Лили проснулась от громкого монотонного стука. Зеленые светящиеся цифры на электронных часах показывали начало третьего. Несколько секунд она тихо лежала, прислушиваясь к звукам. Ветер усилился, и теперь ветви растущего рядом с домом дерева стучали по фронтону. Через некоторое время к монотонному постукиванию добавился ровный шелест, постепенно перешедший в равномерный гул. Лили поднялась и подошла к окну. Так и есть – снова хлынул дождь. И это продолжается уже вторую неделю, хотя синоптики клялись, что вот-вот наступит улучшение!

Лили подумала, что завтра окончательно размоет дорогу и она ни за что не доберется до города. Если, конечно, Клейтону не взбредет в голову приехать за ней на своем «всепроходимом квадроцикле»… Это чудо техники – помесь бронетранспортера, снегохода и катера – Клейтон собрал собственными руками из запчастей, найденных на автомобильной свалке, чем страшно гордился. А подруга Лили Фиби на это лишь презрительно заявила, что при обилии всевозможной техники на вышеупомянутой свалке можно было собрать сверхзвуковой самолет, а не какой-то там жалкий «всепроходимый квадроцикл»… Это была последняя капля в переполнившуюся чашу терпения Клейтона. Они с Фиби так поругались, что Лили с огромным трудом удалось утихомирить разбушевавшуюся парочку. Однако она не сомневалось, что они теперь до конца своих дней будут отворачиваться друг от друга при встрече!

Улыбнувшись своим мыслям, Лили поправила занавеску и вернулась в постель. Закутавшись в толстое стеганое одеяло, она закрыла глаза и приготовилась погрузиться в сон. Но не тут-то было. Именно под ее окном – конечно, где же еще?! – тяжело, словно нехотя, залаял Джереми. Пес мог лаять часами на что угодно: на калитку, за которой никого не было; на птиц, решивших отдохнуть на изгороди; на мирно сидящих на крыльце кошек; на машину Лили. Иногда он даже выл, но сия напасть обычно случалась в полнолуние.

Эта собака была сущим наказанием с самого младенчества. Будучи щенком, он сгрыз всю мебель в доме и всю обувь Лили, а то, что Джереми не удалось испортить, он добросовестно пометил. Лили оставалось лишь благодарить небеса за то, что шерсть собаки была такой густой и длинной, что повзрослевший пес мог жить на улице. Соорудив для питомца просторный вольер и теплую будку, Лили стала понемногу отходить.

Конечно, для начала ей пришлось заменить мебель в доме, провести самую генеральную уборку с применением дезинфицирующих средств, а заодно обновить собственный гардероб. Но оказалось, что она рано радовалась: Джереми очень не понравилось его новое место жительства, и через месяц он совершил побег из вольера с помощью подкопа и за ночь сровнял с землей маленький садик Лили, который она разбила для души за домом. С этого дня началось вселенское противостояние человека и брата его меньшего, а бедняжке Лили только и оставалось изумляться сообразительности пса, каждый раз изобретавшего новые способы выбраться на волю. После каждого побега происходил акт мщения, временами переходивший в акт вандализма. В конце концов, Джереми одержал верх – вот и верь после этого в то, что человек стоит на высшей ступени эволюции! – и Лили пришлось смириться и предоставить собаке полную свободу передвижения в пределах двора.

Девушка раздраженно вздохнула и, откинув одеяло, села на кровати. Но не успела она встать, дабы прикрикнуть на пса, как Джереми коротко взвыл, а потом зашелся в истерическом лае, так что не осталось никаких сомнений в том, что пожаловали полночные посетители.

Это Брендон, решила Лили, вскакивая и хватая джинсы и теплый пуловер. Одевшись в мгновение ока, девушка закрутила волосы в пучок и поспешила из комнаты.

