– Продолжайте, – заинтересованно попросил Мейсон.

– Все началось четыре дня назад. Я ответила на одно объявление. Требовалась девушка для выполнения определенной работы, со специальной подготовкой или без нее. Возраст – от двадцати двух до двадцати шести, рост – точно пять футов три дюйма, вес – не менее ста десяти фунтов и не более ста пятнадцати. Предлагалась зарплата в размере тысячи долларов в месяц.

Делла Стрит и Мейсон переглянулись.

– Я читала это объявление, – сообщила секретарша. – Его напечатали только один раз.

– Итак? – подбодрил Мейсон клиентку.

– Кто-то послал мне это объявление по почте, и я отправилась на собеседование, как и множество других девушек. Однако все казалось каким-то неестественным и фальшивым.

– В чем это выражалось?

– Для начала нас всех попросили подняться в гостиничный номер, чтобы сделать заявку. За письменным столом там сидела девушка чрезвычайно компетентного вида. На столе стояла табличка: «Менеджер по кадрам». Из комнаты, в которой мы оказались, открывались две двери, на одной висела табличка «Красная комната», на второй – «Черная комната». Девушка, сидевшая за столом, вручала билетик каждой претендентке. Получавшие красный билетик отправлялись в красную комнату, черный – в черную.

– А потом?

– Я точно не знаю, что происходило в красной комнате, правда, разговаривала с одной девушкой, получившей красный билетик. Она сказала, что, когда вошла туда, там уже сидело около двадцати претенденток. Они ждали минут пятнадцать, потом зашла какая-то женщина и объявила, что больше нет необходимости ждать: вакансия заполнена.

– Значит, вы получили черный билетик, не так ли? – пришел к выводу Мейсон. – Что произошло в черной комнате?

– Насколько я поняла, черный билетик доставался примерно одной претендентке из пятнадцати или даже двадцати. Я зашла и села на стул. Пока я ждала, вошла еще одна девушка. Примерно через десять или пятнадцать минут появился мужчина и обратился ко мне: «Пройдите сюда, пожалуйста». Боже, не представляю, из скольких комнат состоял тот номер! Наверное, за его аренду выложили кругленькую сумму.

– Кто был тот мужчина?

– Он представился вице-президентом по кадрам, правда, для себя я решила, что он адвокат.

– Почему вы так решили?

– По тому, как он задавал мне вопросы.

– Чем он интересовался?

– Моим прошлым, родителями, где я работала и все в таком роде, затем попросил встать и пройтись по комнате, наблюдая за мной, словно ястреб.

– Он приставал к вам?

– Не думаю, что подобная мысль приходила ему в голову. Однако он осмотрел меня с ног до головы.

– Что было дальше?

– Он спросил, хорошая ли у меня память, могу ли я быстро отвечать на вопросы, потом прищурил глаза и попытался выяснить, что я делала вечером шестого сентября. С тех пор прошло не очень много времени, я с минуту подумала и сообщила, что весь тот вечер провела дома. Хотя это и была суббота, я ни с кем не договаривалась о встрече. Он поинтересовался, одна ли я находилась в своей квартире. Я подтвердила, что одна. Затем он спросил, заходил ли кто-нибудь ко мне в тот вечер, звонил ли кто-нибудь и еще интересовался массой различных деталей, потом записал мой номер телефона и объявил, что я являюсь серьезной претенденткой на место.

– Он объяснил, какая работа вас ждет?

– Сказал, что она будет несколько своеобразной, придется пройти обучение, однако мне станут платить зарплату уже в период обучения – тысячу долларов в месяц. Работа строго конфиденциальна. Время от времени меня станут фотографировать в различной одежде.

– Он уточнил, в какой?

– Нет. Конечно, у меня сразу же возникли подозрения, и я заявила, что не стоит зря тратить время. Коли в обнаженном виде – то пусть так прямо и скажет. Он покачал головой и заверил меня, что определенно нет, все законно и прилично. Просто время от времени меня будут фотографировать, а люди, нанимающие меня, не хотят, чтобы я специально позировала. Пусть это окажутся снимки молодой женщины на улице. Мне также не следует беспокоиться, если кто-то начнет показывать на меня пальцем. Через некоторое время я перестану смущаться. Он повторил, что фотографировать будут довольно часто.

