И все же пиковая ситуация могла еще разрешиться для ветерана благополучно: из-за поворота аллейки показалась компания молодых парней. Шесть человек. Слегка поддатые, но совсем не агрессивные, веселые и чем-то очень довольные. До них было метров пятьдесят, и двигались парни как раз по направлению к шахматному павильончику. Продержись Таганцев еще секунд десять-двадцать…
Увы, этого времени ему не дали. Тот, кого Трофим Иванович задел по ребрам, оказался проворным: теперь уже в его руке сверкнула отточенная сталь.
И снова Таганцев опоздал на мгновение: не успел сблокировать удар. Нож вошел ему прямо под сердце. Смерть была мгновенной; Трофим Иванович конвульсивно дернулся всем телом и тяжело рухнул на землю, под ноги убийце. Изо рта Таганцева плеснуло кровью, черной в последних закатных лучах.
А парни, весело перебрасывающиеся между собой какими-то шутливыми фразами, заметили: впереди происходит что-то неладное! И даже – надо отдать им должное! – ускорили шаг. Не все москвичи превратились в трусов, как черт от ладана шарахающихся от всего, что хоть немного пахнет опасностью для собственной драгоценной шкуры. Остались еще люди, способные вступиться за старика, женщину, ребенка.
Двое же убийц повели себя предельно странно. Тот, которому Трофим Иванович сломал локоть, сдавленно матерясь от боли, сунул здоровую руку в карман камуфляжной куртки, вытащил небольшой кусок бумаги и уронил его на труп Таганцева. Скорее даже положил! Второй же, тот, который нанес Таганцеву смертельный удар, извлек из кармана цифровую фотокамеру «Cannon». Убийца направил объектив на тело жертвы. Дважды полыхнула режущим светом встроенная фотовспышка. На это ушло буквально три секунды.
Опять же – поражала согласованность и деловитость действий двух негодяев. Словно они реализовывали заранее продуманный план.
– Рвем когти! – скомандовал «фотограф». – Быстрее, Хобот!
– Амбал, я перо выронил! – прерывающимся от боли голосом откликнулся тот, кого убийца назвал «Хоботом».
– Хрен с ним!!! Захомутают ведь, всех не положим!
Шестерка парней перешла на бег. До них оставалось не более десяти метров, когда двое мерзавцев нырнули в заросли бересклета, растворились в подступающей ночной темноте. Трое из шестерки молодых ребят кинулись было вдогонку… Но куда там!
– Толик, вызывай милицию, – скомандовал один из парней, обступивших труп. – Никому ничего не трогать! Детективов, что ли, не насмотрелись?! Нет, Артем, ему не поможешь уже. Сразу видно: холодный. Несчастный старик!
Белобрысый Толик с побелевшим лицом достал сотовый телефон:
– Милиция? Тут… Выезжайте, в ботсаду человека убили. От центральной аллеи направо. Да встретим мы вас на центральной!.. Какая вам разница, кто звонит?!
… Да, не довелось Трофиму Ивановичу Таганцеву в шестьдесят первый раз отметить годовщину Победы.
И шахматный мини-матч с Сергеем Гараниным так и остался недоигранным.
Глава 1
Лев Иванович Гуров, полковник, старший оперуполномоченный Главного Управления уголовного розыска МВД РФ пребывал в самом скверном расположении духа, что, вообще говоря, было для него нетипично.
Бывает так: ничего особенно поганого вроде бы не случилось, но досадные и раздражающие, словно зудящие комары, мелочи выбивают из равновесия и отравляют настроение.
Всего-то и дел: выходя из подъезда своего дома, Гуров заметил, что дверь изнутри снова испоганена похабными граффити и матерщиной. И не маркером постарались, а натуральной масляной краски кто-то не пожалел! Третий раз за последний месяц… Поймать бы этого рисовальщика «на месте преступления», да провести с ним воспитательную работу! Включающую в себя меры физического воздействия…
А когда Гуров захлопнул за собой злосчастную дверь, он, не успев сделать и двух шагов, поскользнулся на банановой кожуре и чудом удержал равновесие.
«Растет благосостояние, – злобно подумал Лев Иванович. – На чем можно было поскользнуться раньше? Разве что на кошачьем дерьме и картофельных очистках…»
Гуров двинулся к своему серенькому «Пежо», припаркованному рядом с подъездом.
