– Я не говорил, что она мертва, – повернулся к адвокату защиты Парма. – Я просто спросил свидетельницу, знала ли она Дорри Амблер при жизни. Это вполне допустимый вопрос. Его можно задать о ком угодно. Например, знала ли она вас при жизни.

– Подобный вопрос подразумевает, что лица, о котором идет речь, уже нет на этом свете, и я считаю, что вопрос сформулирован подобным образом, чтобы у присяжных создалось именно это впечатление.

– Я согласен с адвокатом защиты, – заявил судья Флинт. – А теперь, господа, я хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания. Я готов разрешить заместителю окружного прокурора представлять доказательства, относящиеся к совершению любого преступления, при условии, что единственной целью этого является показ мотивации для совершения преступления, о котором идет речь в нашем случае. Не сомневаюсь, что вы все знакомы с данным пунктом закона. Я не допущу представления доказательств, касающихся какого угодно преступления, совершенного после того, как было совершено преступление, о котором идет речь в нашем случае.

– Я снимаю свой вопрос, – объявил Парма с недовольным видом.

– Присяжные не должны принимать во внимание данный вопрос и любые намеки, содержащиеся в нем, а также вам следует избавиться от мыслей, зародившихся у вас в связи с характером заданного вопроса, – давал указания судья Флинт. – Я обращаю внимание заместителя окружного прокурора на тот факт, что я вынесу постановление о неправильном судебном разбирательстве, если будут предприняты еще попытки каким-либо образом обойти настоящее решение суда.

– Я не пытался обходить никакие решения суда, – возразил Парма.

– Вы давно выступаете в суде, чтобы не знать, к чему приведет подобный вопрос, – сухо заметил судья Флинт. – Продолжайте, пожалуйста. И советую вам проявлять осторожность.

– Вы знали Дорри Амблер до шестого сентября? – повернулся Парма к свидетельнице.

– Да.

– Как долго вы ее знали до шестого сентября?

– Примерно… пять или шесть месяцев.

– Мисс Амблер проживала в одной из квартир в многоквартирном доме «Паркхерст», не так ли?

– Да.

– В какой именно?

– Девятьсот седьмой.

– Сдавали ли вы квартиру восемьсот пять до двенадцатого сентября текущего года, а если да, знаете ли вы имя человека, снявшего ее?

– Теперь знаю. Данлеви Джаспер, однако тогда он представился Вильямом Камасом.

– Когда вы сдали ему квартиру восемьсот пять?

– Одиннадцатого сентября.

– Текущего года?

– Да.

– У меня еще будут вопросы к этой свидетельнице по другому аспекту дела, и я снова приглашу ее на место дачи показаний в дальнейшем, – объявил Парма.

– Хорошо, – кивнул судья Флинт и повернулся к Мейсону: – Вы можете проводить перекрестный допрос.

– Вы в состоянии описать Дорри Амблер?

– Да. Лет двадцать пять или двадцать шесть.

– Цвет глаз?

– Карие.

– Волос?

– Каштановые.

– Как она выглядит в общем и целом?

– Чуть ли не точная копия обвиняемой по слушаемому делу женщины, сидящей слева от вас.

– О, вы обратили внимание на сходство, не так ли?

– Очень большое сходство, просто поразительное.

– Вы когда-нибудь высказывались по этому поводу?

– Конечно.

– Возможно ли спутать обвиняемую с Дорри Амблер и наоборот?

– Есть большая вероятность этого.

– Когда вы впервые увидели обвиняемую?

– В ряду других женщин для опознания.

– И вы тогда идентифицировали ее как Дорри Амблер?

– Я возражаю, – встал со своего места Парма. – Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом.

– Возражение отклоняется, – постановил судья Флинт.

– Мне сказали, что меня пригласили выбрать Минерву Минден из ряда других женщин, а я заявила им…

– Нас не интересует, что вы сказали им. Что они сказали вам? – перебил Мейсон.

– Они хотели, чтобы я идентифицировала Минерву Минден.

– А вы ответили, что никогда раньше не видели Минерву Минден?

– Да.

– Но они все равно настаивали, чтобы вы идентифицировали женщину, которую никогда раньше в жизни не видели?

