– Чего ищешь? – поигрывая ножиком, Олег присел на подлокотник рядом.

– Хочу балкон застеклить.

– Зачем?

– Отселять тебя пора.

– А, давай, я не против.

– Ты поесть приготовил?

– Жарится.

От картошки уже воротило.

Перед глазами мелькали яркие объявления с обещаниями продукции невероятного качества за смешные цены, а Артур никак не мог себя заставить всмотреться, вчитаться в написанное. Мысли расползались, голова налилась такой тяжестью, что ею вполне можно было сыграть в боулинг. Он смотрел, как Дворог тщательно протирает монитор компьютера квадратной полосатой тряпочкой, и хотел умереть.

– Дворог, ты зачем полотенце на тряпки порезал? – безо всякого интереса спросил Артур.

– Оно все равно уже дырявым было.

– Им можно было ноги вытирать.

– Для ног есть, я понизил в должности полотенце для рук.

Артур криво улыбнулся. Материализовалась Юма. Она появилась внезапно, но Артур отнесся к этому с нездоровым равнодушием. Олег не выдержал и запустил нож в дверной косяк. Дворог неожиданно взлетел, как воздушный шар.

– Вот что я умею! Наконец-то смогу почистить лампу! – воскликнул он и устремился к пыльному плафону со своей тряпочкой.

Артур глухо застонал и бросился в прихожую. Сунув ноги в ботинки, он выбежал на лестничную площадку, наступая на шнурки.

Улица встретила его солнцем, бурной осенней желтизной и дворнягами. Завязав шнурки, он побрел к ближайшему магазинчику. Встав в очередь из четырех человек, он стал рассматривать йогурты, сыры, сметану и прочую радость желудка в ярко подсвеченной витрине. Очередь вообще не двигалась. Взгляд Артура вяло скользил по полкам, заставленным соками и вино-водкой. Чувства голода уже не было, осталась лишь ватная слабость во всем теле.

Казалось, он простоял в этой коротенькой очереди не меньше получаса, но не было ни злости, не возмущения, в душе вообще ничего не шевелилось.

– Что вам?

– Колбасы, – откашлялся Артур, – вареной.

– Сколько?

– Грамм четыреста.

Гигантским ножом продавщица рубанула по колбасному батону и бухнула отрезанный кусок на весы.

– Полкило пойдет?

Артур кивнул.

– Что еще?

– Хлеба, – он кивнул на длинный багет, – большую банку джин-тоника «Гринолдз» и пакет.

– Всё?

– Да.

Вытащив из кармана рубашки одну из тысячных купюр, выданных Олегом, он протянул ее продавщице. Та долго рассматривала бумажку на свет, мяла ее в руках, наконец, нехотя бросила куда-то в недра кассы. Получив сдачу, Артур вышел на улицу и направился к ближайшей скамейке. Устроившись поудобнее, он отломил кусок батона и откусил колбасы. На вкус она оказалась ужасной. Боясь наткнуться на крысиный хвост, Артур ел розовую гадость, запивал джин-тоником и закусывал хлебом, глядя на пасущуюся неподалеку стайку дворняг. Хорошие парни с умными глазами обсуждали планы на вечер.

– Эй, – Артур бросил им кусок колбасы, – налетай, подешевело!

Осторожно, недоверчиво, собаки подошли к нему. Приговаривая: «Ням, ням, покупайте „Микоян“», Артур отламывал куски колбасы и бросал хорошим парням, следом пошел хлеб. Закусывая, они с достоинством виляли хвостами-бубликами.

– Если бы у меня в квартире было хоть немного места, – сказал Артур, поднимаясь с лавочки, – я б всех вас забрал к себе.

Попивая джин-тоник, он пошел, куда глаза глядели.

Запиликал сотовый. Артур совсем забыл, что аппаратик болтается на поясе. На дисплее высветился домашний номер Олега.

– Да.

– Привет, – раздался голос Лили.

– Привет.

– Что сейчас делаешь?

– Ничего особенного.

– Хочешь к нам приехать?

Артур не хотел, но почему-то ответил утвердительно.

– Приезжай, – расцвел ее голос, – Олега еще нет, но он скоро будет. Я курицу с грибами приготовила.

Артуру совсем расхотелось ехать, но голос видимо зажил отдельной жизнью:

– Хорошо, скоро буду.

