Вот черт! Никого! Не иначе как великий маг вообще предпочитает обходиться без слуг. Истуканы не в счет. Я стоял в центре почти квадратного зала и озирался по сторонам. Благодаря свечам, в обилии расставленным в многочисленных канделябрах и большой круглой люстре под потолком, в зале было довольно светло. Но и это не помогало решить вопрос: а куда, собственно, идти дальше? Где искать мага? Тут одних дверей полдюжины, да еще лестницы наверх. Я подумал и протянул руку к ручке самой большой двери. Но у меня на глазах ручка изогнулась и, вмиг обернувшись змеей, чуть было не вцепилась мне зубищами в палец. Я отпрыгнул, как ужаленный. Вот так дела. Никак не ожидал я от великого мага такой подляны!

И тут я увидел кота. Огромный черный кот неслышно спустился по лестнице, сел в паре шагов от меня и сделал пару умывательных движений лапой. Потом вдруг поднял морду, глянул мне в глаза, громко сказал: «За мнооооуй» — и побежал вверх по лестнице. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за животным.

Честно говоря, после всего увиденного я ожидал, что маг О. Раньи встретит меня как-то особенно. Почему-то представлялся огромный зал со сводчатым потолком, и великий маг в покрытой звездами мантии на высоком троне. Ничего этого не было, ни зала, ни трона, на мантии. Маг сидел за небольшим деревянным столом, откинувшись в глубоком кресле, и задумчиво смотрел на языки огня, пляшущие в камине. Над камином висел портрет молодой женщины невиданной красы, застывшей в танце. Женщина была явно восточного происхождения с огромными черными глазами, с черными же как смоль волнистыми волосами. Не знаю, что за художник ее писал, но написал гениально! Он сумел подметить и запечатлеть именно тот момент, когда женщина полностью отдалась музыке, ритму, очарованию танца.

Да, очень даже знакомый мне портрет и знакомая комната. Если приглядеться в сумраке, то у дальней стены комнаты можно разглядеть что-то вроде алтарного камня с пентаграммой посередине. Именно на этом камне я очутился год назад, когда впервые встретился с великим магом О. Раньи. А маг услышал мои шаги, чуть повернул голову, кивнул и указал пальцем на лавку у стены, обитой темно-синим бархатом. Я присел в уголке, немного смущенный холодным приемом, и тут сообразил, что маг слушает музыку. Надо же, как я смог не заметить инструменты перед камином? Лютня, флейта, пара небольших барабанчиков и еще что-то похожее на небольшую арфу. Музыкантов не наблюдалось, инструменты играли сами. Что-то нежное и совсем мне не знакомое. Музыка завораживала и… усыпляла, честное слово, еще пять минут таких мелодий, и я точно заснул бы. Но маг вдруг громко хлопнул в ладоши, инструменты перестали издавать звуки и словно наперегонки кинулись укладываться в большой открытый шкаф.

Маг повернулся ко мне, и я, наконец, смог рассмотреть его лицо. В этот раз маг был не молод, отнюдь не молод. Лет восемьдесят — не меньше. Седой старик с лицом, изборожденным морщинами. И глаза, такие усталые серые глаза. Нет, не выцветшие, как у дряхлых стариканов, с которых песок сыплется, а именно усталые. Вот эти глаза его и выдали, эка он на суму мою уставился.

— Ты принес? — спросил маг вместо приветствия. Я задержал дыхание и кивнул. Наступал решающий момент. Возможно, самый решающий момент в моей жизни. Все решится именно сейчас.

— Покажи, я хочу видеть, — сказал маг тихо. Я встал, подошел к столу, уселся в кресло и, уложив суму на колени, принялся в ней рыться. Впрочем, рылся я больше для вида, чтобы внезапную дрожь в коленях унять. И мобилка, и фонарик нашлись сразу на дне сумы, там, куда я их сразу и положил. Тут же отчаянно зачесался под мышкой. Знал, что явно не ко времени, но удержаться не смог, так зудело. Маг нахмурился: — Вши?

— А хрен его знает, — ответил я, — кажется, господин Реддисс не любит бани.

— Здесь нет бань, — поправил меня маг, — здесь термы.

Он щелкнул пальцами — зуд моментально прекратился.

Я с благодарностью глянул на мага, взял в руку мобилку, нажал на красную клавишу, набрал PIN-код. Дождался, когда засветился экранчик с иконкой «Голосовой набор номера». Протянул мобилку магу. Мысленно взмолился: «Господи, только бы получилось»!