– Они хотели, чтобы я посмотрела, похожа она на Дорри Амблер или нет.

– И вы видели ее в ряду других женщин?

– Да.

– И обратили внимание на сходство?

– Да.

– Насколько близкое сходство?

– Просто поразительное.

– Я повторяю свой вопрос: вы идентифицировали обвиняемую как Дорри Амблер?

– Я возражаю, ваша честь, – заявил Парма.

– Возражение отклоняется, – постановил судья Флинт.

– Да. Я сказала им, что в ряду стоит Дорри Амблер, а затем они убедили меня…

– Нас не интересует, в чем они вас убедили, – перебил Мейсон. – Я просто пытаюсь выяснить, что произошло. Вы идентифицировали женщину, стоящую в ряду, как Дорри Амблер?

– Вначале да.

– Значит, вы сделали две идентификации?

– Ну, они сказали мне… Ой, мне нельзя говорить о том, что они мне сказали. Я… Вначале я идентифицировала ее как Дорри Амблер, а затем как Минерву Минден.

– Несмотря на то что вы ни разу в жизни до этого не видели Минерву Минден?

– Я видела ее фотографию.

– Где?

– В газетах.

– А каким образом они выяснили, что вы видели ее фотографию в газетах?

– Я им позвонила и сообщила, что на фотографии в газете, под которой указано, что это Минерва Минден, на самом деле изображена Дорри Амблер, снимающая у меня квартиру.

– А после этого полиция приехала к вам, чтобы обсудить это?

– Да.

– Когда Дорри Амблер сняла у вас квартиру?

– В мае.

– А откуда вы знаете, что ее снимала не обвиняемая, Минерва Минден?

– Потому что тогда я ее не знала. Я еще ни разу не видела ее.

– Но вы же признались, что не в состоянии отличить ее от Дорри Амблер.

– В состоянии, мистер Мейсон. После того как я поняла, что между ними есть различия, и внимательно изучила обвиняемую, я сделала вторую идентификацию, как уже говорила. Я очень внимательно рассмотрела женщину в управлении полиции и заявила, что та, кого я идентифицировала как Дорри Амблер, поразительно похожа на мисс Амблер, но это не она.

– В тот момент вы были уверены, что мисс Минден, обвиняемая, не снимала у вас квартиру?

– Абсолютно уверена.

– Потому что полиция сообщила вам определенные факты?

– Нет. Есть другие причины, другие доводы. Я убедилась.

– Спасибо, – поблагодарил Мейсон. – У меня больше нет вопросов.

– Вы можете покинуть место дачи показаний, миссис Диксон, – обратился Парма к свидетельнице.

– Теперь я хотел бы пригласить лейтенанта Трэгга, – снова заговорил Парма после того, как миссис Диксон вернулась на свое место в зале суда. – В настоящий момент я вызываю его только с единственной целью – для идентификации.

– Лейтенант Трэгг, займите место дачи показаний, – велел судья Флинт.

Трэгг прошел вперед, принял присягу и рассказал о том, как приехал в девятьсот седьмую квартиру многоквартирного дома «Паркхерст» в ответ на звонок в полицию, нашел на полу умирающего мужчину, которого в дальнейшем опознали как Марвина Биллингса, частного детектива.

– Что случилось с мистером Биллингсом?

– Он умер.

– Когда?

– По пути в больницу. Он получил пулю в грудь. Рана оказалась смертельной. Это произошло двенадцатого сентября текущего года.

– Как скоро он покинул квартиру после того момента, когда вы впервые увидели его? Вернее, когда приехала «Скорая»?

– Минут через десять. Самое большее, пятнадцать.

– Спасибо, – поблагодарил Парма и повернулся к Мейсону. – Вы можете проводить перекрестный допрос.

– У меня нет вопросов.

– Теперь я хотел бы пригласить Делберта Комптона, – объявил Парма.

Комптон, коренастый мужчина лет пятидесяти с небольшим, прошел в свидетельскую ложу, сел и оглядел зал суда холодными, все замечающими глазами.

– Вас зовут Делберт Комптон, вы постоянно проживаете в этом городе и на протяжении последних нескольких лет являетесь одним из компаньонов детективного агентства «Биллингс и Комптон», не так ли?