- Ты чего, Гоб? Что на тебя нашло? Оо… - спросил я, одной рукой придерживаясь за разбитую голову (сотрясения мозга не было, но до крови затылок расшиб), а другой репетируя один магический жест. Он меня, по идее, должен был от других посяганий гоблина защитить. То есть в другое время я мог это заклинание, как и другие, в уме сформулировать, но когда голова болит - лучше не рисковать. А то еще наколдую не то, что надо, и разбирайся потом. Если будет кому разбираться.

Гоб ничего не ответил - а только указал куда-то своим когтем. Я посмотрел. У противоположной стороны улицы, на земле, лежали две сломанных стрелы. А на самой стене были две глубокие отметены. Свежие. Я так прикинул - вышло, что это как раз из двери моего офиса стреляли. Тут мне и вспомнился подозрительный свист, который раздался, когда мы с Гобом уже падали. Тогда я на него внимания не обратил, а сейчас сразу дошло. Так стрелы свистят. Когда рядом пролетают.

- Спасибо, Гоб, - отозвался я.

- Да ничего, Моше. Только ты, паря, в следующий раз осторожнее. Знаешь правила? С незнакомыми людьми на улице не разговаривать, в незнакомые двери не заходить.

Но в том-то и дело - дверь была мне знакома. И никто ее не взламывал. "Неужели это на меня специально ловушку подготовили?" - подумал тогда я. Но тогда это очень странная ловушка - убить меня можно было сотней других, более простых, методов, а когда хотят в плен захватить, в упор не стреляют.

- Мы должны как-то разобраться, кто там засел, - сказал я Гобу, так как из распахнутой двери нам навстречу никто не спешил выбегать.

- Да без проблем! - жизнерадостно бросил Гоб, я заподозрил неладное, но остановить его не успел. - Эй, вы там! - заорал он так, что во всем Хонери, наверно, услышали. - Что, совсем совесть потеряли? Что вы за гости такие, что хозяина стрелой встречают? Пошли, Моше, будем гостей незваных из твоего дома выпровождать.

- Моше? - раздался изнутри на удивление удивленный голос, - Вы сказали Моше?

- Да, это я, Гэлл, - наконец узнал я голос советника и своего финансового директора, - можно мне в свою компанию зайти? Или ты решил, что раз ты тут был оставлен финансами ведать, то и стрелять в меня право получил?

- Конечно заходи!

В голосе Бэхэмма Гэлла звучала неподдельная радость. И мы с Гобом зашли. На этот раз уже стрелы в голову не летели. Но дверь за нашей спиной быстро захлопнулась.

Внутри был Гэлл. А еще Председатель совета. И еще пять советников. Все те, чьих подписей не было на памятном мне письме, где Иссу срочно в Хонери вызывали. В итоге нас было семеро - кворум, с большинством голосов. Формально мы сейчас могли принять абсолютно любой закон. Но только мне интуиция подсказывала, что по приходу в Хонери "учения", ведомого "учителями" Беаром и Яулом, мы все сами оказались в положении вне закона. Вряд ли от хорошей жизни Совет Латакии укрылся бы в офисе моей компании.

Объятий не было. Рукопожатием ограничились, я представил, "Гоб, это советники, советники, это Гоб", на том формальности и закончились. А потом я сказал:

- Что у вас тут произошло? Что с Хонери? Где Исса?

- Ширай Исса в беде, Моше, ответил Председатель, но не спеши - ты ничем ему сейчас не сможешь помочь. А случилось следующее…"

- Когда ты уехал, мы ничего не поняли. Твоя загадочная записка не прояснила, а только запутала ситуацию - многие высказывались, что это фальшивка, и что на самом деле ты предал нас. Только никто не мог сказать, кому. Потому мы не спешили объявлять тебя предателем, а работали, как и прежде.

Работы у нас с каждым днем становилось все больше и больше. Запасы продовольствия катастрофически падали, беженцы прибывали. Лишенный защиты город стоял совершенно беспомощным, городской стражи не хватало даже на то, чтоб обеспечить патрулирование улиц. Налоги не приходили, люди отказывались платить, объясняя это тем, что у них самих ничего нет. Торговля умирала. На фоне таких проблем мы допустили страшную ошибку - мы упустили "учение".