Кобыла ее соседа должна была вот-вот ожеребиться, и Брендон был сам не свой от беспокойства. Это было первое пополнение в небольшом табуне, состоящем из шести лошадей. Брендон твердо решил заняться разведением чистопородных скакунов и днями и ночами грезил о многочисленных призах, которые завоюют его питомцы, о денежном потоке, который хлынет в его руки после продажи победителей и поступления новых заказов. Он звонил Лили раз по десять на дню, повествуя о многочисленных «опасных симптомах», и она уже, честно говоря, устала его успокаивать. Однако вчера телефон отключили, и наверняка Брендон, доведенный отсутствием связи до отчаяния, пожаловал лично.

Спускаясь по лестнице, она слышала, как перемещается лай Джереми, сопровождающего незваных гостей по периметру заборчика. Лили отодвинула занавеску, вгляделась в туманную мглу за стеклом и поняла, что это вовсе не Брендон. К входной двери брели шатаясь две фигуры, которые были чем-то соединены между собой. И только когда странная процессия подошла вплотную к дому и попала в круг света, отбрасываемый фонарем над входной дверью, Лили поняла, что два человека что-то тащат на большом куске брезента. Один из визитеров отмахивался от заливающегося истеричным лаем Джереми и что-то выкрикивал. Еще через несколько секунд какофония дополнилась громовыми ударами в дверь.

Как ни велико было желание Лилиан избежать встречи, она все-таки решила открыть дверь. Иначе эти пришельцы своими кулаками вполне могли выломать ее. Ох, давно ей Фиби говорила, что нужно сменить замки и дверь заодно! Лилиан включила свет и, держа правой рукой дробовик, левой отперла дверь. Быстро отступив, она направила ружье на незваных гостей. Дверь захлопнулась за спинами двух мужчин, отрезая лай Джереми и усилившийся шум дождя. Они почти синхронно сбросили капюшоны курток, и Лилиан увидела два измученных бледных лица. Девушке показалось, что в первый момент они даже не разглядели дробовик. Один из пришельцев – совсем юный, почти мальчишка – тут же тяжело, со стоном, осел прямо у порога. Второй был гораздо старше, высок, широк в плечах, бородат, и он удержался на ногах, но схватился рукой за стену.

– Что вам нужно? – спросила Лили, надеясь, что ее голос звучит достаточно твердо.

– Вы должны нам помочь, мэм, – прохрипел старший мужчина, которого Лили про себя окрестила Бородачом.

– В чем дело?

– Ему срочно нужна помощь… – Мужчина указал на лежавший на полу сверток.

Лили опустила глаза и невольно попятилась. На брезенте лежало вовсе не больное животное, а… окровавленный человек!

– Что случилось? – резко спросила она, и не подумав опустить ружье.

По радио Лили не раз слышала сообщение, что из тюрьмы штата сбежали несколько преступников. Фиби получала сведения из первоисточника – ее сводный брат работал шерифом – и вчера, успев до отключения телефонной связи, она переслала Лили по факсу фотографии преступников, не забыв напоследок напомнить о мерах безопасности. Изображения были плохого качества, но ни у одного из беглецов не было бороды, и вряд ли бы она отросла за два дня, что ведется розыск.

Бородач с силой провел ладонями по лицу, стирая струившуюся по щекам воду, и по бороде, опровергая тем самым подозрение Лили, что она приклеенная.

– На нас напали.

– Кто?

– Откуда мне знать? Пожалуйста, помогите нам…

Пока мужчина говорил, Лили напряженно разглядывала его лицо, с каждой секундой убеждаясь, что оно ей знакомо. Она была уверена, что их никогда не представляли друг другу, но тем не менее… Лили усиленно копалась в памяти и – о чудо! – вспомнила.

– …уверяю, мы не опасны… – услышала она и заставила себя встряхнуться. – Пожалуйста, мэм, вы должны нам помочь… – уже умоляюще произнес мужчина.

– Покажите ваши документы, – потребовала она, чтобы увериться в своей догадке.

– Конечно, конечно… – забормотал бородач и принялся рыться в карманах.

Он пыхтел, стонал, чертыхался сквозь зубы и наконец вытащил из внутреннего кармана куртки толстый бумажник, а из него извлек водительское удостоверение. Лили прочитала имя мужчины и медленно опустила дробовик. Бородач, он же Саймон Гилберт, выглядел так, словно не мог поверить своему счастью.