Черная тень пронеслась над мостом, заставив вышедших из автомобилей людей поспешно забраться в них обратно. Сейчас, в минуты хаоса и страха перед неведомым противником, Назгулы приводили людей в еще больший благоговейный трепет, чем раньше.
"А какого черта я стою здесь со своей машиной? – пронеслось в его голове, – Я что, разучился поднимать себя в воздух?!"
Он огляделся вокруг, выискивая место, откуда лучше взлететь так, чтобы остаться незамеченным. Справа от моста виднелись портовые краны Лесопреревалки, почти сразу же за которыми начинался частный сектор, а вот слева метров на пятьсот от опор, не было видно ничего, кроме низкорослых деревьев и кустарника. За небольшой зеленой завесой, разумеется, тоже скрывался частный сектор, но Денис рассчитывал, что увидеть оттуда его лицо будет невозможно. Обычно эти места были сплошь усеяны рыбаками, пропадавшими на реке с утра и до позднего вечера, но сейчас на берегу не было видно ни одного. Еще бы. О какой рыбалке могла сейчас идти речь, когда расползающийся хаос грозился прибрать к рукам весь город, уже поддавшийся наступающей панике, а зверолюди в этот самый момент закидывали свою удочку с непонятной, пока, наживкой?
Спустившись со склона и пробежав несколько сотен метров от моста, он углубился в зеленую стену кустарников, остановившись лишь, когда удостоверился в том, что его не видно ни с моста, ни из близлежащих домов. Больше всего его беспокоило то, что кто-то из стоящих в пробке мог бы связать поспешный уход хозяина оставленной на мосту "Десятки" с бегущим вдоль берега человеком и, разумеется, с взмывающим ввысь Назгулом. Ну а потом выяснить его личность через номер автомобиля не составило бы труда. Нужно было немного переждать, и лишь потом направляться в "Когорту" воздушным путем, что было немного непривычно без "Флайба".
Да, для Назгулов не было секретом то, что якобы летающая доска необходима им лишь как дань уважения человеческой психике, не приспособленной к полетам. Человек чувствует себя просто-напросто некомфортно, если находясь в висячем положении он не ощущает силы, или опоры, удерживающей его на весу. Таким образом, Назгул поднимал в воздух не только себя, но и "Флайб" со всем необходимым боевым снаряжением, но на подсознательном уровне убеждал себя, что это доска поднимает его в воздух по его приказу. Так было легче передвигаться и маневрировать....
Во время стажировки новоиспеченных Назгулов обучали и подъему в воздух без использования "Флайбов", но это искусство давалось всем необыкновенно трудно. Даже самые могучие телекинетики, которые усилием мысли могли без труда удерживать на весу грузовик, никак не могли заставить подняться себя самого. Очередная психологическая блокировка сознания, воздвигнутая самой природой.... Но даже сумев поднять себя над землей Назгул испытывал странное чувство дезориентации от того, что его подсознание и вестибулярный аппарат отказывались признать, что подъем тела в воздух без использования механических средств возможен.
Сконцентрировавшись, Денис мысленно представил, как его тело медленно поднимается над землей, и тут же почувствовал, как отрывается от земли, теряя с ней контакт. Тут же сработал внутренний сигнал тревоги…. Нестерпимо хотелось шевельнуть рукой или ногой, чтобы убедиться в том, что происходящее – не галлюцинация. Денис не выдержал и минуты – пошевелил рукой и, в результате, опустился на землю. Силы и энергии у него хватало – недоставало умения сконцентрироваться на полете. Недоставало простого опыта. Еще бы – за все время работы в "Когорте" он ни разу не поднимался в воздух иначе, как с "Флайбом", кроме, разумеется, тренировок в закрытом помещении, в котором и летать-то особо негде.
Он вновь поднял себя над землей, с удовлетворением констатируя то, что в этот раз ему это удалось гораздо легче. Подсознание по прежнему требовало вернуть тело на место, памятуя о кажущейся непреложной истине о том, что "Рожденный ползать упасть не может", но теперь он гораздо легче противостоял желанию опуститься на твердую почту.
"Уже лучше, но не предел. В перспективе я должен передвигаться с той же скоростью и маневренностью, как и на "Флайбе"!"