Захлопнув дверцу машины, повернул ключ зажигания. Тихо заурчал мотор. Обычно Лев добирался на работу пешком, до Управления было рукой подать, но сегодня что-то подсказало ему: лучше быть при своих колесах.
«Нет, что-то неладное творится со страной, – мрачно размышлял Гуров, автоматически ведя машину. – Как это в песне из моей молодости пелось? «С чего начинается Родина?» Так вот с этого она и начинается: с похабных рисунков в лифтах и подъездах, с мусора под ногами, со всеобщего бытового бардака и расхристанности. Ну почему так?! Грудью на амбразуру – это всегда пожалуйста. Особливо при большом стечении народа. А вот просто вести себя порядочно, без хамства и раздолбайства… Это не к нам! И пока положение не изменится, никакие законы, постановления, указы и самые распремудрые решения не помогут и не сработают! Все уйдет водой в песок. Бытие определяет сознание, как марксисты утверждали? Да вот черта лысого! Все с точностью до наоборот.
Была у Льва Ивановича еще одна причина для недовольства и плохого настроения. Еще со вчерашнего праздничного вечера. Обычно Гуров телевизор не смотрел. Принципиально. Разве что новостные программы и спортивные передачи. Да и то изредка… А вот вчера вечером угораздило. Любопытно стало Гурову – что скажут светочи российской демократии, чем оправдаются? Да и Маша настояла.
Жена Льва Ивановича, прекрасная актриса, одна из признанных звезд столичного театрального истеблишмента, Мария Строева последнее время начала интересоваться политикой. Хоть ей-то вроде зачем?
Лев Иванович за голову хватался. Ведь блестяще реализовалась, профессией владеет, как мало кто…
«Замазалась по залепушке», – так порой выражались его «клиенты» из блатных.
Ничего, пойдет гастрольный сезон, вышибет из Маши всю дурь. Нет лучшего средства от любых невзгод и «замазок», чем любимая работа.
Но пока…
– Лева, ты обязан посмотреть эту передачу. И не смей отказываться! Один спорт на уме. Да, из десяти дураков один непременно прыгнет выше всех или поднимет больше всех. Но неужели тебе так важно, какой именно? А в этой передаче о будущем страны речь пойдет!
Ну, не ссориться же с любимой женщиной из-за такой мелочи… Посмотрел. Послушал.
Не такая уж мелочь оказалась. Лучше бы он этого похабного репортажа не видел.
* * *
Плохое настроение нужно оставлять за порогом служебного кабинета, эту нехитрую максиму Лев Иванович давно усвоил.
– День добрый, ясновельможный! – поздоровался он со своим заместителем и самым близким другом Станиславом Васильевичем Крячко. – Чем порадуешь с утра?
«Ясновельможным» Гуров не просто так Станислава называл. В шутку, конечно, однако…
Были у полковника Крячко великолитовские корни, числил Станислав Васильевич среди своих отдаленных предков кого-то из «староржечевой шляхты». Правда, по материнской линии. Чуть ли не Понятовских. Или Радзивиллов…
– И тебе здравствовать. Только не порадую. Огорчу, – хмуро откликнулся «друг и соратник», отрывая взгляд от монитора «Пентиума». Чувствовалось, что настроение у Станислава Васильевича было ничуть не лучше, чем у Гурова. – Вот, получил, – последние новости из Минюста. С межведомственной коллегии. Озаботились переслать по мейлу. Да, на твой адрес. Под фирменным паролем, но я-то его знаю. Спасибочки! Кисунчику под хвост вся наша работа. Отделается Боярин детским приговором по статье «Незаконное хранение огнестрельного оружия». Условка! Это если по максимуму. Адвокат у него хороший, может и начисто отмазать. Нет, как хочешь, а обидно! На, почитай… Собачья наша жизнь, недаром клиенты легавыми называют. Так намотаешься, а в результате…
– Как же так? – Гурова предельно возмутила эта новость, хоть и ожидал Лев Иванович чего-то подобного. – А свидетели? А коммерсанты из «Трейд-плюс», которых он доил? А общество взаимного кредита «Русич»?
