Первым делом она распахнула куртку и проверила, как там шапочка, которую ей подарил звенящий человечек. Шапочка была на месте и при солнечном свете еле-еле светилась глубокой синевой. Потом Маша выпутала из волос солнечные очки – ведь она так и уснула с ними на лбу. Затем встала, осмотрела свою одежду – на удивление, она выглядела вполне аккуратно, правда, немного забавно смотрелись вместе тяжелые черные кроссовки на платформе, кислотные желто-зеленые носки и куртка с черной юбочкой в складку и белой блузкой с круглым вышитым воротничком. В этот момент открылась дверь и в фургончик вошел вчерашний коротышка. Вот кто действительно выглядел забавно! Сегодня он был наряжен в красный с лиловым отливом пиджачок с длинными фалдами, зеленые в черный горошек галифе, блестящие красные башмачки с бубенчиками и золотой галстук. На голове у него красовалась двурогая клетчатая красно-желто-зеленая шапочка, причем один из «рогов» обвивал венок из одуванчиков.

– А-а, проснулась! – сказал человечек. – Давай знакомиться. Я – Фаринго Великолепный. А ты?

– Маша Некрасова, – представилась девочка.

– Ну-с, Маша Некрасова, ты хорошо отдохнула?

– Да, спасибо огромное, вы мне просто жизнь спасли.

– Врушка, – погрозил ей пальцем господин Фаринго. – Ведь ноги болят от усталости.

– Да, а как вы узнали?

– Просто. Я – шарлатан! – Он гордо задрал нос, но при этом посматривал очень хитренько.

– А-а, – протянула Маша. Она совершенно не понимала, чем тут можно гордиться.

– Сейчас я буду тебя лечить.

Господин Фаринго принялся суетиться, собирая в охапку непонятные предметы – двойной сапожок с шипами на подошве, шарфик из чешуи, коробочку с крышками на разных сторонах, связку птичьих перышек с корнями, как у растений, на концах, плитку розового шоколада и нелопающийся, но дрожащий мыльный пузырь – за ним толстячок даже полез под кресло.

– Может, не надо? – робко спросила Маша, глядя на эти приготовления.

– Иди пока наружу, умойся, – деловито бросил коротышка, ни на минуту не останавливаясь.

Маша решила не спорить. Она вышла из фургончика, не спрашивая, где можно умыться – какая-то часть ее надеялась, что она по-прежнему находится в городском парке и сейчас, при свете дня, легко найдет дорогу. Однако едва она оказалась на улице, последние сомнения рассеялись. Стояло ослепительное солнечное утро. Полянку окружали такие огромные сосны, каких Маша в жизни не видела, а ведь она с родителями довольно часто бывала в лесу. Над обыкновенными цветами жужжали обыкновенные пчелы, правда, нежно-голубого цвета. Мимо деловито протопала семейка ежиков с тигровым окрасом. А самым удивительным было животное, впряженное в фургончик. Маша могла поклясться, что вчера его не заметила. Это был огромный лиловый кролик, на голове которого красовалась такая же двурогая шапка, как и у Фаринго Великолепного. Правда, в отличие от шарлатана, уши кролика были продеты в рога шапки.

– Доброе утро, Маша! – сказал кролик теплым, густым, каким-то шоколадным голосом. – Если ты ищешь ручей, то он находится вон там.

Он повел носом в сторону. Маша смущенно пробормотала:

– Спасибо.

Кролик принялся аккуратно и степенно щипать траву, отдавая предпочтение ярко-желтым головкам одуванчиков. Маша бы еще постояла рядом с ним, но пора было заняться собой, и она побрела в сторону ручья.

Ручеек журчал, совершенно невидимый среди высоких трав, в обрамлении бледно-лиловых и желтых малюсеньких тюльпанов. Маша бы никогда не нашла его сама, так искусно он прятал свою водяную косичку. Она с радостью окунула в него руки – вода была холодной, подвижной и на ощупь как будто кудрявой, нежной-нежной. Девочка умыла лицо, руки, даже шею, так хороша была вода. Потом, забыв мамины предупреждения о том, что некипяченую воду пить нельзя, приникла к нему губами. И тут же вскочила, отплевываясь, – вода оказалась обжигающей, будто наперченной. Ручеек зажурчал громче, окружающие его желтые и лиловые головки тюльпанов взлетели – и вдруг оказалось, что это пышные юбки миниатюрных девушек. Их смех звучал как журчание ручейка.

