоту до двухсот метров, под ней маленьким трехцветным шариком весело плясало пламя. Из леса затрещали выстрелы, но успеха горе-снайперы не достигли.

Полковник Карапуз носился по крышам, раздавая затрещины подчиненным. Его люди отвечали за безопасность руководящих лиц государства, но в данную минуту все спуталось в кучу. Начальник эшелона вместе с машинистами суетился на тендере, укрывал уголь мокрой рогожей. Китайские монахи тихо медитировали в своем купе. Бодигард президента фон Богль в последний раз проверял крепление пулеметных лент и заплечных револьверов. В своем маленьком купе брат Цырен молился о том, чтобы вернуть человеческий облик. Проклятый леопард рвался из него наружу даже во сне. Надя ван Тот одела девочек, привычно достала из шкафчика заряженные револьверы. Две крепкие служанки одели на нее доспехи, встали у дверей с оружием. Коваль заскочил на секунду, поцеловал детей и умчался к телеграфистам. Он выиграл пари у Даляра, но вовсе не радовался такой удаче. Губернатор Вятки всего час назад рапортовал о полной лояльности, это означало, что засевшие в лесах бандиты – пришлые, и не просто бандиты, а кем-то тайно и очень быстро собранная армия. Наводчик в гондоле утверждал, что впереди – мост, на нем дзоты, пулеметные гнезда с флагами, а за мостом построились счастливые жители с хлебом-солью. Правда, заслышав стрельбу, они уже разбегаются…