– А потом?

– Я вернулась домой. Через два часа зазвонил телефон, и мужчина сообщил, что меня приняли на работу.

– Вы не работали в то время?

– Нет. Я оказалась настолько наивна, что предполагала, что смогу обеспечить себя, обходя квартиры и предлагая энциклопедии.

– У вас ничего не получилось?

– Наверное, получилось бы, если бы это было абсолютно необходимо. Просто не хватило упорства.

– Что вы имеете в виду?

– Вы звоните в дверь. Вам открывают, но приглашают только один раз из пяти, да и то если вы на самом деле умеете показать товар лицом. Если вы занимаетесь не своим делом – вас не пригласят вообще.

– Предположим, вас пригласили. Что дальше?

– Вы расхваливаете товар, отвечаете на вопросы и договариваетесь о следующей встрече.

– О следующей встрече? – удивился Мейсон.

– Если вы зашли днем, женщина сама не готова принять решение. Ей нужно посоветоваться с мужем. Если вы сумели заинтересовать хозяйку, она приглашает вас повторно зайти вечером, когда муж вернется с работы.

– И вам такая работа пришлась не по душе?

– Она мне нравилась, но она так изматывает! К тому же необходимо иметь панцирь и прятаться в нем время от времени. Профессионалом становишься быстро – как профессиональный политик.

– И вы прекратили это дело?

– Решила работать только по утрам. Вторая половина дня обычно дает плохие результаты – женщины или собираются на встречу в свой клуб, или заканчивают домашние дела. Они или вообще отказываются с вами разговаривать, или стараются побыстрее отвязаться и раздражены.

– Понятно, – медленно произнес Мейсон.

– Итак, я вернулась к себе домой. Я отдыхала – это была вторая половина дня. Я никуда не собиралась. Вдруг зазвонил телефон, мне сообщили, что меня приняли, и попросили снова приехать в гостиницу.

– И?

– И я отправилась в гостиницу. Там все изменилось. Никакой женщины за письменным столом в гостиной. На ее месте сидел мужчина, говоривший со мной утром. Когда я вошла, он заявил, что объяснит мне мои обязанности. Он вручил мне юбку, в которой вы видели меня сегодня утром, блузку, чулки, нижнее белье, велел мне надеть все это и привыкнуть к этим вещам, словно я всегда носила что-то подобное и чтобы они меня ни в коей мере не смущали. Он предложил мне пройти в одну из спален и примерить их.

– А вы?

– Я немного поколебалась, а потом сделала, что он велел, предварительно проверив, заперта ли дверь. У меня создалось впечатление, что я впуталась во что-то серьезное.

– Ладно, продолжайте. Мужчина приставал к вам?

– Нет. Я поняла, что неправильно оценила ситуацию. Он вел себя как истинный джентльмен. Я надела на себя все, что требовалось, и вышла из спальни. Мужчина оглядел меня с ног до головы, одобрительно кивнул, потом вручил мне шляпу и сказал, чтобы я и ее надела. Он объяснил, что первые несколько дней меня ждут совсем легкие задания. На следующее утро я могу поспать подольше, но к десяти тридцати должна позавтракать, потом поехать на пересечение Голливудского бульвара и улицы Вайн и перейти ее пятьдесят раз. После этого могу возвращаться домой.

– С какой стороны вы должны были пересекать улицу? – поинтересовался Мейсон.

– Он сказал, что это не имеет значения. Просто ходить туда и обратно, не нарушая правил дорожного движения и внимательно следя за сигналами светофора. И ни в коем случае не обращать внимания на людей с фотоаппаратами, если они появятся.

– Кто-то появился?

– Да, один мужчина. По большей части он фотографировал меня, однако время от времени делал еще какие-то снимки.

– А вы ходили взад и вперед?

– Все правильно.

– Одежда подошла вам по размеру?

– Словно ее шили на заказ специально для меня. Сегодня утром я приходила к вам в том, что мне дал тот мужчина.