– Явилась тут, понимаешь!

– Да ты кто такая?!

– Умылась, глаза продрала!

– И решила еще и напиться!

– И все без разрешения!

– Без подарка!

– Без поцелуя!

– Без песенки!

– Я что, должна была спеть? – оторопело спросила Маша, растирая рукой горевшие как в огне губы.

– И не только! – возмущенно воскликнули девушки хором.

– А вы кто? – заикнулась было Маша, но ее робкий вопрос заглушил гвалт возмущенных голосов:

– Чему вас только родители учат!

– Мы – хранительницы ручейка тюльпанов.

– К нам с добром – и мы с добром.

– Дающему – воздастся!

– Жаль, я не знала. Я не местная, – повинилась Маша. – Уж простите. В нашем мире бы завести таких строгих хранительниц, никто не вопил бы сейчас об экологии.

– Так ты сквозняк? – тихо спросила одна из девушек, остальные на нее зашикали.

– Я из другого мира.

– Чтоб тигровый ежик не чихал! Наконец-то сквозняк из другого мира. Может, теперь Мудреный задумается, – так же тихо сказала другая хранительница.

– Это не наше дело, сестры, – властным тоном остановила ее подружка. – Сквозняк пришел к нашему ручью, не принеся дара. Как мы поступим?

– Я не знала о вашем обычае. Но я готова принести дар. – Маша пошарила в своих карманах и задумалась.

– Хоть бы у нее было что-нибудь сладкое! – нетерпеливо зашептала одна из девушек. – Ну хоть крошечка сахару! А то все золото тащат…

– У тебя есть крошечка сахару?

Маша улыбнулась и достала одну конфетку из рассыпавшегося пакетика. Леденец оказался клубничным.

– Брось ее в ручей! – закричали девушки и захлопали в ладоши.

Маша развернула леденец и бросила его в воду. Сначала ничего не происходило. Потом вода забурлила, показалась розовая пена, затем вода стала алой, как на закате, и в воздухе разлился дивный аромат спелой клубники.

– Да струится отныне клубничный ручей! – радостно смеясь, пропели хранительницы и начали плавно опускаться в траву, превращаясь на сей раз в розовые и красные тюльпаны. Последняя задержалась и сказала Маше:

– Кстати, ты можешь теперь попить. Твой дар принят. И впредь никогда не забывай попросить разрешения у хранителей стихий, больших и маленьких.

Маша с опаской наклонилась к ручейку. Розовая пена пропала, вода выглядела совсем обычной, а ее чуть розоватый оттенок казался всего лишь отсветом от растущих рядом цветов. Запах клубники почти уже не чувствовался. Маша наклонилась, предусмотрительно поцеловала воду, осторожно отхлебнула. Вода как вода, холодная, очень свежая и чистая. С чуть заметным сладковатым клубничным привкусом, что правда, то правда, но все-таки обыкновенная вода.

– На ней можно даже суп приготовить! – удивленно сказала Маша вслух и посмотрела на тюльпаны. Те притворились обыкновенными цветами. Маша уже без опаски стать липкой ополоснула лицо второй раз и, с сожалением оторвавшись от волшебного ручья, огляделась по сторонам. Она легко нашла глазами фургончик Фаринго Великолепного и пошла к нему. Не то чтобы Маше очень хотелось испытать на себе лекарство шарлатана от уставших ног, но одной ей было не выбраться из леса. В том, что она оказалась в параллельном мире или даже на другой планете, Маша больше не сомневалась.

Когда девочка подошла поближе, она обратила внимание, что сквозь ставни струится розовый дымок с запахом персиков, изнутри раздавалось невнятное бормотание господина Фаринго. Не без опаски Маша осторожно приоткрыла дверь. Человечек копошился около камина и отчаянно ругался:

– Говорил же завинчивать колпачок, съешь его тигровый ежик! Теперь стружки куда девать? Закопаешь – прорастут, выбросишь – зацветут. Дома оставить – не допустит Мудреный, без жилья останешься.

– Да что случилось? – не выдержала Маша.

Господин Фаринго обернулся с чрезвычайно виноватым видом. В руках он держал…