Маг осторожно взял «трубу», осмотрел ее со всех сторон, потом глянул мне в глаза. Так глянул, что аж мурашки по спине побежали.

— Нужно прочесть заклинание?

— Не обязательно, — поспешил ответить я, — просто… позовите ее.

— Как позвать?

— Ну, как вы ее звали раньше… при жизни.

Это «при жизни» далось мне отнюдь не легко. А вдруг как маг осерчает? Но маг не осерчал, он прокашлялся и совершенно изменившимся голосом сказал: «Зарина, любовь моя, слышишь ли ты меня?»

Я хоть и верил в успех, но на всякий случай скрестил пальцы на удачу. Сработает или нет? Сработало!

«Я слышу тебя, мой повелитель, — раздалось из динамика мобилки, — я так соскучилась по тебе». Голос мягкий, певучий, слегка искаженный компьютером. Ну и правильно, каким же еще должен быть голос с… того света.

Маг вздрогнул и едва не уронил мобилу на пол.

— В экран смотрите, в экран! — заорал я, для убедительности тыкая пальцем в экранчик. Но маг уже сам сообразил, куда надо смотреть. Он безотрывно глядел на лицо молодой женщины, появившееся на экране, точной копии той, что висела у него над камином.

— Как… как ты там, Зарина? — прошептал маг. По-моему, совершенно дебильный вопрос, но и его мы с Сашкой предусмотрели: «Я скучаю по тебе, мой повелитель», — ответило из трубки. И тут я заметил, что руки у мага трясутся, а из глаз катятся слезы. Уф-ф-ф, кажется, у нас получилось!

Экран мобилы погас, оставаясь в режиме ожидания. И это правильно, хорошего понемножку. Я осторожно взял телефон из рук старика, вполне готовый к тому, что маг не отдаст мне «трубу». Но старик безропотно отдал.

— Я хочу поговорить с ней еще, — сказал он после довольно долгой паузы.

— Вы сможете говорить с ней каждый день, но не более трех минут. Она сможет даже спеть, станцевать для вас.

— Станцевать? Для меня? — Маг задумался. — Ты — великий маг, — наконец сказал О. Раньи. — Здесь, в этой коробочке душа Зарины? Ты заключил ее душу сюда?

— Нет, господин О. Раньи, душу человека невозможно заключить где-либо. Душа бессмертна и свободна. Но с помощью этой коробочки вы можете говорить с Зариной. Вы ведь этого хотели, когда мы заключали договор?

— Да, я говорил именно об этом. Она прекрасна, моя Зарина, даже в твоей маленькой коробочке прекрасна, как в тот день, когда великий художник с юга ДеИнничи закончил писать этот портрет, — и маг указал на картину над камином. — Я хочу поговорить с ней еще. Это возможно?

Я набрал побольше воздуха в легкие, чтобы соврать без запинки:

— Господин О. Раньи, мне очень трудно вам это говорить, но я обязан предупредить. Ваша Зарина сейчас находится в другом мире. Лучшем, гораздо лучшем мире, чем ваш и… мой. Но каждая минута общения с этим миром отнимает у нее очень много сил. Помните, пожалуйста, об этом, когда будете вызывать ее. Вот, держите. Теперь зовите ее.

— Зарина, любовь моя, — сказал маг, уставившись на экранчик, — помнишь ли ты тот день, когда я впервые увидел тебя?

«Конечно, помню, мой господин, — ответило из телефона. — Разве я могу забыть это? Я помню каждый час, каждую минуту, проведенную с вами. А теперь прощайте, я очень устала. До следующего свидания, любовь моя».

Девушка исчезла с экрана и теперь появится не раньше, чем через двенадцать часов. Мы хоть и написали с Сашкой для нее полтыщи ответов на полтыщи вопросов, но очень не хотелось бы, чтобы господин маг задал все эти вопросы в один день. Пусть растянет удовольствие.

— Так что, я выполнил свою часть договора? — спросил я после довольно долгой паузы.

Маг глянул на меня глазами, сразу покрасневшими от слез, и сказал кратко:

— Да!

Господин О. Раньи оказался мужиком сообразительным и довольно быстро научился подзаряжать мобилку с помощью переходника и специального фонарика. Там еще ручка такая сбоку, крутишь, и зарядка идет быстрее, чем от сети. Торжество прогресса!