Во-первых, она поняла, что войти в мир, в котором живет Николо Данте, не так уж и трудно. Во-вторых, ей совсем не обязательно притворяться кем-то. Она может довериться своим инстинктам и быть самой собой.

Николо открыл дверь домика, в котором они жили, и пропустил ее вперед. Было темно. Кайли остановилась в холле и повернулась к Николо.

– Я не могу больше притворяться, – сказала она.

Николо замер. Слова Кайли отозвались в нем смесью горького разочарования и циничного триумфа.

– Что ты имеешь в виду?

Кайли подошла ближе. Ее лицо было бледным в свете луны.

– Я не могу больше так жить. Я чувствую, что это не я. Это не моя жизнь.

Что ж, это было не совсем то, чего он ожидал.

– Тебе не понравился вечер?

– Вечер прошел великолепно. Но я имею в виду все остальное. – Выражение лица Кайли стало озабоченным. – Неужели это так необходимо, Николо? Неужели для продолжения наших отношений я обязательно должна стать той женщиной, которой была раньше?

– Нет. – Это слово вырвалось у Николо прежде, чем он успел подумать. – Ты можешь быть такой, какой захочешь.

– И ты по-прежнему будешь любить меня?

Этот вопрос обжег его, как кислота.

– Мои чувства к тебе не изменятся.

– Даже если изменюсь я сама?

– Не стоит торопить события, дорогая.

Кайли сделала еще один шаг в направлении Николо. Ее руки скользнули по его груди.

– Я не хочу быть такой Кайли, какую ты описал мне, – нервно заговорила она, ухватившись за его рубашку. – Как можно любить и уважать эту глупую бабенку? У нее нет ни мозгов, ни сердца. Я просто хочу быть такой, какая я сейчас. Мне наплевать на мое прошлое. Неужели ты не можешь принять это?

– Это не в моей власти. – В голосе Николо слышалось сожаление. – Когда к тебе вернется память, ты снова станешь прежней.

В глазах Кайли появились слезы.

– Я слышу, как тикают часы. Я не знаю, в кого должна превратиться Золушка, когда часы пробьют полночь. Мне страшно.

– Я тебя не понимаю. Ты не хочешь вспоминать?

– Нет. То есть… Не хочу так, как ты предлагаешь. – Слезы блестели на кончиках ее ресниц. – Вы все что-то не договариваете. Все. Даже Розалин…

О, дьявол!

– Чем она тебе не угодила?

– Она почему-то была на тебя рассержена. Не отрицай! – добавила Кайли, не дав Николо возможности возразить ей. – Зачем она говорила о моей уязвимости и зависимости от тебя? Я умею читать между строчками. А еще ты ссорился в «Данте эксклюзив» с Франческой. Что ты от меня скрываешь?

– Ничего.

По щекам Кайли полились слезы, и каждая из них была как нож, приставленный к горлу Ника.

– Ты лжешь мне, – прошептала Кайли, даже не пытаясь скрывать свою боль. – Ты сказал, что мы поссорились перед тем, как я попала под машину. Мы хотели разойтись? Это ты не можешь открыть мне? Хочешь дождаться, когда ко мне вернется память, чтобы объявить о разводе?

– Мы действительно поссорились, – признал Николо. – Возможно, когда пройдет амнезия, ты сама решишь положить конец нашим отношениям.

– Почему?

– Можешь называть это непреодолимыми разногласиями.

– А что будет, если память не восстановится? – настаивала Кайли. – Если я никогда не смогу вспомнить свое прошлое, мы так и будем притворяться, что у нас нет проблем? Как долго?

– Ты вспомнишь.

Николо так решительно произнес это, что она вздрогнула.

– А что, если нет? – Этот вопрос был больше похож на мольбу. – Что тогда?

– Мне нечего тебе ответить.

– Так вот почему ты сначала поселил меня в отдельную спальню? Мы ни разу не занимались любовью. Почему ты настаиваешь на том, что мы не можем делать это до тех пор, пока я не поправлюсь? Мы были на грани развода?

– Мы всего лишь немного повздорили, Кайли. Вот и все.

Кайли сделала шаг назад. Ее заплаканные глаза сияли, как бриллианты, в свете луны. Она расстегнула верхнюю пуговицу на своей блузке, потом – вторую, третью. Все было точно так же, как в их первую встречу в «Ле Премьер». На ее шее блеснул серебряный кулон в форме сердечка.

Николо посмотрел Кайли в глаза, но не увидел там даже намека на игру. Напротив, в них была только отчаянная решимость.

