Дара. А зачем ты себя покрываешь?
Живка. Чтобы увидеть, буду ли я министершей.
Дара. Ах, мама, покрой отца, ведь главный вопрос, будет ли он министром…
Живка. Верно говоришь! Десятка червей… большая радость… Боже мой, дочка… ведь и по картам…
XX
Анка, теже.
Анка (входит с девочкой, которая несет платье, завернутое в белую простыню). Портниха прислала платье.!.
Живка. Неси назад. Мне некогда мерить.
Дара. Ну, мама, почему бы тебе не примерить.
Живка. Так… принеси после обеда…
Дара. Но ведь это одна минута!
Живка. Пусть принесет потом… я не знаю, какая будет отделка. Если это произойдет, я отделаю шелком, а если не произойдет – сатином, понимаешь!..
Девочка. Что же мне хозяйке сказать?
Живка. Скажи, если это произойдет, будем отделывать шелком.
Дара (перебивает ее). Ничего хозяйке не говори, а принеси платье попозже.
Девочка уходит. Анка идет за ней.
XXI
Живка, Дара.
Живка. Как у меня правый глаз задергался… вдруг.
Дара (стоит у окна). Вот и Чеда.
Живка. Он бежит? Улыбается? Машет платком? Спроси, спроси его, как дела!
Дара. Он уже вошел во двор.
Живка. Ну, значит, хорошие вести несет. Не зря у меня вдруг глаз задергался.
XXII
Чеда, те же.
Живка (как только Чеда появляется в дверях). Говори!
Чеда. Обождите, ради бога!
Живка. Если ты мне сразу не скажешь, я упаду в обморок.
Чеда. Да обождите, я вам все по порядку расскажу.
Живка. Ну, говори, не тяни!
Чеда. Так вот, возвращаясь сюда, я подумал…
Живка (хватает его за горло). Говори: да или нет, да или нет? Понимаешь?
Чеда. Ну, подождите! Значит, пока я шел сюда, я подумал так. Отец выхлопочет для меня в банке ссуду на хозяйственные нужды, и она пойдет вместо приданого. Это поможет мне расплатиться с долгами, а потом…
Живка. Дара, дочка, у меня темнеет в глазах Скажи своему мужу, пусть он скажет: да или нет, или я запущу в него стулом!
Дара. Говори, ради бога!
Живка. Да или нет?
Чеда. Да!
Живка. Что?
Чеда. Министр.
Живка. Кто, убей тебя бог, – чтоб он тебя убил! – кто министр?
Дара. Отец?
Чеда. Да, он.
Дара (в восторге, счастливая, обнимает его). Дорогой мой Чеда!
Живка. Дети, дети, поддержите меня (Опускается от волнения на стул.)
Чеда. Значит, я придумал так: отец выхлопочет для меня ссуду в двенадцать тысяч динаров на хозяйственные нужды, и она пойдет вместо приданого. Это поможет мне расплатиться с долгами, а потом, когда все устроится, он повысит меня на три класса.
Живка (вскакивает). Что это ты: отец то, отец се. А может, еще кого-нибудь надо спросить?
Чеда. Ну да. Других министров!
Живка. А меня?
Чеда. А при чем тут вы?
Живка. Как при чем? Ты еще спрашиваешь! Я госпожа министерша! (Довольная, разражается веселым смехом.) Ию, ию, ию, убей меня бог, просто собственным ушам не верю. Скажи мне ты, Дара!
Дара. Что вам сказать?
Живка. Назови меня так, как теперь весь свет меня будет звать.
Дара. Госпожа министерша!
Живка (Чеде). Ну, и ты скажи.
Чеда. Скажу, но и вы мне скажите: господин зять министра! Хочу услышать, как это звучит.
Живка. Прежде всего, если хочешь знать, зять – это пустяки, а кроме того, по правде говоря, тебе это как-то и не подходит.
Чеда. Ах, скажите!.. А вам уж подходит, как…
Живка (подступает к нему вплотную). Как что?
Чеда (бормочет). Да уж…
Живка. Ну, ну, полайся, если хочешь, чтобы тебе язык почесали по семьдесят шестому параграфу.
Чеда. О-хо-хо. Да, вы говорите так, будто сами стали министром.
Живка. Если я не министр, то министерша, и, запомни, это иной раз намного выше.
Дара. Ну, ради бога, Чеда! Мама! Не ссорьтесь. Это не полагается в доме министра.
Живка. Ну, конечно, не полагается. Но приходится, раз он так невоспитан и не подходит для дома министра.
XXIII
Рака, те же.
Рака (вбегает). Мама, знаешь новость? Папа стал министром.
Живка (целует его). А кто тебе это сказал, детка?
Рака. Ребята! Они сразу прозвали меня министерским поросенком.
Живка. Ах, они беспризорное отродье! Ты больше не будешь водиться с этими паршивцами.
Рака. А с кем же?
Живка. Ты будешь дружить с детьми английского консула.
Рака. Это еще ничего, что поросенком обозвали, они и мою мать обругали.
Живка. А они знают, что твой отец министр?
Рака. Знают, потому и ругаются!
Живка. Ты мне запишешь имена этих нахальных мальчишек, и я переведу их в глушь: и детей, и класс, и учителя. Должен же быть наконец в стране порядок, пусть знают, чью мать можно ругать, а чью нельзя.
Рака. Ой, мама, знаешь, мне нравится, что папа стал министром!
Живка. Да?… А почему?
Рака. Теперь, если папа меня побьет, я соберу демонстрацию и мы заорем: «Долой правительство!»
Живка. Ну, прикуси язык!..
Рака. Долой правительство!..
Живка. Цыц, если не можешь разговаривать, как умный ребенок!
Рака. А я тебе ничего и не сказал! Вон отец идет!
Живка. Идет? Ну что ж ты, скотина, не говоришь, а мелешь всякую чепуху! (Волнуется.) Дети, дети, не мешайте мне. Станьте за мной. Боже мой, кто бы мог сказать: утром ушел из дому обыкновенным человеком, а вернулся министром. Ну становитесь здесь и не смейте мешать мне.
XXIV
Попович, те же.
Попович появляется в дверях в цилиндре.
Живка (обнимает его). Министр мой!
Чеда и Дара (целуют ему руку). Поздравляем!
Рака (орет во все горло). Долой правительство!
Живка (подскакивает, как ошпаренная, и, выхватив из рук Поповича цилиндр, нахлобучивает его на голову Раке, чтоб заглушить крик). Цыц, щенок проклятый! Убей тебя бог, чтоб он тебя убил. И как это я родила такого проклятого!
Попович. Ну, ну, Живка, успокойся, ради бога!
XXV
Пера, те же.
Пера (входит и, заметив Поповича, смущается,). Простите, это я… я пришел сообщить вам, что вы стали министром.
Попович. Знаю, господин Пера.
Пера. Я знаю, что вы знаете, но все-таки хотел вам об этом первым сообщить!
Попович. Спасибо, спасибо!
Живка. Господин Пера, вы пойдете сейчас в министерство?
Пера. На службу, госпожа министерша.
Живка. Распорядитесь, чтобы сразу после обеда, в четыре часа, сюда подали министерский экипаж.
Попович. А зачем он тебе?
Живка. Оставь меня, пожалуйста! Я хочу три раза прокатиться от Калимегдана до Славии, а после этого хоть умереть. Распорядитесь, господин Пера!
Пера. Слушаюсь, госпожа министерша. (Кланяется, уходя.) Пера – писарь из административного отделения.
Занавес