Пустая банка полетела в урну. По многолетней привычке ноги сами понесли к метро, и лишь увидев зловещую красную букву, Артур опомнился и остановился. Из-за трат на такси два месяца пришлось есть картошку. «Может, рискнуть? – подумал Артур. – Вон сколько народа туда заходит и ничего. Они все обязательно оттуда выйдут…» Он мысленно проследил по схеме метрополитена дорогу от своей Студенческой до Новогиреево, путь вырисовывался неблизким. «Не получится всю жизнь ездить на такси, особенно с твоими доходами, – безапелляционно произнес внутренний голос, – пора кончать с психозом и пересаживаться на метро. Ничего не будет, весь этот бред в прошлом. Все закончилось и никогда не повторится». Медитируя на ходу, он пошел к болтающимся прозрачным дверям. Отогнав мимолетное сравнение с плохо прикрепленными жаберными пластинами, он вошел в чрево монстра. Купив карточку на одну поездку, сунул ее в турникет и быстрым шагом прошел на платформу, будто опасаясь, что кто-нибудь его цапнет. На платформе, на воздухе среди спокойных людей, он чувствовал себя вполне нормально, но стоило сесть в вагон и въехать в туннель, как Артура мгновенно охватила паника. Он сунул дрожащие влажные ладони меж колен и попытался придать лицу спокойное, беззаботное выражение. Получалось плохо.

Всю дорогу до Новогиреева он проделал в таком напряжении, что весь вспотел. Напевая про себя: «Жилетт – лучше для мужчины нет», он побежал по эскалатору наверх. Очутившись на поверхности, он сразу же направился к ближайшей палатке, снова взял джин-тоник и только после пары больших глотков смог более-менее придти в себя.

По дороге к дому Олега Артур пытался придумать хотя бы один веский повод, хоть как-то оправдать свою поездку к ним. Но ничего на ум не приходило. Артур злился, понимая, что ему совершенно не хочется туда идти и о чем-то разговаривать с Лилей, есть ее курицу с грибами, дожидаться прихода Олега. Не хотелось видеть его глаза за тонкой золотой оправой очков, не хотелось читать в этих глазах вечную укоризну, опротивело чувствовать себя постоянно виноватым бездельником. «Пора увольняться», – подумал Артур, и в душе немного посветлело, но снова вмешался внутренний голос. Он популярно объяснил, что ни в каком другом месте не станут терпеть такого работника, никто не обязан с ним возиться. А Олег возится. И будет возиться до тех пор, покуда его терпение окончательно не лопнет.

Подойдя к дому, он встал у подъезда и закурил. Запиликал мобильник, на дисплее был домашний номер Артура.

– Да, – вздохнул он.

– Арти, ты где? – раздался голос Олега.

– Я у друзей в гостях.

– Ну, ты даешь! Хоть бы предупредил! Я тут все округу оббегал, искал тебя!

– Я сам не знал, что поеду к ним. У вас все в порядке?

– Относительно…

– Говори уж, не томи.

– Ну, Дворог летал, летал, а потом упал. В общем, кресла больше нет, я собираюсь проводить его в последний путь.

– Я починю! – послышался печальный бас Дворога.

– Говорит, что починит, хотя… навряд ли.

– Это все радостные новости?

– Пока да.

– Слава богу. В общем, я у друзей, сидите дома, не высовывайтесь, ясно?

– Да!

Нажав кнопку отбоя, он повесил мобильник на брючный ремень.

– Артур!

Он поднял голову. На балконе стояла Лиля и махала ему рукой.

– Поднимаюсь, – ответил он и пошел к двери.

Код замка он знал наизусть.

Шел по лестнице, считая ступеньки. Лиля уже ждала на площадке, запах ее сладковатых духов разлился на всю лестничную клетку, и у Артура мгновенно заболела голова.

– Привет, – улыбнулась она. Красный шелковый халат оттенял цвет ее лица, отчего оно казалось фарфорово-бледным.

– Привет, – неожиданно Артур почувствовал себя неловко с этой зеленой банкой в руках. – Олег еще не приехал?

– Скоро будет, – она посторонилась, – проходи.

В квартире пахло ее духами и жареной курицей.

– Что ты пьешь? – она взяла банку из его рук, и Артур принялся разуваться. – Боже, какая гадость. Давай я тебе нормального джина с нормальным тоником налью? Есть будешь?