Нашу вину не может оправдать даже то, что произошло страшное предательство. Пятеро из тех, кого мы считали своими братьями, оказались предателями. Они предали все, чему мы должны быть верны - Латакию и тридцать шесть богов. Они еще осенью вступили в сговор с мятежными магистрами, и отреклись от своей веры, польстившись на лживые слова и обещания. Они возгордились, возжелали власти, и все это время саботировали многие начинания Совета Латакии, облегчая приход на нашу землю еретического "учения". Они сумели организовать работу распространителей ложных слухов о том, что врагов не существует, и помогли ереси прорости и укрепиться в окружающих землях.

Они боялись действовать открыто, но лишь до тех пор, пока мятежные магистры не пошли сами на Хонери, польстившись на богатство и беззащитность этого города. К счастью, мы вовремя узнали об их предательстве, но все, что мы успели - вывести из города всех шираев и аршаинов. Они укрылись в ближайших замках, штурмовать которые, как мы думали, мятежные магистры не будут спешить.

Больше мы ничего не успели. Еретическое "учение" укоренилось слишком быстро и в слишком многих умах, потому Хонери пал без боя. Его заняли "истинные стражи Латакии" - вооруженные преступники, объявившие себя хранителями порядка. Их было много, тысячи. В первые дни они грабили и убивали всех, кто имел хоть отдаленное отношение к шираем, или просто имел слишком большие, по их мнению, богатства. "Мы лишь отбираем то, чего был по их вине лишен народ Латакии", - говорили "истинные стражи", и грабили, убивали, насиловали и жгли. Она захватили все склады с последними резервами, и устроили пир, длившийся несколько дней.

Только это нас и спасло - поведение еретиков вызвало волну гнева среди жителей Хонери и стоящих лагерем у городских стен беженцев. Волнения были утоплены в крови, с тех пор никто уже не рискует открыто выступать против "учения". Его позиции вне Хонери все еще сильны, но в самом городе, а особенно в лагере беженцев, куда вместе с "учением" пришел голод, уже давно зреет праведный народный гнев. Ему лишь нужен лидер.

Когда мы узнали, что в Хонери едет сам магистр Воинов Пограничья и Багряной стражи Храма, ширай Исса, мы возрадовались, ибо думали, что он станет тем, кто сможет изгнать еретическое учение и разгромить мятежников. Но это была ловушка - предатели Беар и Яул устроили на ширая Иссу коварную засаду, пленив его в неравной схватке, и заточили в казематы. Они, как оказалось, уже давно были тут, в городе - но только когда Исса был пленен, "учителя" явили себя своей еретической пастве.

Они смогли остановить мародерство и приструнить своих цепных псов. Но вместо того, чтоб получить желаемое, сами оказались в ловушке - Совета Латакии не стало, шираи ушли, и все неподъемные тяготы взвалились на их плечи. Но подлые мятежники и тут явили свою гнилую натуру. Они не стали решать никаких проблем, объявив, что во всех бедах виноваты шираи и их приспешники, саботирующие все благие начинания. На центральной площади города, у самой Башни Драконьей Кости, была установлена виселица, и на ней стали умирать "враги Латакии", как двулично назвали мятежники истинных патриотов.

Среди главных врагов Латакии были названы мы все, наши осведомители, чьими стараниями мы до последнего момента знали о происходящем. Тогда же мы собрались тут, в твоем офисе - единственном месте, где нас никто не стал искать. У нас больше нет ушей и глаз во внешнем мире, последние верные нам люди, готовые рисковать, помогают нам продовольствием. Но каждый день может стать для нас все последним. Нас ищут, а пытки "истинных стражей Латакии" развязывают языки, увы, даже настоящим патриотам. Мы каждый день ждем, что откроется дверь, и сюда войдут, чтоб отвести нас на виселицу.

Мы не думали, что это будешь ты, брат Моше. Стрелы должны были поразить врагов, не знающих кодовый стук. Но тридцать шесть богов не оставили нас, они прислали тебя. Это судьба, Моше - ты пришел, чтоб спасти всех нас и всю Латакию. Избавить ее от еретического "учения" и гнусных мятежников.