По-прежнему вися в воздухе, он "уложил" себя на бок. Вестибулярный аппарат моментально отозвался головокружением, и Денису стоило огромного труда тут же не шлепнуться лицом в грязь. Наклон в полете на "Флайбе", даже на девяносто градусов, давался ему так же легко, как шаг по твердой поверхности…
"Третья попытка…"
Голова по-прежнему кружилась, но координации он уже не терял. Денис повернулся в воздухе вокруг собственной оси, вновь выровнялся в полный рост и медленно перенес себя к ближайшему дереву, борясь с подступающей тошнотой.
"Худо-бедно, но лететь я уже могу. Останется вопрос, как приземлиться незамеченным возле "Когорты", но это уже детали".
Он выждал еще минут пять, чтобы окончательно придти в себя, а затем, прошептав, про себя, "С богом", – оторвался от земли, и со всей силы, на которую был способен, метнул свое тело вверх, подобно снаряду....
Единицы людей заметили молниеносно взлетевшего ввысь человека. Большинство из них лишь удивленно встряхнули головой, словно отгоняя наваждение, а когда они вновь обратили взор к небу, наваждение исчезло само собой, высоким полетом направившись в штаб-квартиру "Когорты", к Мочищенскому шоссе.
Новоселов напряженно вглядывался в экран монитора, анализируя донесения Когортианцев и Назгулов, и с ужасом глядя на рапорты о гибели бойцов. За последний час "Когорта" лишилась девятнадцати бойцов, не выстоявших в поединке с звероподобными чудовищами, появлявшимися словно из-под земли. Потерь среди Назгулов не было, но теперь он не был уверен в том, что они не появятся в скором будущем.
Смерч – одна из Нагулов, десять минут назад доложила диспетчеру об уничтожении одного из зверолюдей, сопроводив свой рассказ ужасающими подробностями о его силе и ярости. Она признавала, что более достойного противника у Назгулов не было еще никогда, но сообщала и о том, что справиться с ними вполне реально. Почти сразу же за донесением Смерч, пришло сообщение от Пумы, от которой Новоселов, впрочем, и не ждал успешных действий. Девочка-Назгул, открывшая в себе талант в девять лет, три года назад. Да, она была мастером в рукопашном бою и могла, при желании, воспламенить стальную арматурину, но не смотря на все это, и на ее кажущуюся серьезность, она все равно была лишь юной девочкой, не приспособленной к настоящей войне. Разумеется, зверочеловек ушел от ее преследования, сделав хитрый маневр на повороте дороги и одним прыжком сбив ее с "Флайба". Ей еще повезло, что он не остановился, чтобы закончить начатое, а то ему, Новоселову, уже сейчас пришлось бы докладывать и без того растерянному Носову о первой, за всю историю "Когорты" гибели Назгула в бою, не считая, разумеется, умершего от инфаркта Москвина.
Нет, Пуму определенно нужно было отзывать в штаб – придется ребятам справляться без нее. Впрочем, не так уж сильно от них и убудет.
– Диспетчер, – сказал он, нажав на кнопку коммутатора, – Отзовите Пуму в штаб. Скажите ей, что мне здесь нужен резерв бойцов, хотя бы из нее одной. Как поняли меня? – и, услышав на другом конце провода утвердительное "Понял, выполняю", повесил трубку, вновь углубляясь в размышления.
Он никак не мог связаться ни с Тенью, ни с Москвой. Для Тени это было, пожалуй, нормальным явлением – никто и никогда не знал его точного местонахождения, но вот проклятые бюрократы в правительстве, кажется, потеряли последний стыд. Новосибирск медленно, но верно превращался в поле боя, скрытое от посторонних глаз дымовым покрывалом от пожарищ, а эти мерзавцы не могли ответить "Когорте". Той силе, которая вот уже пять лет, как охраняет его мир и покой. На каждый звонок в Москву, в какую бы инстанцию он не позвонил – ему отвечали одно и то же. Президент на важных переговорах, а министр внутренних дел вообще пропал в неизвестном направлении – со слов секретаря его нигде не могут разыскать. Чем они там занимались, и знали ли, вообще, о кровавой войне, захлестнувшей столицу Сибири? – для Новоселова было загадкой.