Кайли сбросила блузку. Скинув сандалии, она расстегнула молнию на джинсах и стянула их со своих узких бедер.

Теперь она стояла перед ним в одних только трусиках и лифчике. Николо даже не пошевелился. Тогда Кайли расстегнула лифчик, быстро сняла его и отшвырнула в сторону. Затем с той же молниеносной скоростью исчезли трусы.

Теперь она была окутана только светом луны. Он серебрил ее сливочную кожу, создавая забавные тени под грудью и в изгибах талии. Сейчас Кайли была похожа на полностью распустившийся роскошный цветок.

Возможно, кому-то ее фигура могла показаться мальчишеской, но Николо не согласился бы с этим. Руки и ноги были крепкими и тонкими, но при этом весьма женственными. Грудь – маленькая и восхитительно округлая. Лодыжки и щиколотки – хрупкие, как у породистого жеребенка. Чудесное сочетание!

Николо стало безразлично, кем эта женщина была раньше. Они созданы друг для друга. Он не хотел больше отрицать это. Он не знал, как поступит, когда память вернется к ней, но сейчас не мог не принять того, что Кайли так щедро предлагала ему.

Бери и благодари Бога за эту возможность, потому что, вспомнив прошлое, она заставит тебя заплатить за все.

Николо поднял Кайли на руки.

– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, – сказал он ей.

Она обхватила руками его шею.

– Даже не собираюсь. Мне все равно.

Он принес ее в спальню и опустил на огромную кровать. Она лежала на кремовых шелковых простынях и ждала, когда Ник присоединится к ней. Он не заставил ее долго ждать, быстро скинул с себя одежду и лег рядом. Здесь Николо постарался замедлить бег времени, чтобы дать себе возможность полностью насладиться этим моментом.

Лунные блики переливались в ее золотистых локонах.

– Свет? – спросил Николо, вспомнив, как она ненавидит темноту.

– Неважно. – Кайли притянула его к себе и впилась ему в губы. – Теперь это неважно.

– Ты уверена? – спросил Николо, утопая в мягкости ее тела.

– Можешь не сомневаться.

– Не пожалеешь об этом утром?

– Никогда не пожалею.

– Я бы на твоем месте был осторожнее, – с юмором заметил Николо.

– Что это значит?

Он запустил пальцы в ее тяжелые рыже-золотые пряди.

– Есть одна вещь, о которой я хотел бы тебе сказать.

Кайли откинула голову назад, позволяя Николо целовать ее в шею.

– Что же это?

Он пальцем провел по пульсирующей у нее на шее жилке. Затем тот же путь проделал его язык.

– Я хотел тебя с самой первой нашей встречи. С самого первого взгляда.

– Как ты думаешь, это чувство было взаимным? – решилась Кайли.

– Только ты знаешь ответ на этот вопрос.

Кайли улыбнулась. В уголках ее губ пряталась какая-то загадка.

– Ты уже и сам все знаешь. Помнишь, как я отреагировала на твое присутствие в больнице? Приборы зашкалило.

– Да.

– Возможно, я потеряла память, – прошептала Кайли, – но нашла тебя. Мне известен твой запах, твои прикосновения. Я знаю, как бьется твое сердце и как отзывается мое. Я знаю, что должна принадлежать тебе, а ты должен принадлежать мне.

– Кайли…

Николо хотел что-то сказать, но она прервала его.

– Я серьезно, Николо. На каком-то подсознательном уровне я помню тебя. Ты запечатлен в моем сердце и моей душе. Не могли бы мы начать все снова, так, будто той ссоры и не было?

Николо закрыл глаза.

– Это ничего не изменит. Ни сейчас, ни потом, когда память вернется к тебе.

– Мне хотелось бы попробовать…

Николо больше не мог сопротивляться. Он опустился на нее, ощущая всем телом ее гладкую кожу, каждый изгиб и каждую выпуклость ее фигуры. И вдруг его будто пронзило.

Если ее амнезия – не притворство… Если Кайли не может вспомнить ничего из своего прошлого опыта, она не знает, как нужно заниматься любовью. Значит, для нее это будет словно впервые. Тогда он должен сделать так, чтобы эта ночь осталась в ее памяти как нечто особое и неповторимое. Движения Николо стали медленнее. Его руки нежно ласкали и поглаживали Кайли, губы шептали слова, от которых кружилась голова. Каждым прикосновением, каждым вздохом своим он заставлял ее почувствовать себя самой прекрасной женщиной на земле. И Кайли поверила ему, потому что это правда. Для Ника она действительно была самой прекрасной.