— Знаешь, мне проще сказать, в каком доме я не хочу жить, — вот в такой старинной громаде, как «Зеленая гавань». Но и маленькая, дрянная квартирка, в которой я живу сейчас, мне тоже не по душе.

— Так какой дом тебе нужен? — настаивала Никки.

— Красивый. Большие комнаты, большие окна, сад. И… — Кристал улыбнулась. — И милый большой мужчина, который будет жить в нем вместе со мной.

Никки рассмеялась.

— Еще один муж?

— С первыми двумя я промахнулась.

— Ты можешь завести собаку!

— Собаку? Господи, нет. Собаки портят мебель.

— Но, если придет какая-нибудь несчастная, бездомная, ты ее не оставишь?

— Конечно же нет. Она прямиком отправится в собачий приют, где и будет дожидаться счастливой жизни с кем-нибудь еще. Почему ты говоришь о собаках?

— Просто поинтересовалась. — Никки почувствовала, как у нее упало сердце. — Я люблю собак.

После обеда Кристал пошла принимать ванну, а Никки побежала на третий этаж. Аманда в пижаме открыла ей дверь. Приветствуя Никки, Отис встал на задние лапы, и девочка обняла и погладила его.

— Все в порядке? — спросила она Аманду.

— Да. Я сижу тихо.

— Это хорошо, — сказала Никки. — К сожалению, Кристал, как выяснилось, не любит собак. Мы должны вести себя очень осторожно.

— Ладно, на ночь положу его рядом с собой, — пообещала Аманда.

Никки еще раз погладила Отиса и поспешила вниз. Потом они с Кристал устроились в гостиной и стали смотреть новости.

Потом на экране появился президент. Никки не любила его слушать: очень уж вкрадчиво звучал его голос. Он опять заговорил о Фалангии, об их ракетах, размещенных в четырнадцати странах, и что-то об угрозе национальной безопасности.

Кристал покачала головой и нахмурилась:

— Мы подходим все ближе.

— К чему?

— К большой беде.

Свою речь президент закончил, как и всегда:

Никки часто раздумывала над этой фразой. Получалось, если ты молился, если множество людей одновременно молились, прося об одном и том же, то Бог, возможно, что-то изменит. Но возникал вопрос: а если твой враг тоже молился? Чью молитву услышит Бог?

Она вздохнула:

— Кристал, меня уже тошнит от кризиса.

— Я знаю, — сказала тетя и выключила телевизор. — Но толку от наших тревог нет. Все, что мы можем сделать, — сохранять здравомыслие, не позволять страху взять верх и стараться быть хорошими людьми, не творить зла, его и так хватает. — Она улыбнулась. — Устала?

Никки кивнула.

— В какой комнате будешь спать? Право первого выбора за тобой.

Конечно же Никки хотела спать в комнате на третьем этаже, но она была уже занята, поэтому выбрала одну из спален на первом этаже, а Кристал решила расположиться в соседней. Они нашли в шкафу постельное белье и одеяла, застелили кровати, а потом распаковали чемоданы и повесили одежду в гардероб. Никки забралась в огромную кровать и подумала об Аманде и щенке. Они наверняка уже заснули. Как это, наверное, приятно, спать рядом с собачкой, с этим теплым комочком!

Черные стойки кровати поднимались к потолку, в темноте они выглядели как часовые, охранявшие ее покой. «Интересно, — думала Никки, — кто в прошлом спал на этой кровати, смотрел на эти стойки, на обои в цветочек, на эти пятна на потолке?» Ей хотелось узнать не только о прадедушке, но и обо всех своих предках, обо всех, кто жил в этом доме.

Это была отличительная черта Никки: она хотела знать все и обо всем, самое обыкновенное, например, что люди делают на работе, что у них в доме, о чем они говорят. Когда на улице она проходила мимо беседующих, то всегда надеялась услышать что-то интригующее.

Но ей хотелось знать и все необычное, экстраординарное: есть ли жизнь на других планетах, существуют ли люди со сверхъестественными способностями, остались ли на Земле уголки, куда еще не ступала нога человека, есть ли животные, которых никто никогда не видел. Однажды в журнале ей попалась фотография пылевого клеща, сделанная с помощью электронного микроскопа. Пылевой клещ слишком мал, чтобы разглядеть его невооруженным взглядом, но, увеличенный многократно, он выглядит страшным чудовищем из научно-фантастического фильма, со всеми его челюстями, лапками, усиками и щетинками.

Увидев этот фотоснимок, Никки вдруг осознала, что рядом с миром, который открыт ее глазам, существует целый мир. В пыли под мебелью, между ворсинками ковра, даже у нее на коже обитали невероятные существа. И Никки хотелось узнать о них. Эту фотографию пылевого клеща она всегда брала с собой, куда бы ни ехала.

Слушая шепот дождя, Никки закрыла глаза и вдруг подумала о призраках, которые жили в этом доме. Может, они все еще здесь, разглядывают тех, кто появляется после них? «Теперь появилась я, — безмолвно сказала им девочка. — Я буду здесь жить». И эта мысль напомнила ей о том, что она забыла сделать. Никки села, включила свет, порылась в ящике прикроватного столика, нашла огрызок карандаша и клочок бумаги и написала:

Три цели. И твердая решимость достигнуть все.

Глубокой ночью, когда лил дождь, а Никки спала, кто-то вышел из лесу, подступавшему к городку. Ночь выдалась темная, безлунная, а незнакомец двигался бесшумно. Уэйн Холлистер, хозяин гостиницы «Черный дуб» в северной части Йонвуда, выглянул из окна, когда зов природы заставил его пойти в туалет в два часа ночи, и уловил какое-то движение на улице, но, поскольку его очки остались на тумбочке у кровати, он не смог разглядеть, кто это был, возможно, мужчина в дождевике.

На следующий день, в пятницу, рано утром мальчик по имени Гровер Персон шел в школу по переулку за рестораном «Уютный уголок», изучая по пути всякую живность, и вдруг заметил разбитое окно рядом с черным ходом. Он остановился и увидел, что окно выбили снаружи. Кухонный стол, стоявший у окна, был усыпан осколками. С рамы свешивалось что-то наподобие белого посудного полотенца с темным пятном, похожим на кровь.

Он обошел ресторан и увидел управляющего Энди Харта, который как раз открывал дверь.

— Энди, — обратился к нему Гровер, — прошлой ночью кто-то разбил окно с задней стороны дома.

Энди в недоумении уставился на мальчика. Солнечный свет, прорывавшийся сквозь облака, отражался от его очков и освещал высокий блестящий лоб. Он поспешил к черному ходу, и Гровер пошел за ним. Увидев разбитое окно и полотенце с пятном, управляющий так закричал, что к ресторану со всех сторон начали сбегаться люди. Вскоре около «Уютного уголка» стояли все четверо полицейских Йонвуда и десяток зевак.

— Всем отойти! — скомандовал начальник полиции Ралф Гарни. — Ничего не трогать! Это место преступления.

Люди подались назад, озабоченно переговариваясь.

— Энди, ты здесь? — крикнул Гарни в окно. — Что пропало?

— Почти ничего, — ответил с кухни Энди. — Похоже, только куриная тушка.

— Ясно, — откликнулся Гарни. — Должно быть, чья-то глупая шутка или вылазка террористов.

В толпе вновь зашептались.

В другое время разбитое окно сочли бы ерундой. В конце концов, никто не пострадал, да и украли самую малость. Но люди нервничали: прошло более полугода с того времени, как Алтии Тауэр открылось видение, и каждый день приближал их к тому, что оно могло стать явью. Только вчера Фалангия объявила о размещении своих ракет в четырнадцати странах. Все знали, что в лесах шныряют террористы. Создавалось ощущение, что зло, захватившее мир, подобралось и к их городку.